— Золотинка. Так мы назовем черепаху.
Перед мысленным взором Виктора вновь пронесся образ Дарьи. Стройный стан, обтянуты оливково-зеленой броней. Непробиваемая сила духа и стойкость в сочетании с нежным и трепетным сердцем. Женственность и твердость. Златовласая черепашка — олицетворение мудрости, устойчивости и удачи.
Виктор повернул голову и пристально посмотрел на вошедшую в детскую тетушку.
— Как думаешь, черепаха — хороший подарок?
Сбитая с толку, Вера отступила назад.
— Вот уж не думала, что Машенька вспомнит о том случае.
Она осеклась и закусила губу.
Но девочки, довольные обещанием Виктора, не обратили на ее слова внимания. Они так давно не виделись и столько всего хотели обсудить.
— Мне кажется, или Машенька понимает Варю без слов? — спросил Виктор у тетушки.
Вера отвела взгляд, смущенная собственной недальновидностью.
— Нельзя было разлучать девочек. Они так истосковались, так измучались.
Виктор обнял тетушку за пухлые плечи. Утешительно похлопал по спине.
— Не стоит сожалеть о прошлом, когда на пороге стоит будущее.
Вера согласно покивала, улыбнулась племяннику. Прочистила горло и объявила:
— Машенька, нам пора.
— Уже-е-е… — девочка мгновенно сникла.
Виктор присел на корточки, взял ладошки Машеньки в свои.
— Мы с Варенькой скоро приедем вас навестить. Ты даже не успеешь соскучиться.
Девочка смешно сморщила носик, оглянулась на подружку.
— А можно Вареньке погостить у нас подольше. Ведь в большом доме полно места…
Виктор не сразу нашелся с ответом.
— Я поговорю об этом с твоей мамой.
— Вареньке тут не нравится, — неожиданно объявила Машенька и обвела взглядом квартиру. — Здесь совсем негде побегать и душно очень.
— Ты права, — согласился Виктор. — Маленьким ножкам нужна свобода.
Вера притянула к себе Машеньку и пригладила ее растрепавшиеся волосики.
— Наша девочка смышленая, как и ее мама.
— Врачи предупреждали меня, что Вареньке нужно чаще бывать на свежем воздухе, — заметил Виктор. — Ее легкие все еще очень слабы, несмотря на лечение.
— Думаю, тебе стоит обсудить этот вопрос с Дарьей, — посоветовала Вера. — Помнится, после ее снадобий, Варенька пошла на поправку.
Виктор поблагодарил тетушку и проводил ее и Машу до двери квартиры. Варенька долго прощалась с бабушкой и подружкой, а, укладываясь спать, тысячу раз напомнила отцу о данном им обещании.
— Мы обязательно поедем к ним в гости, — неустанно повторял Виктор. — Я и сам этого хочу.
— И Салатику, — настаивала Варенька.
— И черепаху купим, — смеялся отец. — А теперь — баиньки.
Он поцеловал дочку в макушку и на цыпочках пробрался к компьютеру. Вставил «флешку». Надел наушники.
Картинки сменяли одна другую, вырывая его из реальности. Монитор мигал чудодейственным светом, проникал в сознание. Согревал и будоражил. Подрезанные Елей крылья отрасли вновь. Вознесли своего обладателя на небывалые высоты. Подарили новый мир.
Виктор не моргал и едва дышал. Счастье было к нему так близко, стоило лишь протянуть руку. Дарья, в униформе горничной и простенькой косынке, отмеряла крохотными ножками пространство детской. Баюкала его малышку, читала ей книги, пела колыбельные. Прибегала ночью, брала Вареньку на руки и успокаивала. Иногда уносила к себе в комнату. Такая любящая и заботливая.
Простодушное широковатое лицо Дарьи словно сияло изнутри. Любовь благословенным потоком струилась из зеленых глаз, освещала не только комнату, но и, казалось, весь мир. И Варенька тянулась к этому свету, впитывала его и хорошела с каждым днем.
И вот на особняк спустилась тьма. Дарья ушла. Виктор просматривал последний файл и переживал этот траурный день заново. Еля, как взбешенная фурия ворвалась в детскую и оставила дочь одну. Варенька жалобно плакала и звала маму. Когда слезы высохли, девочка забилась в игрушечный особняк, притянула к себе любимых куколок и затаилась.
Запись оборвалась. Монитор погас. А Виктор все сидел возле компьютера и не мог пошевелиться. Хотелось рвать на себе волосы и выть, но не было сил.
Как в замедленной съемке, он поднялся с кресла. Дошел до детской. Опустился на колени возле спящей дочери. Нащупал в темноте ее крохотную ладошку.
— Спи, родная, — одними губами прошептал он. — Завтра все будет по-другому. Я обещаю.
Он так и проспал всю ночь возле дочери. К утру его ноги затекли, но сердце стучало как новенький мотор, а в голове раздавались ангельские трели.
После завтрака, Виктор повез Вареньку в зоомагазин. Вместе они выбрали черепашку с темно-оливковым панцирем и забавной приплюснутой головой. Золотинка рыла песок в своем террариуме и, важно покачиваясь на крепких лапках, смотрела на новых владельцев глазками-бусинками.
— Мне кажется, она все видит и все понимает, — сообщил Виктор продавцу. — Такая мудрая и невозмутимая.
— Черепаха способствует установлению тесных уз между членами семьи и гармонизирует обстановку в жилище, — сообщили ему в ответ.
Виктор не мог не согласиться с подобным утверждением.
— Тому дому, в который отправится эта красавица, гармония очень пригодится, — рассмеялся он.
Продавец посмотрел на господина Губанова подозрительно и предупредил:
— Удачу черепаха приносит только тем, кто постоянно движется вперед. Идет к намеченной цели, преодолевая любые преграды.
Виктор склонился к дочери, упоенно разглядывавшей Золотинку, и снова согласился:
— Именно то, что нам нужно. Пусть черепашьими шагами, но мы доберемся до своего счастья. Правда, доченька?
Варенька поняла не весь разговор взрослых, но утвердительно кивнула. И ласково провела пальчиком по твердому панцирю черепашки.
— Дя, папочка!
Глава 25
Утром изможденную и не выспавшуюся Дарью встретила Изольда. Усадила в свой «Фольксваген-жук», заботливо подложила под голову подушку.
— Не возражаешь, если я немного вздремну, — едва слышно прошептала Дарья.
Летать она не любила и немного побаивалась, а потому чувствовала себя так, будто всю ночь перебирала горох. Ее глаза слипались, а тело требовало немедленного отдыха.
— Конечно, милочка, — проворковала Изольда. — Обсудим дела позже.
Дарья смежила веки и тут же провалилась в сон. Она не почувствовала как желтая «карета» пронеслась мимо спящего города, свернула с привычной дороги и остановилась возле знакомого особняка.
