— Что это? — спросила я, не понимая в этом письме ровным счетом ничего. — Кто лежит со сломанной ногой.
— Ярослава, — Радомир присел передо мной, внимательно всматриваясь в мои глаза, словно в них он мог найти какой-то очень важный ответ, — этот человек, что со сломанной ногой, он нанят мной. Я отправил его, чтобы узнал о твоём дядьке “П”- Питер Белтонич. Прости, но я не хотел всё оставлять так, как есть.
— Н-н-о тут написано, — я снова ухватилась за бумагу, а пальцы мои задрожали, словно не я это, а горькая пьяница с подворотни…
— Тише — тише, — произнёс муж и вот я уже сижу у него на коленях, словно малый ребёнок, — мы всё узнаем. У твоего отца ведь был только один брат?
— Один, — уверенно кивнула я, — а прочих на “А” тоже не было. Но как же?! Это какая-то ошибка! Может быть, твой человек приехал не туда? Или дом давно продан, а все остальные данные просто совпали?
— Яра, это тут в письме “Б.” и “А.”, а человек, его зовут Греф, знал фамилии и те подробности, что ты мне рассказала сразу после свадьбы.
— Послушай! — меня трясло, но без объятий мужа было бы ещё хуже, — тут что-то не то. Мы с Марфой добирались до вас две недели, он? Две недели всего, даже меньше!
— Всё нормально, он ведь мужчина и знал куда едет, — уговаривал меня муж, пересадив со своих коленей на диван, — а ты была в положении. Скажи, много ты позволяла себе на лошади скакать?
— Нет, — я отрицательно мотнула головой, — мы, конечно, торопились, но ведь я была в положении. То к докторам обращалась, то еще что-то.
— А Греф привычный к дороге. Так что если хочешь, завтра с самого утра отправляемся в город. А заодно купим, все, что ты там хотела.
Мы замолчали, каждый думая о своём. Радомир неспешно налил мне вина, подал бокал и отошел к окну, высматривая что-то, заложив руки за спину. Я же откинулась к спинке, не понимая, как такое смогло произойти, и что вообще увидел и узнал этот сыщик.
— Скажи, — произнёс он, обернувшись, — если твой отец каким-то чудесным образом выжил, что будешь делать. То, что его навестить, это само собой.
— Знаешь, — произнесла я, встав и вернув пустой бокал на рабочий стол мужа, подошла к любимому, обняла его за талию, прижавшись головой к широкой груди, — если бы это случилось до тебя, то конечно бы осталась там. А теперь..
— Теперь? — прошептал он.
— Теперь есть ты. Я очень люблю папу, — слезы полились, но мне не хотелось обращать на них внимание, — но оставлять тебя тут одного не стану. Да и мальчики наши тут, разве можно их бросить? И пусть я не очень уверена в правдивости этой бумаги, всё-таки извини, но о папиной смерти было объявлено официально. Но без тебя меня не будет, слышишь, зверь?
— Слышу, — выдохнул самый лучший на свете мужчина, прижимая меня к себе, — где же ты была столько лет, Ярослава!
— Где? — я сквозь слёзы рассмеялась и подняла своё лицо к мужу, подставляя губы, — росла, тебя ждала!
Эта ночь, конечно же, была наполнена нежностью моей к мужу и его ко мне. Я люблю его и не скрываю этого, а он заставляет меня это повторять и повторять…
На другое утро мы вместе с детьми выехали в город. Властислав нахмурился, узнав, что возможно мой отец жив, но после моих слов о том, что мы всё равно жить остаемся тут, расслабился. Но и как может быть по-другому, когда мой муж живет тут?
Оставив детей под присмотром Росляра, мы с Радомиром отправились к сыщику. Остановившись у деревянного дома с мезонином, мы хотели было постучать, но навстречу нам выбежал расторопный слуга, приглашая к хозяину. Мы зашли, отдали свои вещи и поднялись к поджидавшему нас мужчине, которому на вид легко можно было бы дать и сорок лет и шестьдесят. Он представился, я тоже, а после этого продолжили разговор, ради которого мы здесь и оказались.
— Извините, что не сам встречаю, — сказал нам хозяин этого дома, полулежащий на кровати, — не бегун я нынче.
— Да будет тебе, — отмахнулся князь, — рассказывай, что узнал.
Сказать, что я была в шоке от услышанного, ничего не сказать. Кресло, заботливо пододвинутое мужем, оказалось как нельзя кстати. Я старалась держать лицо, но ведь все эти сведения не о соседях троюродной тётушки.
— Но чтобы вы, княгиня, не сомневались, прошу, загляните в ту книжицу, что на столе. Я бы сам вам подал, да не могу, — извинился Греф и улыбнулся, светло так, как сорванец.
Радомир сам подошел к столу, раскрыл эту книгу, достал оттуда сложенную вырезанную статью из газеты, посмотрел и с улыбкой протянул её мне.
“Герцог Белтонич со своей супругой Ксенией открыли приют для сирот”..
— Мама? — прошептала я, сознавая сходство женщины с тем самым большим портретом, что висел у папы в кабинете. И пусть качество газетного снимка было весьма сомнительным, но не разглядеть в спутнице отца собственную мать с учетом возраста было невозможно. — Нет, не мо..
Если бы не муж, то я непременно встретилась бы лицом с полом, уж будьте уверенны!
* * *
Спустя ровно две недели мы вместе с детьми въезжали в шумную столицу Тарсмании- Авеол. И если первое время Ксюша очень переживала, что Властислав остался дома, то в дальнейшем, под грузом новых впечатлений, дети вспоминали о нём всё меньше и меньше. Марфуша с мужем так же следовали за нами, только в другой карете, присоединяясь к нам в гостиницах или на вынужденных остановках.
— Мама, а что у той женщины на шляпе? — удивлялась дочка, показывая на женщину с разноцветными перьями, торчащими из яркого желтого тюрбана.
— Это. аравийцы, точнее самая южная провинция, — тут же вспомнила я и улыбнулась детям, чей рот от удивления не закрывался. И как не устали мы все от трясок в пути или разбитой местами дороги, но чем ближе к моему родному дому, тем заметнее становилось моё возбуждение.
— Леди! — Ярик повернулся ко мне и с сомнением произнёс, — но вы говорили, что они мало чем от нас отличаются! Эти же похожи на павлинов из книг!
— Они так же удивляют своих соотечественников, будь уверен, — отозвалась я, и снова с тревогой ощутила, что сердце, переполненное начинает биться всё быстрее и быстрее.
— Мы с тобой, — прошептал любимый, нежно прикоснувшись губами к моему виску.
Мой дом почти не изменился, всё тот же светлый камень и высокие ступени, которых по-прежнему было ровно пятнадцать. Всё тот же забор из металлических прутьев, выкрашенных в черный цвет. Я сглотнула, проглотив подступивший к горлу комок…. Радомир помог мне выйти из кареты, а затем они с детьми чуть приотстали. Я же, словно попавшая в чудесную давно забытую сказку, с трепетом взошла по массивным ступеням, коснулась рукой холодных перилл, ухватилась за них двумя руками и застыла, прислушиваясь к себе.
Я вернулась и если добытые сведения правдивы, мои родители сейчас находятся в столице.
— Леди что-то хотела? — проскрипел мужской голос и я повернулась. Старый слуга, что и пятнадцать лет назад и десять, открывал двери гостям, стоял сейчас перед нами и подслеповато щурился, пытаясь понять, кто находится перед ним.
