— Понятно. Принимается. Третья тайна.
— У меня есть брат-близнец.
Роуз опешила, но всмотревшись в честные-пречестные глаза Петра, приняла игру.
— И именно этот братец-близнец творил нехорошие дела?
— Именно так.
— И что он наделал?
— Пожалуйста, Роуз, помни, что я рассказываю о близнеце. — Петр на всякий случай выкинул несколько крупных камней, до которых могла дотянуться Роуз. Такая подготовка к признанию заставила ее сердце сжаться.
— Я постараюсь, — без намека на веселье произнесла Роуз.
— Когда близнец впервые проник через портал в покои принцессы Роуз Эрийской, он был изумлен. Куда делась малявка? Невероятной красоты девушка кружилась в танце. Близнец готов был выйти из тени, но услышал, что принцесса готовится стать женой Руффа Бреужского, она счастлива. А еще он увидел Свон, свою приемную мать, и весь тот яд, который в него вливали долгие шесть лет, всплыл на поверхность. Чтобы забыться, он поступил так, как обычно поступают мужчины — напился.
— Ой! Твой близнец — пьяница?
— Такое с ним случилось впервые, и события, развернувшиеся после чудовищных возлияний, навсегда отвратили его от желания пить.
Петр внимательно посмотрел на Роуз. Она приняла выдумку о близнеце, но судить будет по его, Петра, поступкам.
— Продолжай. Ты говорил о событиях, произошедших после попойки.
— Не после. Во время. Хмель еще не выветрился из его дурной головы, когда он применил магию подчинения и влюбил в себя первую попавшуюся девушку. Она оказалась девственницей.
— Твой брат специалист по девственницам?
Петр скривил лицо. Роуз тоже оказалась девственницей, когда он ее похитил.
— Так получилось. Утром он снял с нее магическую влюбленность, и девушка, очнувшись, пообещала убить его. Он долго ждал казни, хотя в любой момент мог открыть портал и уйти, но палач не пришел. Тогда близнец сам отправился искать его. Он готов был понести наказание. Незнакомка оказалась принцессой драконов, которая стремилась вернуть трона отца, захваченный злой королевой. Узнав, что близнец близок к королеве, его обязали следить за ней. Он согласился и служил принцессе целый год, хотя ни разу за это время с ней не виделся. Им пришлось лишь однажды встретиться, когда близнец попросил спасти дорогую ему женщину. И тогда он узнал, что принцесса драконов его любит. Она предложила ему стать ее мужем.
— Какой у твоего близнеца богатый выбор! — Роуз не могла справиться с собой, уголки ее губ дрожали. — Две принцессы спорят за его руку, и ни одной из них он не сделал предложение сам.
— Одной из них он готов предложить руку и сердце, но боится, что его не простят.
— Интересно, какой из двух повезет?
— Роуз, перестань.
— Какие еще тайны скрывает твой близнец? Он спит со злой королевой?
Роуз прекрасно помнила слова Фаруха, что Петр — любовник Лолибон.
— Он был ее фаворитом. Злая королева искусна в постели и очаровала пятнадцатилетнего подростка. Но как только он повзрослел, дурман вожделения покинул его голову.
— Я видела, что злая королева не обходится одним любовником, приходилось ли близнецу делить ее с другим мужчиной?
— Роуз, зачем тебе знать?
— Я хочу быть уверенной, что близнец не перенесет привычки, полученные у королевы, в жизнь другой женщины.
— Близнец развращен злой королевой. Все, что можно было попробовать в постели и вне ее, он делал, даже с плеткой впервые познакомился не из-за наказания, а в любовных играх.
Роуз открыла рот, не зная, что сказать.
— Пожалуйста, не мучай меня. Да, я испорчен, искалечен, но не сломлен. Если ты позволишь любить себя, клянусь, я жизнь отдам, чтобы ты стала счастлива.
Роуз молчала. Она ожидала страшных признаний и думала, что готова к ним.
Как сильно сам Петр виноват в произошедшем с ним? Смогла бы она выстоять, не сломаться, попав в руки к больной женщине, которая изо дня в день в течение долгих лет калечила сознание рука об руку с обозленным жрецом?
Роуз понимала, будь Петр испорчен, он никогда не помог бы ей бежать, не притащил бы Руффа в лабиринты, веря, что Роуз любит жениха, не расстался бы с магией ради нее.
— Я приняла решение. — Роуз встала и теперь смотрела на Петра сверху вниз. — Я забираю назад свое предложение пожениться.
Огонь потух в глазах Петра, на лицо наползла тень, сделав его старше.
— Я понимаю…
— Нет, Петушок, не понимаешь! — горячо возразила принцесса. — Я жду предложения от тебя. Хочу, чтобы ты сделал меня своей невестой, как полагается. Чтобы встал на одно колено, а руку приложил к сердцу, другую протянул мне и рассказал, как сильно любишь…
— О, Роуз! — Петр вздохнул с облегчением и покачал головой, словно сгонял дурной сон. — Я чуть не умер.
Краски вернулись в его лицо, глаза озорно сверкнули.
— Ничего, что жених не в праздничных одеждах, а невеста совершенно голая?
— Ничего. Будет о чем рассказать нашим детям.
— Тогда слушай…
Петр встал на одно колено, но посмотрев вниз, хмыкнул и потянул палантин не себя. Роуз мило покраснела и сделала шаг в сторону, чтобы освободить тот его край, на котором стояла. Палантин занял место на бедрах Петра, и граф стал похож на древнего бога.
— Ничего, что только невеста осталась совершенно голой? — произнесла с улыбкой Роуз, вкладывая ладонь в протянутую руку.
— Будет о чем рассказать нашим детям, — губы Петра прижались к внутренней стороне ладошки невесты. Немного задержавшись, Петр приник к запястью, потом короткими шажками добрался до сгиба локтя.
Роуз сама не заметила, как оказалась сидящей на выставленном колене и искала губы Петра, с готовностью ответившего на ее неумелый поцелуй.
— Ах, мы так никогда не доберемся до нужных слов! — Роуз попыталась вывернуться их крепких рук Петра, который уже целовал ее грудь.
— Зачем слова? — граф сделал честные глаза. — Я своими действиями красноречивее расскажу о любви. Вот смотри, — он поцеловал Роуз в лоб, осторожно раздвинув вьющиеся пряди. — Я ценю твой ум. Только неглупая девушка смогла бы полюбить такого, как я.
Роуз возвела глаза к небу, изображая из себя святую.
Петр продолжил:
— Глупая отдалась бы в первую же ночь, а потом бегала за мной хвостиком. А умная Роуз заставила страдать от безответной любви и сохнуть от неудовлетворенного желания.
— Запретный плод сладок? Да, Петр?
— Да, милая, — произнес Петр, целуя каждый глаз невесты.
— Сейчас ты будешь рассказывать о моих прекрасных очах?
— Нет, я намекаю на то, что ты можешь видеть самую суть. Ты еще в детстве разглядела, что я стану хорошим мужем.
