— Я говорю — ватрушки, — Роуз засунула руку в щель штакетника и сняла крючок с калитки. — Тетушка Катарина печет вкуснейшие во всех лабиринтах плюшки-ватрушки. Скоро ты сам убедишься.
Неожиданно дверь отворилась, и на крыльцо спиной вперед вышла соседка.
— Да чтоб язык у меня раздвоился как у гадюки, если я вру! И черного, и белого дракона видела! Вот этими самыми глазоньками!
Следом за ней на крыльце появилась тетушка Катарина.
— Малгоша, не тараторь. С чего ты решила, что наши драконы Лабиринты покинули?
— А давно ты их видела? Вот то-то и оно! Давеча в трактире проводник рассказывал, что Лабиринты были сверху магией прикрытые, вроде как кастрюля крышкой, а раз чужие драконы по небу шастают, стало быть эту крышку кто-то сдернул. А еще поговаривают, что Лолибонка сбежала, а на ее троне теперь дочь Орраха Могучего сидит. Сонцем зовут.
— Солнце. Ее имя Солнце. Принцесса драконов.
— Солнце — оно вот оно! — Малгоша ткнула пальцем в небо, где бледное осеннее светило стыдливо пряталось за облаками. — А эта — Сонце. Прынцесса. Только без драконов кто она? Никто. Всякий может попросить подвинуться, место тронное уступить. Говорят, злющая она. Чуть что не так — грозится голову отсечь. Вся в папу пошла. Что будет-то, соседушка, а? Ты у своего муженька спроси, он ведь во дворец вхож.
— Болен он. Не до тебя сейчас, Малгоша.
— Эх, жаль, хотела чего новенького разузнать, — Малгоша вытерла вспотевшие ладони о фартук, который так и не сняла перед тем, как выйти на улицу. — Так я дальше побегу? Еще Ставрониха и Утятя не знают, что в Лабиринтах творится. Надо бы предупредить. Пусть едой запасаются. А вдруг война?
Тетушка Катарина сунула Малгоше в руки корзиночку, накрытую полотенцем. В воздухе густо запахло сдобой.
— Угости соседушек, — она ласково улыбнулась и перевела глаза на тех, кто вошел в распахнутую калитку. — Батюшки! — всплеснула Катарина руками. — Гости дорогие пожаловали!
Малгоша задержалась у плетня, с интересом рассматривая мужчин, сопровождающих Роуз. Принцесса нарочно скинула капюшон, чтобы тетушка ее узнала.
— Ну вот, а говорила новенького ничего нет, — пробормотала Малгоша и тут же зычным голосом закричала на всю округу:
— Ставрониха. Утятя! Бегите сюды. Роуз вернулась!
А сама виновница соседских пересудов бросилась на шею любимой тетушке.
— Деточка, как ты здесь оказалась? Мне сказали, что тебя похитил дракон. Ох, что же я вас на пороге держу! — спохватилась добрая женщина, отвесив мужчинам поклон. — Проходите в дом, гости дорогие!
Гости засиделись. Опустошили не один бокал вкусного брусничного отвара, а разговор только перевалил за середину.
— Уж не знаю, что думать, — Катарина вытерла скомканным платочком глаза, и Роуз заметила, как сильно трясутся у тетушки руки. — Когда вы ушли в зеленый лабиринт, я с надеждой ждала день, два, три. Но вышли все сроки, а никто так и не вернулся. Я уже и свечу в храме зажгла, молясь, чтобы с вами лихо какое не приключилось, но новостей так и не было. А две ночи назад в дверь поскреблись. В такую темень по лабиринтам только пьяницы шастают, вот я и подумала, что кто-то дом перепутал. На всякий случай взяла кочергу, в другую руку лампу, открываю, а там человек лежит и тяжело дышит.
Посветила я ему в лицо, а это оказался Соргос. Здоровый бугай. Я еле его заволокла. Прямо тут, на половичке, раздела. Думала, раненный, но нет, ничего не нашла. Только вижу — парень за сердце держится и лицо кривит. Волосы к потному лбу прилипли, а губы трещинами пошли, словно он их от боли покусал. Я дала попить, парень вроде как в себя пришел, но только пожаловался, что змея его в сердце укусила. Я решила, что на него в зеленом лабиринте гадина какая напала, а он теперь мучается. Побежала к склянкам, что в подвале Фарух с Анвером от постороннего взгляда прятали, нашла зелье, которое всяким ядам противодействуют, и влила Соргосу в рот ровно три ложечки, как муж учил. Немного беднягу отпустило, даже на ноги встал. Дотащились мы с ним до кровати, но стоило Соргосу голову на подушку положить, как он тут же в сон провалился. А наутро поведал страшную историю. Эх, не зря я Солнце с самого начала невзлюбила. Такую подлость учинить!
— Что случилось с Соргосом, и где он сейчас?
— Так в комнате он, спит еще. Слабый после яда. Это я соседку нарочно обманула, что Фарух там лежит. Малгоше только дай повод посудачить. Она, глазастая, видела, как я мужика ночью в дом затаскивала, пришлось выдумывать, что муж вернулся.
— А что Соргос о Петре говорит?
— Сейчас ему срок пришел бахримановское зелье против яда принять, после него он час-другой себя хорошо чувствует. Пусть сам обо всем расскажет.
Катарина поспешила в комнату, прихватив с печи глиняную бутылку, а через некоторое время на пороге появился Соргос. Он держался за косяк двери.
— Гордость ему не позволяет лежа именитых гостей принимать, — пожаловалась тетушка Катарина. — И на меня опереться не желает.
Эдуард с Алексом выскочили из-за стола и, подхватив Соргоса, помогли ему сесть на скамью.
— Вы уж извините, Ваши величества, я без должных расшаркиваний.
Тетушка Катарина подсунула больному под спину подушку, и он поморщился, словно сердобольная женщина задела живую рану.
— Ничего, в следующий раз с двойным усердием расшаркаетесь, — успокоил его Эдуард. — Расскажите, что случилось с вами в зеленом лабиринте? И где сейчас Петр?
Роуз смотрела на Соргоса во все глаза и не узнавала. Потухший взгляд, землистого цвета кожа, худоба такая, что ключицы острыми скобками торчат. Их Роуз рассмотрела в съехавший набок ворот рубахи. Но когда Соргос сел и положил ладони на стол, принцессу поразила синева ногтей — явный признак болезни сердца, Роуз знала об этом от матушки Берты.
Поймав взгляд девушки, Соргос сжал руки в кулаки.
— Мне казалось, что я любил ее, — Соргос не стал уточнять, но все поняли, что он говорит о Солнце. — Сирота, выросшая без матери. Равнодушный отец, злая мачеха. Ее хотелось защитить. Многим из нас, кто отказался ради нее летать, хотелось ее защитить. Кто-то мечтал о свержении Лолибон, поэтому дал клятву верности Солнцу, кто-то искал выгоды, уверенный, что других наследников нет, и поэтому Око признает принцессу — единственного отпрыска Орраха. Я же был влюблен и искал ответных чувств. Я скрыл от нее, что имею преимущество в наследовании Драконьего камня. Я не собирался действовать тайно и в нужный момент перехватить Око, которое признает меня лишь потому, что я мужчина.
Соргос замолчал. Тетушка подошла к нему и положила руки на плечи. Он обернулся. В его глазах светилась благодарность.
— Напрасно я надеялся, что разбужу любовь Солнца. Ее сердце оказалось занято, — Соргос взглянул на Роуз, и ее сердце упало. — Я понял это слишком поздно. В то утро, когда мы искупались с тобой в реке, и ты ушла с Петром, Солнце постучалась в мою комнату.
