— Миллион за алиби. И я скажу им, что мы были там с тобой вместе, что развлекались на лестнице.
— Но как же отпечатки? Думаешь, поверят? А ты не боишься?
— Я так понял, что он был твоим знакомым. Я-то тут при чем? Я получу свои денежки и свалю из Москвы.
— Ты серьезно?
— Вполне. Прямо сейчас переводи — и ты свободна! Они отпустят тебя.
— А если не отпустят?
— Тебе решать. Конечно, я рискую…
— Ладно, — сказала она уже со слезами на глазах. Конечно, по-хорошему надо бы ей сейчас дождаться адвоката да и переговорить с ним. Но разве алиби помешает?
— Ты еще раздумываешь? Или у тебя есть еще кто-то на примете, кто может предложить тебе такой подарок?
— Подарок? — Она покачала головой. — Вообще-то это сделка.
— Ну, тебе лучше знать. Ты у нас большой специалист по части сделок.
— Хорошо, подожди, я сейчас все устрою. Входи, чего стоишь, как неродной?
Макс вошел, по привычке прошел в гостиную, занял свое, как он считал, место в глубоком кресле. Сел, развалясь. Мысль о том, что он через несколько минут станет миллионером, кружила ему голову. Как же много всего он сможет позволить себе за эти деньги! Снимет шикарную квартиру, купит себе машину… Хотя на шикарную-то денег и не хватит. И тут же настроение его испортилось — он понял, что продешевил. Вот идиот!
Лера, сидя на диване, строгая и подтянутая, переводила с телефона деньги ему на карту. И молилась о том, чтобы перевод прошел. Если не пройдет, Макс уйдет, а этого нельзя допустить. Хоть бы Владимир Витальевич пришел поскорее!
И вдруг она поняла, что не сумеет перевести Максу такую большую сумму. Однажды она пробовала перевести шестьсот тысяч рублей одной клиентке, у которой покупала по дешевке комнату с целью перепродажи. Так ее служба безопасности банка и налоговая мониторили почти сорок дней!
— Макс, послушай меня… — Она отложила телефон и села, выпрямившись и уложив руки на колени, как школьница. — У меня не примут такой крупный перевод. И наличные я не смогу снять — большая сумма. Разве что надо будет поехать в банк и заказать деньги на завтра, это самый реальный вариант. И то — не уверена, что все получится. Никогда не знаешь, чего ждать от банков. Быть может, я отдам тебе свой перстень с бриллиантом? Он стоит полтора миллиона рублей. Ты легко продашь его за миллион или даже больше. Это самое быстрое и реальное, что я могу тебе сейчас предложить.
Макс побледнел. Он нервничал. Перед ним сидела сейчас уже не женщина, а риелтор, специалист по недвижимости.
— Ты в тюрьму ведь не хочешь, так? — Он произнес это таким странным тоном, что Лера даже испугалась. Что он еще задумал?
— Не хочу, конечно. Что за вопрос?
— Подари мне свою квартиру. Прямо сейчас. Время у тебя есть, пока тебя не арестовали. Собери документы, ты же знаешь, как нужно действовать.
— Макс, но моя квартира стоит около двадцати миллионов.
— Мне хватит на первое время, — он не сводил с нее глаз. Мысленно он уже покупал квартиру в Санкт-Петербурге, начинал новую жизнь. Уже садился в новую машину с кожаными сиденьями, он даже почувствовал аромат кожи…
Она резко поднялась.
— Пошел вон! Быстро поднялся и пошел! Быстро! — закричала она, срывая голос. — Мерзавец! Альфонс вонючий! Да что ты о себе возомнил?! Ты же проститутка! Я же все это время покупала тебя, а теперь ты решил срубить бабла, предложив мне алиби, которому никто не поверит?
Макс встал с кресла и медленно пошел к выходу. Остановился перед дверью:
— Я пойду сейчас к Седову и скажу ему, что ты давно готовила это убийство, что рассказывала мне о нем. О том, как ненавидела этого мужика, что он кинул тебя на бабки… Я придумаю, что рассказать!
— Сволочь, — прошептала она и бросилась к нему. Макс несколько секунд возился с замком, потом все-таки открыл дверь, выбежал на лестничную клетку.
— Старая беззубая карга! — расхохотался он нарочито громко, чтобы его услышали.
Лера забыла про зуб, вернее, что его нет и что она выглядит ужасно, смешно, комично! Он назвал ее беззубой старой каргой.
— Я скажу твоему Седову, что этот мужик, ну, тот, которого ты прирезала, что это он выбил тебе зуб и что ты заманила его на ту квартиру и убила. Типа, отомстила.
— Гад… Подонок… Ненавижу… — Она, давясь слезами, схватила притулившийся в углу прихожей зонт, выбежала из квартиры, со всей силы врезалась телом в Макса, протаранив его до самых ступенек, с силой, которую он от нее явно не ожидал, толкнула его, и он упал на уходящую вниз лестницу, прямо навзничь, на спину. Да так неловко кувыркнулся, что его ноги полетели вверх, а голова, с размаху ударившись о ступени, издала глухой страшный звук. И в этот же момент, уже по инерции, которую задала рука Леры, зонт вонзился острием в правый глаз уже мертвого Макса.
Дверь лифта отворилась, на площадку вышел низенький полноватый господин в сером костюме и голубой рубашке. Он платком вытирал пот с лица.
— Лерочка? Я дико извиняюсь, что опоздал — попал в пробку…
Это был адвокат Владимир Витальевич Перышкин.
24
Седов. Саша
В комнате, которую она расписывала лимонами, все еще пахло его духами, кожей, им самим. Это был запах ее памяти, потому что реально там пахло красками, конечно. На стене появилось аккуратное, усыпанное спелыми лимонами деревце. Как живое! Саша отошла подальше, к противоположной стене, чтобы полюбоваться своей работой. Безупречно! Вот только она так устала, что спину секло, плечи ломило, словом, она вымоталась за эти долгие часы работы.
За окнами четко обозначились темные контуры елей, а за ними — в вечерней дымке розовел закат. Он медленно наливался какой-то холодноватой лиловостью, стужей, как если бы совсем близко подступила зима. А ведь был всего лишь сентябрь!
Отмывая в мраморной ванной комнате кисти и руки от красок, Саша не представляла себе, как сложится сегодняшний вечер и что будет с ними дальше. Ей показалось, что Игорь, удовлетворив свое желание, охладел к ней. После того, как он в очередной раз услышал о том, что она замужем, что у нее семья, он как-то быстро собрался и уехал. И оставил ее наедине со своими сомнениями, страхами и разочарованием.
Разочарована она была прежде всего в себе. Зачем уступила? Разве не понимала, что делает? Страсть? Да кому она нужна, эта страсть?! От нее одни беды, разрушенные семьи и даже жизни. Страсть пройдет, вот как у них с Седовым, и останется лишь скучный быт и постоянная работа над тем, как бы не развалился брак. Взаимные уступки, компромиссы, жалкое существование совершенно чужих друг другу людей.
Вот почему, когда она разговаривает с мужем, ей становится страшно, словно он возвращается домой из какого-то другого мира, где ловит преступников, допрашивает свидетелей, расследует сложные дела. Седов. Вот где он сейчас? Где будет ночевать? Вряд ли отправится на служебную квартиру, где пахнет пылью и казенщиной. Скорее всего, поедет к Алику Гарину.
