– Завтра же подаём заявление! Честное комсомольское!
Почёсывая озадаченно свои лысины да глядя на меня «искоса, низко голову наклоня», декан с ректором удалились. Зато их место заняли мои родители. И дедушки с бабушками. И Нюра. И её родственники в полном составе. Когда только собраться успели? И детей за собой привели. Моих. Или наших?
А главная суть прозвучавших обвинений и угроз с их стороны выглядела так:
– Если ты поведёшь себя как подлец, мы все от тебя отречёмся! – и кто-то добавил сурово:
– Навсегда! – Нюра тоже не смогла промолчать:
– И детей ты больше не получишь! Так часто… Сократим ваши свидания… в два раза!
Естественно, что после такого массового прессинга мне захотелось реабилитироваться и жениться ещё… вчера. Удачно успел сообразить, что, сказав такое, останусь сиротой. Разгневанный народ не выглядел склонным оценить моё рвение. Поэтому пришлось соответствовать хоть каким-то повышенным обязательствам:
– Сегодня же подадим заявление!
– Сегодня уже поздно, рабочий день почти окончен. Но вот завтра…!
– Как же так?! – я в отчаянии чуть наручные часы кулаком не разбил. Хотелось продемонстрировать искренность моих намерений. – На шесть минут не успели!
Переиграл. Кажется. Потому что все уходили угрюмые, оглядываясь на меня ну очень «низко голову наклоня». Разве что дети мои уходить не хотели, заигравшись и не обращая внимания на заморочки между взрослыми. Годовалая дочурка (неужели моя самая любимая пампушка стала?) даже плакать надумала, когда её у меня с колен сняли строгие бабушки.
Вытирая со лба трудовой пот, избороздивший меня во время и после таких сложных переговоров, я мечтал только об одном: напиться! Или две мечты превалировали? Потому что хотелось ещё и выспаться. Или сразу три? Ибо до сведения скул захотелось ещё и секса. Вначале. А потом уже напиться… Ещё раз двойную порцию секса. А уже потом ванну перед сном… и перед последним сексом.
Наверное, в тот момент где-то в каких-то небесных пазлах сложились различные обстоятельства судьбы, и ко мне вернулась Надежда. Не та, что с большой буквы, а та, с которой я вскоре пойду под венец. Или это только дамы ходят под него? А мужчины только женятся?
Неважно. Главное, что у нас всё утряслось. Относительно. Мы вскоре поженились. А уже перед защитой диплома Надя родила девочку и… вторую девочку. Двойня. Такие милые и забавные близняшки-очаровашки. Причём ни у второй моей жены, ни у меня в роду двойняшек никогда не было. Тройняшек тем более. А вот же дал бог счастья, как говорится, полные… э-э закрома. Только и оставалось что сберечь заботливо взращённый урожай.
Вот тут и вспоминается моя короткая оговорка словом «относительно». Ибо человек располагает, как гласит народная мудрость, а бог… люто ржёт над нашими планами и намерениями.
А ведь подсказывала мне судьба: смотри и делай выводы! Обращай внимание на самые важные сценки, после просмотра которых ты даже умудрился правильно отреагировать! Ибо спасение утопающих не всегда есть итог со стороны любящих. Потому что, чего греха таить, меня любили. Может, даже чрезмерно? И скорей всего, излишне авторитарно при этом. Потому как арендованную мною квартиру пришлось вернуть хозяевам, а мы с Надеждой переехали жить в её семейную обитель. Именно обитель! Потому что домом это строение в три этажа назвать язык не поворачивался. И Домом не соответствовало. Разве что ДОМИЩЕМ?
Там только подъездов со всех сторон имелось шесть штук и возле каждого отдельный вход в отдельную как бы квартиру. В каждой четыре-пять комнат, отдельная кухня, по три ванные комнаты. Но! По всему общему чердаку и по всему подвальному уровню можно было пройти беспрепятственно в любое «гнёздышко»! И никто! Никогда! Не имел право закрыть двери изнутри, выходящие в подвал или на чердак!
Мне вначале это было глубоко фиолетово. Ну нельзя, да и нельзя. Чужой монастырь всё-таки, да и поднажав на учёбу и работу, приходил я довольно поздно. И только со временем стал присматриваться и задаваться вопросом: что здесь вообще творится?
Всем в доме заправляла тёща. Точнее, не столько заправляла, как перенимала бразды правления от своей матери. Вот мне везёт на семьи долгожителей! И у меня всё в этом плане пучком, и у жён моих родни – в уме не сосчитать и аршином не обмерить. То есть в этом ДОМИЩЕ и оба деда ещё проживали по отцу и по матери. Про братьев жены я же упоминал? Ага, такие все из себя орлы, косая сажень в одном месте и кучеряшки по всему телу. Так вот они были женаты, имели по двое детей. Но я только через год стал различать их жён между собой, настолько тихо и незаметно эти невзрачные тени существовали в этом доме.
Но если бы только они! Те же братья, те же оба деда, да тот же отец Нади вели себя дома как молодые, затурканные парни, впервые попавшие в общую камеру со злобными уркаганами. Честное слово, я когда стал присматриваться к их поведению и поступкам, то порой замирал от шока на месте. Мало того что любая просьба моей тёщи выполнялась как приказ маршала для новобранцев, так они ещё и боялись лишний раз даже в туалет выскочить. Тот же тесть однажды хотел проскользнуть в туалет возле кухни (это в своей-то квартире отдельной!), так чуть не обделался на месте от раздавшегося в спину шипения уже своей тёщи:
– Ты куда, зятёк?! Имеешь возле своей спальни горшок, вот в него и бегай! И нечего здесь…
А тот уже убёг по лестнице вверх, поддерживая спадающие штаны. И это человек в чинах! Генерал! Да и сыновья его тоже не простыми лейтенантами оказались. Про звания дедушек врать не стану, так и не удалось точно выяснить сию тайну. Но однажды мельком увидел фотографию, где они были в парадных мундирах: ордена, медали и крупные звёзды на погонах.
И такие вот люди во всём потакают своей невестке? Или своей жене? Да пусть и своей матери! Признаться честно, меня стал обуревать нерациональный страх. Вдруг над этим местом витает некая ядовитая, особо страшная для мужчин аура? Вдруг здесь какое-то излучение, превращающее мужчин в бесхребетных червяков? Вдруг здесь когда-то стоял храм поклонников всемирного феминизма?
Ещё больше меня укрепили в своих опасениях откровения братьев Надежды. Парни оказались вполне себе ничего, свойские, открытые и на удивление честные. Так вот они однажды, когда мы часика полтора зависли в «Ёлках-Палках» с двумя литрами «беленькой», мне банально позавидовали:
– Тебе хорошо! На тебя ни мать не орёт, ни бабушка не наседает. Потому что они Надьку больше всех нас вместе обожают. Вот они на тебя и молятся. Во всём потакают. Балуют…
Я на такое возмущённо фыркал, кривился и чуть ли не плевался:
– Хорош дурку гнать, мужики! Будьте попроще, сговоритесь и заставьте себя уважать! А нет, съезжайте на отдельные квартиры.
– Ты чё?! – у них от таких слов отвисли челюсти. После чего они нервно оглянулись по сторонам и посоветовали: – Никогда о таком даже не заикайся! Иначе…
И они многозначительно закатили глаза к потолку.
