Дорога казалась известной, но тернистой.
Настоящие деньги крутились около заказчиков, но, как туда пробиться, было неясно.
В самом начале 1994 года Антон попробовал в ходе интервью договориться с хозяином финансовой компании об оказании ему пиар-услуг. Бизнесмен по имени Виталий Иванович посмотрел на него глубоко непонимающим взглядом, а пресс-секретарь, наоборот, — понимающим и нескрываемо злобным. Интервью согласовывалось четыре месяца, пресс-секретарь вынул из журналиста все жилы. К моменту публикации выяснилось, что это не добросовестный бизнес, а пирамида, Виталий Иванович бежал за границу, пресс-секретарь отвалил в неизвестном направлении, а интервью стало основой для злобного комментария о паршивых козлищах, портящих агнецоподобные ряды российских бизнесменов.
…В редакции с утра было пустовато. Толя, которого Антон давно перетащил в газету, еще не вернулся из командировки. В отсутствие новостей Маяков решил поиграть на компьютере. Как утверждал он сам, «стрелялки» помогали ему сосредоточиться.
Отец позвонил, когда Ант-коршуна — так звали компьютерного героя Антона, — прижали к стене и жгли огнем.
— Антоша, как дела, как редакционный процесс, что нового, хорошего?
— Все нормально, папа, если можно быстро, тут дел полно, — Антон, зажимая трубку щекой, лупил по клавишам, отстреливаясь от злобных компьютерных монстров.
— У меня тоже дело, — ответил Сергей Владиленович. — Я тут встретил своего старого знакомого, он теперь в больших чинах, надо бы посидеть поговорить.
Антон, чертыхаясь про себя на то, что не успел сохраниться, назначил обед на три часа в «Испанском дворике» — ресторане, открывшемся на углу Столешникова и Дмитровки, на месте бывшей «Ямы». В пивной в студенческие и раннежурналистские времена он бывал много раз, а в «Испанском дворике» один раз — повел Наташу обмывать премию. Там деньги и закончились.
— Отлично, сын, вижу, ты ходишь в приличные места для приличных людей, ну давай там в три.
Было слышно, как отец с кем-то переговаривается.
Антон опоздал всего ничего, но когда он пришел, отец уже сидел за столиком в компании худощавого человека с неприятным лицом.
Тот как раз заканчивал рассказ:
— И тут я вдобавок получаю счет от телефонной станции, на четыре тысячи долларов, если по курсу, — чего там только не было: от секса по телефону до разговора с Америкой. И концов не найти. Эх, если бы сыскать тех ублюдков.
Мужчина злобно махнул рукой.
Антон представился. Получил богато украшенную вензелями визитную карточку. Заказали бутылку вина и, увы, легкую, к сожалению вечно голодного молодого журналиста, закуску.
Друга Маякова-старшего звали Константин Косиевский, и он уже две недели как сменил кабинетик на Старой площади на должность вице-губернатора в области, отстоявшей от Москвы на два часа лёта. Задача-минимум — помочь провести губернатору думские, а потом и президентские выборы. Задача-максимум, о которой нынешнему начальнику господина Косиевского знать не надо, — сделать заместителя губернатором, поскольку «в этом заинтересованы очень серьезные люди». Бюджет неограничен, но в пределах разумного. За неудачу строго спросят «очень серьезные люди».
За полчаса человек с неприятным лицом до колик осточертел Антону. Но встать и уйти было нельзя: не стоило расстраивать папу, да и деньги тут явно имелись. Поэтому со всей изворотливостью, присущей опытному и битому жизнью 24-летнему журналисту, Маяков-младший принялся раскручивать, как ему самому казалось, собеседника на бабки.
Через час и еще одну бутылку вина дело сладилось. В карман Антона ушел аванс за статью о губернаторе в центральной газете и два упоминания о нем в его собственной молодежной.
Через три дня надо было лететь в область.
— Большие перспективы развиваются, большие, — Маяков-старший широко улыбался.
Когда Косиевский отлучился, отец пояснил свой интерес.
— Да, типографии по полной загрузят, отдают книжный магазин на центральной улице города с правом частичного перепрофилирования, слетаю, вообще посмотрю что да как, — улыбался Сергей Владиленович. — Наше время пришло, главное, ничего не упустить.
Вернулся Косиевский, резко попрощался, поскольку его уже ждали, ну конечно же, «очень серьезные люди», с другими бы он явно на одном конституционном поле и не присел бы.
Маяков-старший с доброй иронией посмотрел на удаляющуюся спину:
— Мой старый знакомец, пусть и рефлекторно, показал тебе, сынок, сразу, на что стоит ориентироваться в работе с ним, учись ценить такие маленькие подарки судьбы.
Антон деловито и непонимающе мигнул.
— Костя стал большим человеком, но какие-то вещи мы не в силах изменить в себе, и обстоятельства того не могут, он так и остался жлобом, оставил нам с тобой счет, надо сказать, — Сергей Владиленович ухватил книжечку, поднесенную официантом, посмотрел в нее, поджал губы: — Счет не маленький, да нет, я сегодня угощаю.
Маяков-младший спорить не стал.
За кофе он рассказал про Катю и свои проблемы, которые с появлением аванса, безусловно, упростились, но никуда не исчезли.
Маяков-старший некоторое время молча курил. Потом широко улыбнулся:
— Знаешь, что самое неприятное в статусе дедушки? То, что спать приходится с бабушкой.
Антон точно знал, что еще четыре года назад отец такой шуткой побрезговал бы.
— Ну а поскольку мы с Раей точно разводимся, то с бабушкой спать мне не придется и я не против быть дедушкой, — Сергей Владиленович тряхнул за плечо несколько ошарашенного сына.
— Ну а чего, родишь ребенка, маму загрузим бабушачьими заботами, под это дело я денег подкидывать стану, а то она у меня не берет, а тут поди разберись, что и на что, да и ты подостепенишься, делом займешься, — отец махнул рукой официанту и спросил коньяку.
Антон ошалело допивал кофе.
Утром он твердо решил отправить Катю на аборт. И уже даже составил план уговоров. Собственно, под это он и думал, где добыть денег. Понятно, что после этого пришлось бы переезжать, правда, непонятно куда, оставаться без отца один на один с Раисой Николаевной Антон был не готов.
Папино предложение казалось безумным только на первый взгляд.
Подливая сыну коньяк, Маяков-старший убеждал, что отцовство по нынешним временам при деньгах не проблема, а вот устойчивое семейное положение — это важно.
Катя отцу, оказывается, при первой и пока единственной встрече понравилась. Не то что «прошлая лярва».
— Че ты так про Наталью, — удивился Антон.
— А как еще-то, она через два дня, как ты нас познакомил, звонит мне в офис и намекает, что хотела бы за кофе кое-что обсудить. — Сергей Владиленович сыто потянулся. — С такой целуешься, половине города отсасываешь.
