Еще рассказывали, что везде там пылают костры, а наместник ходит между ними, постоянно бранясь и чего-то требуя от работников. Даже проклятие среди местного люда появилось: «Чтоб тебе угодить в Аршалаев огненный кувшин!»
В этот день дым над высоким частоколом поднимался как обычно. Аршалай ходил туда-сюда, наблюдая за работой потных ссыльных и рабов. В лесу уже лежал снег, но здесь от жары не было никакого спасения.
– Воздуху, воздуху больше нагнетай! – покрикивал он. – Железу он нужен не меньше, чем тебе! Сколько раз я говорил, солома должна быть сухой, а у вас она как после дождя…
– Так ведь утром и прошел дождь, – осмелился напомнить черный, как головешка, работник, и тут же оплеуха отбросила его в сторону.
– Сказано, солома должна быть сухой – иначе твое лицо будет мокрым от крови и слез!
«Как сказал бы Данхар», – подумал Аршалай, почти въявь услышав свирепый окрик Стража Севера. Наместник горько вздохнул, думая об отправленной Аюру голове старого друга. Как ни удивительно, Данхара ему порой очень не хватало.
– Эй, парни, засыпайте уголь, да поплотнее! Хорошо, так хватит. Теперь руду и сушеную земляную кровь – до этой отметки. А теперь заделывайте.
Работники начали замазывать горлышко «кувшина» глиной. В этот миг к наместнику подошел один из надзирателей.
– Ясноликий господин, прибыл твой человек с письмом, – доложил он с поклоном.
– Зови сюда, – бросил Аршалай, не отводя глаз от плавильной печи.
Закончив делать пробку, работники принялись разводить костер вокруг «кувшина». Лишь тогда Аршалай удовлетворенно кивнул и повернулся к арсури, ждавшему поодаль:
– Что у тебя?
– Новые вести от государя.
Аршалай внимательно поглядел на доверенного слугу:
– Из столицы или от Аюра?
– От солнцеликого государя Аюра, господин.
– Очень хорошо… Столица молчит?
– В последние дни оттуда не было гонцов.
– И это хорошо. Идем. – Он еще раз смерил взглядом лежащую неподалеку гору древесного угля и приказал: – Еще давайте, этого мало. Мне нужно семь сотен новых лопат взамен деревянных, и, клянусь, они у меня наконец появятся! – Аршалай поглядел в небо и внезапно спросил: – Почему они ломаются? Почему саконское железо рубит мягкий камень, а мое ломается, наткнувшись на древесный корень? Эх, мне бы сюда хотя бы дюжину саконов…
– Но… – Арсури развел руками.
– Да сам знаю. Всякий, кто пожелает захватить их горную долину, будет вынужден сцепиться с накхами, а те сдерут с обидчика шкуру и нарежут ее на лоскуты для подтирки своих тощих задниц… Хотя кое-что у меня и у самого уже начало получаться. Пошли, покажу. – Наместник потащил за собой доверенного слугу куда-то за огнедышащие кувшины. – Вот новая печь – я сам ее изобрел. Здесь я обжигаю известняк и получаю совсем новое вещество, названия которому еще не придумал. Вот сюда, – Аршалай с гордостью указал на вкопанную в землю пузатую печь, похожую на закрытую чашу, – я кладу сырую глину. Затем лью воду, а сверху кладу мое тайное вещество. Представь, оно почему-то не тонет. Дальше – железная руда и древесный уголь. А вот железо, которое выходит из этой печи, наоборот, тяжелое – куда тяжелее обычного и намного крепче. Правда, вот беда: от сильных ударов оно раскалывается на части… Но вчера я попробовал перемешивать расплав шестом, как похлебку ложкой, – просто хотел, чтобы он быстрее остыл. Так вот – оказалось, что новое железо значительно легче и прочнее, чем прежде! Мои кузнецы выковали из него полосу – если ее согнуть, она не ломается, а выпрямляется снова! – Аршалай радостно вздохнул. – Если это не случайность, я на пороге настоящего прорыва! Ладно, давай сюда письмо. Негоже заставлять государя ждать.
Он взял опечатанный свиток, взломал воск с оттиснутым знаком Солнца и развернул его. Арсури почтительно застыл поблизости, не смея беспокоить господина.
Но чем дальше Аршалай углублялся в чтение, тем бледнее становилось его лицо.
– Исварха Всевидящий, скажи, что я спятил, – прошептал он. – Скажи, что мне темен смысл прочитанных слов! Скажи, что я умер вчера и все это лишь видения отлетающей души… – Он зажмурился и тряхнул головой, будто пытаясь развеять морок. – Нет, так нельзя! Это же гибель! Для арьев и бьяров, и больших, и малых – для всех! Мы все подохнем!
– Что-то стряслось? – осторожно спросил слуга.
– Солнцеликий Аюр, – насилу выдавил наместник, – повелел остановить строительство Великого Рва.
Часть 3
Земля ночных богов
Глава 1
Станимир, князь вендов
Всадники, сопровождаемые сворой огромных псов, рысью ехали по редколесью. Среди деревьев разносилось веселое гиканье и устрашающее завывание воинов Шереха.
Однако сейчас Аюне уже не было страшно. Еще там, у священного холма, когда Станимир так ловко отобрал ее у жрецов Когтистого Старика, она испытала небывалое облегчение. Так, будто все последние дни терзалась от ужасного морока, и тут ночной кошмар развеялся, и она проснулась радостным солнечным утром.
Царевна украдкой поглядывала на едущего рядом светловолосого князя вендов. Он сам предложил ей дорожного коня, сказав, что трястись в кибитке недостойно дочери государя. Да, она и сама это чувствовала! Если бы не Янди, всю дорогу загонявшая ее в душный пыльный возок, Аюна бы, пожалуй, и мгновения там не провела… Мимолетное воспоминание о телохранительнице промелькнуло в памяти царевны и тут же изгладилось. Мрачные дни и ночи, когда косматые дикари тащили ее через лес в неизвестность, остались в прошлом. Теперь она свободно едет через золотой осенний лес, и рядом с ней – синеглазый воин, полный почтения к богоравной дочери Солнца.
– Так, говоришь, ты служил в столице? – с улыбкой обратилась она к Станимиру. – Я не помню тебя – но очень хорошо помню вендскую стражу, хоть была тогда еще совсем девочкой. Как было ее не запомнить! Статные воины в бронзовых очельях и пестрых звериных шкурах – вы казались такими необычными и грозными! Мне казалось, жители столицы вас даже побаивались…
– Не казалось, моя солнцеликая госпожа, – усмехнулся Станимир. – Кстати, очелья и шкуры нам выдали уже во дворце, под залог будущего жалованья. Высокородный Киран сам придумал этот наряд. Он счел, что в нашей обычной тканине мы выглядим как не слишком удачливые разбойники…
Аюна удивленно посмотрела на него и рассмеялась.
– Киран учредил вендскую стражу лишь после окончательной победы над дривами, – продолжал князь. – Прежде до болотных жителей в столице никому не было дела. Грязные дикари, не понимающие, какую милость оказывает им великая Аратта, соглашаясь забрать их под свою руку! Но как только дривские земли были покорены, все поменялось. Много ли славы побеждать слабых и жалких врагов? – Станимир прищурился, глядя на облака. – Помнишь представление «Сын лесов»? Его одно время разыгрывали скоморохи на всех площадях столицы…
