Глава 22
Злокозненная арка
В салоне словно никто и с места не двигался, ожидая нашего возвращения. По мне скользнули удивлёнными взглядами, после чего уставились на спускающегося следом князя.
– Господа, отдыхайте и развлекайтесь! – огласил он тоном приказа. – А штурмана и капитана попрошу, по возможности, проинформировать нашего гостя о маршруте со всеми подробностями. Если захочет, покажите ему карты и лоции, и пусть полюбуется на землю через бинокуляры.
Из чего стало понятно, что бинокли здесь имеются или какие-то их аналоги. Да и сомневаться в этом не приходилось, коль в мире развита фото- и кинотехника.
Упредительными экскурсоводами стали для меня капитан и штурман. К ним чуть позже присоединилась сменившая платье Найкисса. Причём платьице она выбрала настолько легкомысленное и подчёркивающее фигурку, что её папаша грозно хмурился, а командный состав постоянно краснел и старался незаметно вытирать пот со лба. Хоть мужчины имели лет под сорок каждый, не удивлюсь, если они тайно обожествляли прекрасную княжну. У меня самого всё внутри переворачивалось, когда мы с ней нечаянно соприкасались руками или плечами.
Но знакомство с дирижаблем и с маршрутом шло полным ходом, кто-нибудь из троих постоянно что-то рассказывал.
– Сейчас для меня никакой работы нет, – радовался штурман, стараясь не косить глазами на грудь девушки. – Видимость отличная, «за горизонт», как у нас говорят. А вот во время густой облачности жуткие сложности в работе. Порой приходится возвращаться или срочно идти на вынужденную посадку к ближайшим причальным мачтам.
– Ой, помню, помню! – моментально вмешалась Найкисса. – Лет шесть назад вообще пришлось в какой-то овраг садиться! Вот мы тогда страху натерпелись!
– Можно сказать, нам тогда повезло, – закивал капитан. – Я тогда ещё штурманом служил, и просто чудо, что быстро отыскали овраг и удачно в него присели. Потом работали с сумасшедшей скоростью, вбивая в грунт колья и крепя якоря. Ох и оттрепало нас тогда ураганом! Винты погнуло, один мотор оторвало. Зато, к всеобщему удивлению, потом всё равно дошли домой своим ходом.
– А вот теперь уже отчётливо внизу видно морское побережье!
– Кстати, – проинформировал меня штурман, пока я рассматривал местные модификации биноклей. – Князь распорядился, и мы теперь летим на максимальной скорости. А это в полтора раза быстрей. Так что в Смил доберёмся ещё до темноты.
Дальновиды здесь оказались чудо как хороши. Стационарные, в виде единого блока и с мягкими углублениями для лица. Чем-то они в самом деле походили на бинокуляры моего мира. Один позволял рассматривать пространство впереди направления полёта и в стороны, второй – непосредственно вниз. С высоты нашего полёта в три километра на земле хорошо просматривались даже одиночные путники или работающие на полях крестьяне.
– Ещё один дальновид в кормовом отсеке, – давал пояснения капитан. – И последний у стрелка-наблюдателя в «гнезде»…
– Я тебя туда позже проведу! – пообещала княжна.
Мне показывали карты, указывали на проплывающие снизу городки и посёлки, объясняли тактико-технические характеристики этого или иных дирижаблей, которые довольно часто появлялись в пределах нашей видимости. Как оказалось, чем ближе к морю или к границе, тем больше в небе устройств, принадлежащих военным силам империи. Да и где им ещё базироваться, как не на окраинах?
Кстати, заметил, что на борту нет радиостанции. Для переговоров между собой и для опознания на дирижаблях использовали оптические семафоры на электрических светильниках. А вот рация имелась, с помощью которой можно было подать или поймать сигнал бедствия. То есть уровень технического развития по этому направлению чётко фиксировался на начале двадцатых годов двадцатого столетия в моём мире.
Это позволило мне предположить, что о радарах здесь не имеют никакого понятия. Уточнил наводящим вопросом:
– Случаются столкновения в густом тумане или в сплошной облачности?
– Полёт в неблагожелательных погодных условиях запрещён! – последовала категорическая отповедь капитана. – Слишком большой риск. И не только по причине столкновения с себе подобными. Ветер может снести дирижабль к горам, и никакой наилучший навигатор не сумеет избежать катастрофы.
Ну вот, ещё одно направление высветилось для применения моих знаний. Даже того, что сидит в моей памяти, достаточно для массы новых технических преобразований. А если ещё смотаться «домой» да захватить оттуда чертежи с прочей технической документацией?
«При условии, что портал действует в обе стороны и до сих пор остаётся рабочим! – напомнил я себе о важных обстоятельствах своего появления здесь. – И не стоит забывать о самом главном: молодость. Вдруг при возвращении в свой мир я вновь стану старым, больным, нервозным мизантропом? И вернуться сюда не смогу? Стоит ли овчинка выделки? Дети уже взрослые и без меня проживут. А жёны, которые моей смерти давно желают… Хм! Жёны тоже не пропадут. И вообще стыдно думать о других женщинах, если рядом со мной такой очаровательный цветочек!..»
Это мы опять с Найкиссой соприкоснулись плечами, и я со стыдом ощутил полную готовность своего организма к коитусу. И такое впечатление создалось, что девушка специально меня провоцирует, применяя все извечные женские хитрости и буквально убивая во мне своими феромонами любые попытки сопротивления.
Не знаю, насколько удалось, но лицо я старался держать каменным, словно столетний, ни на что не годный старикашка. И не подозревал, что мне предстоит в скором времени ещё большее искушение.
Потому что наступил момент, когда юная княжна предложила:
– Пошли, посмотришь на место стрелка-наблюдателя! – после чего собственнически ухватила меня за руку и повела через салон к лестнице на верхний уровень. Правда, нам путь попытался преградить своим телом сам князь Михайловский:
– Айки! Куда ты его ведёшь, как щенка на поводке?
– Что за вопрос, па? – наивно захлопала она ресницами в ответ. – Это мой супруг, куда прикажу ему, туда и пойдёт. Тебе-то что?
И повела меня дальше, совершенно игнорируя сердитое сопение отца. Но ещё в коридоре второго уровня я поинтересовался:
– Айки? Это твоё второе имя?
– Нет, это так меня домашние называют. Когда была маленькой, вместо полного своего имени выговаривала только «Айки». Вот с тех пор так и привыкли…
В торце коридора моему взору открылась узкая винтовая лестница, ведущая наверх сквозь корпус дирижабля, мимо плотных, поскрипывающих ёмкостей с гелием. Причём лестница неустойчивая, вихляющаяся, сделанная из верёвок и лёгких дощечек. Только кое-где она усиливалась тонкой, поблёскивающей проволокой из металла.
Но самое страшное, что Найкисса стала подниматься первой, ещё и приказав мне:
– Не отставай!
А ведь она была в платьице! И голые ножки в изящных босоножках меня своим видом чуть ли не до паралича довели. Перебирал ногами и руками так натужно, словно они стали из ваты. И очень старался не поднимать свой взгляд выше босоножек. Очень… Но ничего не получалось! В итоге, пока выбрался наверх, чуть не задохнулся от недостатка кислорода. Куда-то он во мне не туда шёл. Или его вообще в каком-то месте пережало.
