Полик слушал тихий шепот своего Василька, и от хрипотцы в ее голосе все в душе Соколова вставало с ног на голову. Оказывается, очень тяжело переносить беды любимых и близких людей.
— Дурой я была, — вздохнула Забава и затихла.
Ближе к утру вернулся полковник, опасения Поликарпа не подтвердились. С родителями Забавы произошел несчастный случай, во время которого погиб водитель фуры, а Поликарповы выжили, но сильно пострадали. Вскоре в коридор вышел профессор и сообщил, что сдвиги есть, но Поликарповы по-прежнему в зоне риска. Поделать врачи больше ничего не могут, остается только ждать.
Забава тихо плакала, пряча лицо в свитере Соколова, и уходить из госпиталя наотрез отказывалась. Но потом полковник пригрозил, что отдаст распоряжение вколоть ей убойную дозу снотворного и велит утащить ее безвольное тело под конвоем домой. И Поликарпова согласилась на пару часов уехать из клиники, хотя бы для того, чтобы сменить одежду и принять душ. Врачи и медсестры пообещали звонить, в случае изменений. А Сергей Семенович, на всякий случай, и в большей степени для успокоения Забавы, оставил конвой под дверьми палаты Поликарповых.
* * *
— С ними точно все будет в порядке? — в который раз доверчиво спрашивала Забава, прижимаясь к Соколову всем телом и закрывая глаза.
Молодые люди лежали на кровати в спальне, где вырос Поликарп. За окном уже почти расцвело. Восходящее солнце окрашивало небо в серо-розовый цвет, и темные тяжелые тучи проплывали над верхушками деревьев.
— Уверен, — в который раз отвечал Поликарп, — Твой батя сильный мужик.
— А мама? — вздохнула Забава, кутаясь в одеяло и ища тепла в крепких руках любимого.
— А мама сильна духом, — решил Соколов, — Поспи немного. Проснешься, и поедем в госпиталь.
— Я не могу уснуть, — прошептала Забава, но противореча своим словам, тихо зевнула и прикрыла глаза.
— Рассказать тебе сказку? — предложил Соколов абсолютно серьезно.
— С хорошим концом? — спросила Забава, прижимаясь носом к надежной груди.
Лежа в кровати парня, которого пару месяцев назад она и не знала, а потом, познакомившись, сочла неблагонадежным, пьяницей и наркоманом, девушка думала, что без него, с учетом случившегося, сошла бы с ума. А так он заставляет ее дышать и надеяться на лучшее.
— А как же, — хмыкнул парень, — Только не перебивай, а закрывай глазки и слушай.
— Хорошо, — послушно вздохнула девушка, прикрыла глаза и грустно улыбнулась, — Это будет рокерская сказка? Всё, молчу, молчу.
— Какая же послушная девушка досталась мне, — тихо хмыкнул Соколов и приступил к рассказу, — Много-много лет назад в одном королевстве жил да был бандит и разбойник. Нет, он не был злым, просто восставал против системы, потому что отец его был шерифом. Бандит и сам должен был стать шерифом, но крупно поругался с отцом и ушел из дома.
— А куда ушел? — спросила Забава, пряча улыбку. Сказка Поликарповой начинала нравиться.
— На улицу, в банду таких же разбойников, — ответил Соколов, — Жил он там, веселился, пьянствовал, лихачил на своем верном вороном коне.
— Девчонок кадрил, — подсказала девушка.
— Бывало, — сознался Соколов, за что и получил ощутимый щипок под ребра, — Ну дальше дослушай, чего сразу драться-то? — возмутился парень, — Так вот, потом бандит попал к хорошим ребятам в банду во главе с темной королевой. Королева обогрела парня и наставила на путь истинный. Велела мириться с отцом. И все в жизни бандита стало опять хорошо. А потом случилось нечто, к чему он был не готов.
— Очень интересно, — прошептала Забава.
— Прекрати перебивать, с мысли сбиваешь, — насупился Соколов, но продолжил сказку, — Однажды, после очередного тяжкого рабочего дня, когда от рутины пухла голова и раздражало все вокруг, бандит решил накатить пару-тройку рюмок горячительного напитка, ему повстречалась сногсшибательная прекрасная принцесса. Она с первого взгляда настолько сильно приглянулась нашему разбойнику, что тот, возомнив себя супер-героем, решил подкатить к красотке. А она огрела его подносом, потом и вовсе динамила при каждой встрече.
— Просто принцесса не знала, какой на самом деле наш бандит замечательный, — заступилась за героиню сказки Забава.
— Бывает, — улыбнулся Соколов, оставив на макушке своего Василька легкий почти невесомый поцелуй, — А потом принцесса дала бандиту шанс, но всячески бегала от него, строила высокий, кирпичный забор между ними.
— Который бандит легко прошиб, не оставив и кирпичика, — подсказала Забава.
— А обещала не перебивать, — притворно вздохнул Поликарп, — Да, все так и было. Принцесса перестала прятаться и закрываться от своего бандита, сделав его самым счастливым на всем белом свете.
— Правда? — спросила Забава.
— Да, — подтвердил Поликарп.
— А что с ними стало дальше? — тихо шепнула Забава.
— А дальше бандит забрал прекрасную принцессу в свой замок, запер ее в своей спальне, — ласково перечислял Соколов, а когда Забава расплылась в широкой улыбке и подняла голову, чтобы посмотреть абсолютно влюбленным взглядом на Поликарпа, тот добавил, — А сам пошел по бабам.
— Убью! — прищурилась Забава, взглядом обещая скорую расправу.
— Ладно, не так, — хохотнул Соколов, и уже серьезнее вкрадчиво добавил — А сам принес ей клятву верности и пообещал любить свою принцессу до скончания дней, в ответ получил такое же обещание. И жили они долго и счастливо, и по сей день живут и любят друг друга.
— Ты прав, — тихо призналась Забава.
Соколов молчал, понимая, что перебивать девчонку не нужно. Она сама должна сказать именно те слова, которые он мечтал услышать.
— Принцесса любит своего бандита, — добавила Забава.
Полик ласково улыбнулся, погладил свою Забаву по щеке, снимая набежавшую слезинку.
— Знаешь, ради тебя я могу свернуть горы, — признался Поликарп.
— Мне хватит и сказки, — так же тихо шепнула Забава, оставляя ласковый поцелуй на поглаживающих ее щеку пальцах, — Главное, чтобы не кончалась наша сказка.
И уже засыпая, Забава услышала твердый и уверенный шепот любимого:
— С ними все будет хорошо.
Глава двенадцатая притирательная и ревность проявлятельная
…
А вдруг ты перестанешь
Совсем ревновать!
Оставишь, отстанешь,
Скажешь: наплевать!
Рухнут стены крепости, -
Зови не зови, -
Станет меньше ревности
И меньше любви…
Этим всем замотан,
У страха в плену, -
Я говорю: "Чего там…
