— Ждут, — подтвердила я, не пытаясь скрывать подобный факт.
— Кто же, если не секрет, — рот князя улыбался, но глаза — нет. И пусть это глаза зверя, но глядя в них, мне казалось, что он сейчас серьёзен, как никогда.
— Да какой там секрет. Если ваш гонец привёз от моих письма. Вам ведь наверняка рассказали, кто там живёт.
— Рассказали, но я не хочу слышать чужой пересказ. Я хочу узнать это от Вас, Ярослава Хадерсон, — четко выговорил он, выделяя мою фамилию, а я опять едва не вздрогнула и, кажется, он уловил это. Нахмурился. — Что?
— Ваши глаза, князь. Они сейчас так блеснули, — отозвалась я почти шёпотом, только сейчас замечая, как темнеет на улице, а значит и тут, в башне, — может быть, мы спустимся вниз, я всё-таки человек и вижу хуже по сравнению с Вами. Это нервирует.
— Хорошо, — вздохнул он и протянул мне руку, — держитесь.
Не стала кривляться, и воспользовалась предложенной рукой, всё-таки падение с этой лестницы и я вещи довольно совместимые.
Тепло руки было приятным, а каждый мой шаг был под контролем и чувство надежности, оно буквально затопило меня, и я приказала себе не расслабляться. Это только самовнушение, минутная слабость простуженной женщины, лишенной длительное время должного внимания со стороны мужчин.
Ленара я в расчет не брала.
— Я еще не говорил, но в этом платье Вы необычайно красивы, леди, — произнёс Радомир, едва мы спустились с лестницы, и я осторожно освободила свою руку. А после услышала, как он тихо сказал. — Впрочем, никакое платье не может сравниться с совершенством.
— Вы не говорили, — мне польстило, как и любой женщине, услышавшей комплимент из уст такого мужчины, — но мальчики это сделали за Вас.
— Опередили, — усмехнулся он и пошел по направлению моей комнаты, следуя рядом со мной. — И всё же, почему Вы раздумываете над моим предложением?
— Я, — произнесла и тут же закашлялась, отворачиваясь от князя. — Простите, пойдёмте со мной, — проскрипела в ответ и вошла к себе. Кувшинчик был прикрыт полотенцем, и я мысленно поблагодарила за это Акулину, что примерно в это время приносила мне отвар.
— Не помогает? — нахмурился Радомир и осторожно понюхал содержимое сосуда, а потом поставил его на прежнее место.
— Помогает, только разговаривала сегодня много. — я почувствовала себя гораздо легче, а потому не стала откладывать свои объяснения. — Князь, мне ваше предложение подходит, более того, она меня устраивает как никакое другое. И Вы правильно заметили, оплата более чем достойная.
— Это мне судить о достойности, — мёд в глазах плавился, ласково подчиняя, но я стряхнула это наваждение. Всё-таки когда болеешь, видится что-то не то.
— Пусть так, — согласилась, не задумываясь, и открыла шкафчик, где хранила рисунок Ксюши и куколку, — вот моя причина.
— Что это? — он нахмурился, но осторожно взял бумагу, поднёс её к лицу.
Принюхивается? Этот жест я уже видела у княжичей, у слуг, так что особого впечатления он не произвёл.
— У вас есть дочь?
— Есть, маленькая. Ей скоро будет пять лет, осталось меньше месяца, — моя улыбка сама собой расплылась, глядя на куклу, которую я мяла в руках.
— Я понял, вы рвётесь к ребёнку. Так?
— Да, все верно подмечено, — вздохнула и посмотрела на князя.
— А почему с собой не берёте? — непонимающе посмотрел он. — Она ведь маленькая.
— Куда? К аптекарям? Они против.
— Понятно, — кивнул оборотень, — и часто вы катались вот так?
— Каждый выходной. А тут были каникулы, и я на две недели оставалась в Осинках.
— Ярослава, — он осторожно говорил, словно подбирал слова, — а если я скажу, что не против того, чтобы ваша девочка жила тут, вместе с вами. Вы примете приглашение стать учителем моих детей?
— Это потому что утонул учитель?
— Что… — князь непонимающе моргнул, но тут же добавил с усмешкой, — да, пусть так.
— У меня тогда есть еще одна просьба, если можно.
— Всё, что угодно, — отозвался Радомир и улыбнулся так лучисто, что просто захотелось прикоснуться к его губам, и я отвела глаза, боясь, что оборотень что-то заподозрит.
— Мы раз в месяц будем ездить в Осинки, Вы не против? А первое время кто-то будет нас сопровождать. А потом я выучу дорогу и..
— Рос, Росляр вас будет сопровождать. Всегда. Он дорогу хорошо знает. Всё-таки это лес, а не город.
— Спасибо, — я осмелилась и коснулась руки мужчины в знак благодарности, — она умная и послушная девочка, мешать не будет.
— Скажите, леди, еще один вопрос, — князь не отрывал от меня своего взгляда, а мне стало не по себе. Что-то было в его глазах, что-то такое, что я была не способна объяснить.
— Конечно, — сглотнула, но продолжила смотреть на него.
— Вы одна, с дочерью, плюс содержите ту семью из деревни. А где ваш муж? Вы говорили, что развелись, но ведь есть и девочка.
— Ксюша не нужна своему отцу, — не слукавила я, разделяя Якоба и Даниэля, — но пожалуйста, не будем об этом. Всё в прошлом.
— Простите, — отозвался князь, бросив задумчивый взгляд на рисунок.
Похоже, соглашаясь стать учительницей для мальчиков, я рискую вновь потерять своё сердце и это пугало. Но со мной будет детка, а это многое значит.
Глава 16. Потепление это хорошо
Всё мысли про недавнее появление Стеллы давно вылетели из головы оборотня, потому что зверь узнал один такой важный и вместе с тем явный факт.
Отец девочки не желал своего ребёнка, а значит, не имел права на уважение Ярославы, и это звериная сущность князя одобрила. Ни один нормальный мужчина не отпустит ни жену, ни собственное дитя, а если это и случится, то обязательно постарается вернуть их. Не от этого ли она ушла, сменив своё положение на Осинки? И если дочери скоро пять лет, то, значит, в их первую встречу Ярослава уже была беременна. Не это ли причина того, что его рысь не опознала свою пару? Другого объяснения быть не могло.
А что за историю прячет Ярослава или от чего бежит?
Мысль узнать всё о своей паре давно занимала, но он надеялся, что всё разъяснится другим путём, обычным, а теперь решил не ждать её слов, самому заняться поисками. Вполне возможно, что ей угрожает опасность, а, значит, его прямая обязанность — защитить свою женщину и всё, что ей дорого.
Князь потянулся, расправил плечи и вздохнул. Сегодня ночью, впервые за долгое время не услышал всхлипов Ярославы из-за двери, и это не могло не радовать. Он на верном пути и пусть всё идёт своим чередом. Оборотень не собирался торопить события, навязываться или говорить о своих чувствах или даже об их парности. Ярослава должна привыкнуть к ним, к их образу жизни, их привычкам и повадкам, да и вообще к самому факту проживания в этом лесном замке. Да и к чему торопить и навязываться, если наверняка после разлада с отцом девочки у Ярославы болело сердце. При мысли, что подобное могло произойти с его парой, рысь заскулила, требуя немедленно отомстить, а ещё лучше разорвать обидчика. И чтобы не зацикливаться на этом, он приказал крикнуть Крена. Этот землю носом роет, но добирается до истины.
