Глава 14
Рейн Норфолк
Красивая женщина лет сорока сидела на ступенях деревянной избушки и с презрительной усмешкой смотрела в сторону приближающихся к ней гостей. Рейн отметил, что в её лице не было и тени уважения к собственному герцогу. А ведь могла повести себя иначе. Даже несмотря на родственную нелюбовь, всё же отсутствие запрета на местонахождение ведьм немаловажный факт.
И чем ближе становилась Виктория, тем больше хмурился Норфолк. Уж очень лицо женщины было похоже на продавщицу кукол, только эта дамочка выглядела гораздо моложе. Что это? Родня или какие-то колдовские штучки, наводящие морок? А ещё ведьма очень сильно походила на герцогиню Алису, что делало их родство вовсе не условным.
– А что, зять, извёл мою девочку и внучку, а? – вместо приветствия поинтересовалась колдунья.
– Сочувствую тебе, ведьма, – чуть поморщившись, произнёс Глостер и спрыгнул с коня. – Только не всё так просто как я погляжу.
У герцога остались ещё две дочери, родные, но Виктория о них словно и знать не хотела. Даже не вспомнила, не поинтересовалась их здоровьем и судьбой. Великая любовь к своим, ничего не скажешь.
– Надо же, прозрел! – криво ухмыльнулась женщина.
И Рейн отметил, что в этот момент из её рта показались клыки. Оборотня передёрнуло, ведь несмотря на холодное отношение к умершей жене, он точно помнил, что зубы самой Камелии так же были немного удлинены и заострены. Природа, её не обманешь.
– Прозрел. И у меня к тебе есть несколько вопросов по этому поводу, – недобро улыбнулся Глостер, хрустнув пальцами, сжатыми в кулак.
А Норфолк, наблюдавший за перепалкой и примерявшийся к характеру ведьмы, ещё раз убедился, что мужик-то совсем не прост. Рейну хотелось спросить про Лили, узнать её местонахождение . Даже вопрос, почему ведьма обманным путём вдруг направила девушку на верную смерть, уже отпал. Месть, она порой принимает разные формы. Только оборотень не сомневался, что будь ночью на месте любимой кто-то другой, то разговор был бы совершенно иным. Сердце сжалось при воспоминании о Лилиане, но это не помешало ему слышать и видеть ту картину, что разыгрывалась перед избушкой.
– Твоя работа? С парностью? – рыкнул герцог, который после потери жены вдруг ощутил внутреннюю свободу. Волк словно скинул шоры и теперь видел свои отношения с герцогиней Алисой в совершенно ином свете. Виктория слегка поморщилась, но осталась сидеть на своём месте.
– А хорошо вышло, правда? – поинтересовалась женщина и хищно улыбнулась, снова продемонстрировав свои клыки. – И ведь говорила я дочери, не бегай за Глостером, он тебе не пара! Но что не сделаешь ради своей кровиночки! Пришлось тяжёлое зелье варить, да тебя, светлейшего дурака, опаивать.
Подобной грубости и наглости герцог не мог стерпеть, а потому шагнул навстречу ведьме, выхватывая на ходу свой обоюдоострый меч...
– Ваша светлость! – рыкнул Рейн, преграждая путь Глостеру. – У нас есть ещё цель. Остыньте, прошу вас!
Норфолк был решителен, но всё же вдруг всколыхнулась тревожная мысль, что значит тяжёлое зелье? Неужели для его изготовления также использовались убитые младенцы? Как тогда, в ритуалах омоложения зажиточных аристократок…И это придало ему злости. Рейн резко повернулся и прямо спросил с интересом наблюдавшую за ним колдунью:
– Где Лилиана?
– Девчонку ищешь? – глаза ведьмы зло блеснули, выдавая всю ярость, что так долго копилась в ледяном сердце не только к Глостеру, но и к самому Норфолку. Она приподнялась. И стоя на ступенях, возвышаясь над всеми, мстительно прошипела.– Так знай, что тебе никогда её не найти! И через несколько дней полукровка забудет о твоём существовании. Более того, – Виктория издевалась, – девчонку будет кому утешить. И он точно этим займётся, я прослежу!
Зверь, который и без того требовал разорвать эту мерзкую гадину, посмевшую отнять у него пару, рычал и скалился, требуя выпустить его наружу. Он хотел снова увидеть свою любимую, лизнуть её в нос и подставить свой бок, чтобы она погладила, но главное, была рядом. Всегда!
В этот же момент над избушкой раздался гром и налетел ветер, который грозил перейти в ураган. Волосы ведьмы взметнулись, растрепались, глаза заблестели изумрудным светом. Она задвигала губами, беззвучно шепча, вскинула руки, взмахнула ими, словно птица и в тот же миг со всех сторон на присутствующих здесь воинов полезла нечисть: упыри всех мастей, боровые, навки, мавки…
И началась битва. Сверкали мечи, ножи, то и дело отлетали головы, лапы и прочие конечности... Вот только мерзости меньше не становилось. Где-то загорелся лес, потянуло едким дымом, испуганно заржали кони. Рейн махал мечом направо и налево, то и дело успевая уворачиваться от непонятно каким образом удлиняющихся острых как бритва когтей монстров. Сейчас оборотням не помешал бы маг, но раз его нет, то нужно исходить из того, что есть. Норфолк проткнул насквозь накинувшегося борового, отшвырнул его, перерубил тянущуюся к одному из оборотней костлявую руку…Затем оглянулся, в поисках герцога Ричарда и увидел, как тот пробивается к изменившейся до уродства Виктории. Злость вскипела с новой силой, и Рейн двинулся по направлению к ведьме, понимая, что только она куда как сильнее обычного оборотня. И именно в этот момент его дёрнули за руку. Взметнулся меч… Это хорошо, что реакция у Норфолка отменная, иначе досталось бы бородатому старичку в соломенной шляпке:
– Господин хороший, что же это делается-то, а? Сейчас мне весь лес погубят. А где будут жить зайцы и белки, а уж о лосях и говорить не могу…
– Дед! – Рейн прервал причитания лешего (а это точно был он). – Я жалею твоих зайцев и белок, а уж как сочувствую лосям, и кого ты там ещё назовёшь, что вот-вот и сам разрыдаюсь! Но мне нужна моя женщина, понимаешь?! Ведьма её украла.
– Ты, милок, не кричи, а то я оглохну, – громко произнёс лесовик, пытаясь перекричать лязг оружия, выкрики дерущихся и всё то, что сопровождает короткое слово битва. – Пойдём со мной. Покажу дорогу… Иначе год не доберёшься без меня. А она, твоя женщина, – продолжил вздыхать мужичок, направляясь вглубь леса, – тоже шумная. Это мне водяной пожаловался. Говорит, едва палкой ему глаз не выколола! И что вам всё дома не сидится...
Рейн впитывал каждое слово, сказанное мужичком. И отчего-то верил ему. А уж когда была оглашена жалоба, то сердце оборотня дрогнуло от прилива нежности. Казалось бы, обычная девушка, а гляди-ка, водяному глаз подбила. Хотя смелости ей точно не занимать.
– И он бы её непременно в воду утащил, вот как есть, тебе говорю! – продолжил жаловаться лесовик, – да только Вoлот приказал девчонку ту не трогать. Пригрозил, что хвосты поотрывает всем, кто утопит её раньше времени.
– Дед, мы долго будем идти? – не выдержал Норфолк. Последние слова ему очень не понравились. И хотелось схватить лешего за шкирку и кинуть куда подальше.
– Всё, пришли! – тут же отозвался старик и постучал крючковатым посохом по мощному стволу раскидистого дуба. И тут же проявились очертания дверцы, которая с тихим скрипом раскрылась. – Заходи! Да помни, чтобы обратно пролезть, три раза постучи.
