Воспоминания Адди возвращаются к тому дню, когда он в последний раз видел маму на вокзале в Радоме. Это было в тысяча девятьсот тридцать восьмом году. Почти десять лет назад. Ему было двадцать пять. Он приезжал домой на Рош ха-Шану, и утром мама провожала его на вокзал. Сунув руку в карман, он проводит пальцами по носовому платку, который она подарила ему в тот приезд, и вспоминает, как крепко она держала его под локоть, пока они ждали поезд, как просила беречь себя и целовала в щеки, крепко обнимая на прощание, потом махала своим платком над головой, когда поезд отъезжал – махала и махала, пока не стала всего лишь точкой на платформе, крошечной фигуркой, не желавшей уходить, пока поезд не исчезнет из вида.
– Давай сядем в «Поркао», – предлагает Себастьян, и Адди моргает, возвращаясь в настоящее. Он кивает.
Еще нет и пяти вечера, а пластиковые столики перед «Поркао» уже заняты бразильцами, которые болтают и курят, перед– ними стоят тарелки с жаренными во фритюре фрикадельками из трески и бутылки пива. Адди смотрит на столик, за которым сидят три привлекательные парочки. Женщины, собравшиеся с одной стороны, кажется, увлечены разговором, они говорят быстро, их брови подпрыгивают и опускаются в такт беседе, а напротив их темноволосые спутники вальяжно откинулись на спинки стульев, поглядывая вокруг, держа сигареты между пальцев. Один из мужчин выглядит таким расслабленным, что Адди боится, что тот заснет и свалится со стула.
Адди и Себастьян делают знак официанту, который показывает широко расставленные пять пальцев, значит, столик снаружи будет через пять минут. Пока они ждут, обсуждают планы на выходные. Себастьян вечером уезжает навестить друга в Сан-Паулу. Единственный план Адди – провести время с Кэролайн. Он смотрит на часы – почти пять. Скоро она вернется домой из посольства. Адди собирается расспросить Себастьяна про его впечатления от Сан-Паулу, в котором никогда не бывал, когда кто-то хлопает его по плечу. Адди оборачивается. Рядом стоит юноша лет за двадцать, приятный, с бледно-зелеными глазами, которые сразу напоминают ему сестру Халину.
– Простите, сэр, – начинает незнакомец.
Адди смотрит на Себастьяна и улыбается.
– Поляк! Ну ты подумай!
Юноша выглядит смущенным.
– Извините, что беспокою вас. Я случайно услышал, что вы говорите на польском, и должен спросить… – он смотрит сначала на Адди, потом на Себастьяна. – Кто-нибудь из вас, случайно, не знает джентльмена по имени Адди Курц?
Адди откидывает голову и издает «Ха!», но больше похоже на крик, нежели на смех, и люди за ближайшими столиками пугаются. Юноша опускает глаза в пол.
– Я понимаю, это маловероятно, – говорит он, качая головой. – Но в Рио не так много поляков, а я никак не могу найти этого мистера Курца, вот и все. Похоже, адрес, который есть у нас, устарел.
Три недели назад Адди переехал в новую квартиру на Карвалью Мендонса. Он протягивает руку.
– Приятно познакомиться.
Юноша моргает.
– Вы… вы Адди?
– В какие неприятности ты вляпался? – спрашивает Себастьян с притворным беспокойством.
– Не уверен, – шутит Адди, его ореховые глаза смеются. Он смотрит на Себастьяна, подмигивает и снова поворачивается к молодому поляку перед ними. – Вы мне скажите.
– О, сэр, никаких неприятностей, – говорит юноша, все еще тряся руку Адди. – Я работаю в польском консульстве. Мы получили телеграмму для вас.
При слове «телеграмма» у Адди подгибаются колени. Юноша крепко сжимает его руку, чтобы не дать упасть.
– От кого телеграмма? – Адди резко становится серьезным. Он всматривается в лицо незнакомца, словно пытаясь решить загадку.
Молодой поляк объясняет, что не имеет права разглашать информацию, пока Адди не придет в посольство, которое находится в получасе ходьбы от Леме.
– Офис закрывается через десять минут, – добавляет он. – Лучше прийти…
Но не успевает он произнести «в понедельник», как Адди и след простыл.
– Спасибо! – кричит он на бегу через плечо. – Себастьян, с меня пиво!
– Иди! – отвечает Себастьян, хотя Адди уже слишком далеко, чтобы услышать.
Его макушка то исчезает, то появляется, когда он мчится между загорелыми людьми, которые неспешно прохаживаются по набережной.
Когда Адди прибегает в посольство, он весь потный до самой белой хлопковой майки. Время десять минут шестого. Дверь в здание заперта. Он стучит по дереву, пока ему наконец не открывают.
– Пожалуйста! – умоляет он, тяжело дыша, когда ему говорят, что посольство закрыто. – Мне пришла телеграмма. Это очень важно.
Сотрудник посольства смотрит на часы.
– Извините, сэр, но… – начинает он, но Адди перебивает.
– Пожалуйста, – запинается он. – Я все сделаю.
Обоим очевидно, что Адди не устроит ответ «посольство закрыто». Наконец джентльмен в дверях кивает, ослабляя галстук.
– Хорошо.
Он вздыхает и делает знак следовать за ним.
Они останавливаются у маленького кабинета, рядом с которым висит табличка «М. Сантос».
– Вы Сантос? – спрашивает Адди.
Джентльмен качает головой, и Адди следом за ним заходит в кабинет.
– Я Роберто. Сантос отвечает за входящие телеграммы. Те, что не подшиты в дела, он хранит здесь.
Роберто обходит стол.
– Присаживайтесь, – говорит он, показывая на стул.
Достает из кармана рубашки очки, надевает их и таращится на шестидюймовую стопку свеженаписанных бумаг.
Адди слишком сильно нервничает, чтобы сидеть.
– Я Адди, – говорит он. – Адди Курц.
– Напишите ваше имя. Сначала фамилию.
Роберто облизывает большой палец, подвигает очки к переносице.
Адди пишет свое имя и, прикусив язык, начинает расхаживать туда-сюда. Он сдерживается из последних сил. Наконец Роберто останавливается и достает из стопки лист.
– «Адди Курц», – читает он и поднимает голову. – Это вы?
– Да! Да!
Адди тянется за бумажником.
– Не надо удостоверения, – отмахивается Роберто. – Я вам верю.
Он смотрит на телеграмму и протягивает ее Адди через стол.
– Похоже, она пришла две недели назад, из Красного Креста.
Адди берет лист и готовится. Плохие новости пришли бы из газеты, из списка погибших, но телеграмма… Он говорит себе, что телеграмма не может оказаться плохой новостью. Сжимая тонкую бумагу обеими руками, он подносит ее к самому носу и читает.
«ДОРОГОЙ БРАТ. СЧАСТЛИВЫ НАЙТИ ТЕБЯ СПИСКЕ КРАСНОГО КРЕСТА. Я С БРАТЬЯМИ И СЕСТРАМИ В ИТАЛИИ. ЯКОВ ЖДЕТ ВИЗУ В США. СООБЩИ НОВОСТИ. ЛЮБЛЮ ГЕНЕК»
Адди смакует слова на бумаге. Письма, которые Кэролайн написала в отделения Красного Креста по всему миру. Должно быть, одно из них каким-то образом отыскало его брата. Он мотает головой, моргает и внезапно словно парит отдельно от тела. Откуда-то из-под потолка посольства он смотрит на кабинет, на Роберто, на себя, все еще с телеграммой в руках, на крошечные черные буквы на бумаге. И только звук собственного смеха возвращает его на землю.
