Небольшой магический импульс пробежал по краям листа, Довертон осторожно поднес его к лицу и понюхал, затем накрыл стазисом и убрал в пространственный карман.
— Недели три пролежал. Это хорошо, что дождей не было, текст можно будет попытаться восстановить…
Минут через двадцать приятели подошли к отцу Паоло; тот сидел на краю поляны в тени каштана и дремал, закрыв лицо соломенной шляпой.
— Просыпайтесь, святой отец! — усмехнулся Винченцо. — Ваша очередь вносить гармонию в пространство!
— А я и не сплю вовсе, — ответил священник, приподнимая шляпу. — Я размышляю, знаешь ли… Ну, что там нашлось?
— Странная картинка, — ответил Довертон. — Потом расскажу детали, когда сам обдумаю, а пока точно знаю, что ритуал не состоялся, и никакая тёмная сущность вызвана не была. Но откат случился, именно он и задел виноградник. Я там сделал, что мог, расколол камень и уничтожил изображения, дело за тобой. Постарайся сделать так, чтобы больше ни у кого не возникла мысль устроить на этой земле… капище.
Отец Паоло коротко поклонился и направился к приземистому каменному строению, бормоча на ходу начало очистительной молитвы.
Глава 7
Вообще-то проблема, решением которой я шутя озадачила Стефанию, стояла перед нами во весь рост. Я имею в виду закупку продуктов для ресторана. Пьетро занимался этим лет восемь, сперва ездил на рынок и к фермерам вместе с папашей Бронтолоне, а потом, когда тот постарел — сам. У него были наезженные маршруты, налаженные связи, свои мясники, зеленщики и виноторговцы. И что-то подсказывает мне, что контакты эти он не отдаст, а значит, мне придётся начинать с нуля. Второй вопрос — время. На рынок нужно приезжать к открытию, к пяти утра летом и к семи зимой. Пьетро привозил купленное в ресторан, уходил домой и спал, появляясь уже к трём часам дня. А я вчера легла в три ночи… Боюсь, такой режим мне долго не выдержать. С другой стороны, Стефании такое тоже не потянуть.
Брать специального человека на должность су-шефа? Помнится, в «Оленьем роге» так толком и не нашли никого, а это ведь Люнденвик, одна из столиц мира; что ж говорить о крохотной Лукке?
Мысли крутились в голове, а руки мои тем временем процеживали овощной бульон, смазывали оливковым маслом мясо для антрекотов, нарезали белые грибы и толкли в ступке можжевеловые ягоды…
В половине десятого ресторан всё ещё был заполнен до отказа, а Марко Фонтерутоли, писавший сегодня заказы на будущее, переворачивал уже пятую страницу в блокноте. Ладно, это пока ничего не значит: по городу разнеслись слухи, и интерес к «Кантине» пока что ничего, кроме любопытства, не подразумевает. Вот если и через пару месяцев столики у нас будут заказывать заранее, тогда я смогу утверждать, что победила.
Я присела передохнуть. Затылок ломило ужасно, несмотря на периодически прикладываемые пузыри со льдом. Увы, амулет, снимающий боль, перестал работать ещё часа два назад, а зарядить его было некому.
Дверь с грохотом распахнулась, и я невольно поморщилась, так отдался этот удар в нисколько не уменьшившейся шишке. Но когда я увидела, кто влетел в кухню, вытаращилась не хуже, чем какая-нибудь рыба-солнечник.
На пороге стояла Франка Польпеттоне. Из-за её плеча выглядывала Стефания, корчившая рожи, которые я могла, наверное, расшифровать, как предупреждение.
— Добрый вечер, — сказала я.
— Добрый, добрый! — парой широких шагов женщина пересекла открытое пространство и остановилась передо мной. — Голова болит?
— Немного.
— Джузеппе мерзавец, — сообщила мне Франка информацию, без которой я бы обошлась. — И мне за него стыдно.
Я вздохнула. Надо вставать со стула и вытаскивать из духовки запечённую рыбу. Заказы принимать уже перестали, десерты давно готовы, так что остаётся только всё убрать, вымыть столы из нержавеющей стали и подготовить на завтра то, на что с утра никогда не бывает времени. И никаких свиданий сегодня!
Тем временем синьора Польпеттоне прошла к двери бельевой комнаты, зашла туда и через минуту вышла в фартуке и туго завязанном платке.
— Начинку для равиоли я сделаю сегодня, — проворчала она. — А завтра с утра мы с вами вдвоём поедем на рынок, и пусть только кто-нибудь из этих farabutti[5]) попробует подсунуть недостаточно выдержанную говядину!
У меня даже усталость прошла, словно и не было. Ай да Стефания! Беспроигрышный ход сделала девочка, страшно подумать, как она станет мыслить к тридцати годам? Франка, что о ней ни говори, истовая патриотка Лукки. А поступок Джузеппе Фаначчи бросает тень на облик лукканца из народных побасенок, хитрого, но честного.
И это означает, что теперь у меня, а значит и у «Кантины деи Сапори» будет лучший из возможных су-шефов.
Кстати, неплохо было бы запомнить, что ни в коем случае нельзя при синьоре Польпеттоне так назвать её должность…
— Договорились, — ответила я. — Спасибо, Франка! С утра — это во сколько?
— Я зайду за тобой в шесть утра, и можешь не завтракать, на рынке и перекусим.
Шесть утра, конечно Тьма знает, как рано… Ничего, сегодня уйду до полуночи, пусть припозднившимися клиентами занимается… да хотя бы Джемма. Вот именно, Джемма, а завтра ресторан откроет Марко. Кивнув в знак согласия, я поставила на поднос подогретую тарелку, куда выложила обжаренные в масле артишоки и томлёный со сливками шпинат. Достала из духовки керамическую форму с камбалой и разместила по соседству: Лука на глазах у клиента разделает рыбу, переложит на тарелку с овощами и польёт растопленным сливочным маслом с лимонным соком, красиво называемым соус Меньер. Всё, это было последнее блюдо на сегодня!
— Идите домой, Лиза. Вам завтра вставать рано, — заботливо сказал официант, забирая у меня поднос. — Мы здесь всё уберём.
— Спасибо, Лука!
Я отдала ключи от ресторана, попрощалась со всеми и вышла в ночь. Совсем рядом, в двух шагах, шелестели листвой могучие деревья на городской стене. От лимонного дерева, кадка с которым стояла возле двери «Кантины», пахло столь же сильно, как и от куста чайных роз, что рос возле дома напротив. Ароматный воздух кружил голову не хуже хорошего вина. Луна скрывалась за легким, полупрозрачным облачком, но света хватало, чтобы различим был каждый камень в булыжной мостовой. Глубоко вздохнув, я подумала, как причудливо смешиваются два таких обычных запаха, лимон и роза; интересно было бы сделать десерт с таким сочетанием…
Улицы Лукки ещё не были пусты, за десять минут, что я шла до своего дома, встретились мне несколько компаний гуляющих туристов, две или три парочки, целующиеся в густой тени портиков, два добродушных пьяницы, что выцеживали последние капли из бутылки граппы. Уже подходя к виа Филлунго, я увидела громадного кота, шерсть которого серебрилась в лунном свете. Неро, кажется, так звали этого зверя, пересёк пьяцца Сан Бернардо и скрылся под аркой дома Арригони.
Винченцо не дождется меня сегодня вечером у дверей «Кантины», подумала я, тряхнула головой и закрыла за собой двери.
