— Да, — кивнула она, — нам нужно объясниться. Мне так кажется.
— Так вот. Я хочу, чтобы ты знала причину, по которой я когда-то был вынужден от тебя отказаться.
Нелегко дались эти слова, но хотелось, чтобы Женя поняла. Это всё было сделано исключительно ради её безопасности, и только. Всё остальное не имело ровным счётом никакого значения. Деньги, власть? Семья Морозовых и сама была не бедной. Вот только дядька решил, что из всех племянников он самый достойный занять место лорда и главы клана.
— Женившись на более подходящей кандидатуре? — идеально очерченный рот слегка искривился, и пальцы девушки сжались, сминая несчастный листок цветка.
— Да, — отозвался он, заметив горькую усмешку в глазах любимой. И это самому ему причиняло боль. Первая брачная ночь с женой состоялась спустя два месяца после свадьбы, исключительно в нетрезвом виде, и то на какой-то миг в помутнённом сознании мелькала Женя, — но дело было не в этом. Мой родственник, тот самый, с которым ты познакомилась, он отдал приказ убить тебя в случае моего неповиновения.
* * *
Дженни Аддерли
Мне показалось, что я ослышалась, поэтому переспросила:
— Убить меня? — прошептала и тут же глотнула вина, даже не почувствовав его вкус. Нет, я, конечно же, видела и всё противостояние, которое произошло в тот вечер, и хорошо помнила напряжение, витавшее в воздухе. Но и подумать не могла, что всё настолько серьёзно. — Но за что?
— Потому что это мешало его планам, — Алекс поморщился, а потом встал, и, заложив руки за спину, уставился на меня. Где-то на задворках пронеслась мысль: «Неужели нервничает?», но тут же продолжила слушать лорда, которого, похоже, прорвало, — поначалу я не понял серьёзности положения. Хотя знал, что дядька не прост. Ты и представить себе не можешь, на что он был способен и что именно за ним числилось. Впрочем, темы это не касается. Я отказал ему, о чём так и заявил.
Мужчина замолчал, а я тихо поинтересовалась, словно понуждая его продолжить рассказ:
— И что же подвигло тебя исполнить его приказ?
— Ты помнишь, что у нас около дома росло несколько плодовых деревьев? — Алекс снова наморщился, а у меня создалось впечатление, что ему очень неприятно извлекать на свет историю из прошлого, но правду знать очень хотелось.
Кивнула, не в силах ответить. Снова и снова воспроизводить тот самый вечер, наше расставание, аварию и последующую мою депрессию. Всё это было слишком тяжело вспоминать даже сейчас, спустя время.
— Не буду тебе рассказывать, сколько слов мы с дядей наговорили друг другу, но решившим спор аргументом явилось блеснувшее в зеленой листве деревьев дуло. Тебя бы попросту убили, не согласись я на его условия.
Я пораженно молчала, не веря и в то же время осознавая, что наверняка так и было. Слишком решительным был тот пожилой мужчина, да и пришёл он не один, а с «группой поддержки». Кто знает, для чего это ему было нужно. И я задала этот вопрос мужчине, чей напряжённый взгляд не отрывался от меня:
— Зачем? — прошептала, не зная, куда деть подрагивающие на коленях руки. Отчего-то казалось, что заметь это Алекс, то принял бы за проявление такой естественной слабости. Но этого не хотелось.
— Знаешь, до этого момента мы с ним хорошо ладили, хоть никогда не стремился занять его место. Всё было с точностью наоборот, ведь я радовался, что и без меня претендентов хватает. Вероятно, это и подкупило старого лорда, решившего, что уж я-то точно не сверну ему в тёмном замковом коридоре шею ради власти. Говорю примитивно, но суть ты поняла. Были ещё наследники, равные мне, однако, по каким-то причинам они не пришлись по душе дядьке.
Мы разговаривали на родном для меня языке, и это было более доходчиво, чем объяснения на английском. Меня начало колотить и Эрскин прекратил своё повествование, направившись к раскрытому окну.
— Какая жестокость, — тихо произнесла я, едва мужчина прикрыл створку окна, — распоряжаться чужой жизнью.
— У нас так принято, — мужчина резко обернулся. А я подумала, какой у него отличный слух! Услышать меня на таком расстоянии? Хотя, возможно, со своими размышлениями я попросту не поняла, что разговариваю не так уж и приглушенно.
— Как?
— Старший рода, скажем так, глава клана, правит всеми.
— То есть, теперь ты решаешь, кому с кем жить и в кого влюбляться? — не знаю отчего, но я поморщилась от подобной перспективы, пусть она меня и не касалась.
— Я, — с вызовом и каким-то превосходством отозвался Эрскин. Он подошёл ко мне, возвышаясь, как скала. Но я не прониклась этой близостью, мне было холодно.
— И ты так же играешь чувствами своих людей? — поинтересовалась, ощущая неприязнь, возникшую к Алексу.
— Нет. Я такого себе не позволяю. Зачем? Чтобы мои люди потом меня ненавидели? Или кто-то из них был вынужден жить вдалеке от своей любимой, кляня всё на свете, и в первую очередь меня?
Слова лорда вырвались с какой-то горечью, словно это ему действительно жгло душу. Но моя природная вредность, а может быть скопившаяся за годы боль, не дали промолчать:
— Так, всё, — я протянула руку к бокалу, подхватила его и, сделав большой глоток вина, поставила на место. — Дорогой лорд, — произнесла, поднимаясь самостоятельно и совершенно не обращая внимания на нахмурившегося Алекса, — благодарю Вас за встречу. Все извинения, если таковые были, принимаются. Я понимаю, что Вы действовали исключительно из соображений моей безопасности и признаться, очень благодарна за это. Окончить свою жизнь в двадцать один год никогда не планировала, — не смотря в глаза мужчины, убрала в сумочку блокнотик, диктофон, а заодно проверила, не позвонил ли кто. Экран телефона пустовал, ну а я уже была готова сорваться с места, не хватало последних слов.
— Ты куда? — напрягся он, делая шаг ко мне.
— Ухожу, — совершенно искренне призналась и вскинула голову, уставившись в глаза Алексу. И тут же подумала, до чего необыкновенен их карий цвет. Именно он завораживал меня раньше, а сейчас я снова обратила внимание на эту особенность, не встречающуюся никогда и ни у кого.
— Почему? Мы ещё не договорили, — произнёс он, приблизившись практически вплотную. Мужчина поднял руки, провел ими, не касаясь, по моим плечам, согнутым кулачкам, — мне есть, что тебе рассказать, маленькая, — каким-то густым, чуть надломленным голосом произнёс он.
— Зачем, Саш? — с трудом удержалась, чтобы не разреветься. — Ты женат, я замужем. Жизнь продолжается, но мы не вместе. Знаешь, это хорошо, что ты не по своей вине меня бросил, — слова карябали душу, но произнести их хотелось, — стало легче хотя бы сейчас, спустя шесть лет. И спасибо тебе за этот вечер.
— Не уходи! — попросил он, опаляя меня своим горячим дыханием и неожиданно признался, — я ведь следил за тобой все эти годы.
— Почему? — запрокинула голову, глядя в эти необыкновенные глаза. И даже показалось, что они сверкнули. Но вероятно это пропавшее солнце запустило свой последний луч, стрельнув им по моему собеседнику.
