Эдди сверкнул улыбкой Чеширского кота:
– Скажи, вы довольны своей командой по управлению частным капиталом?
– Очень! – Ушам своим не верю! Вот придурок! Рейчел в критическом состоянии везут в больницу, а он пытается зацепить нового клиента!
19:45
Пейк Лин и Эдди подбежали к стойке регистрации в отделении неотложной помощи.
– Подскажите, приняли Рейчел Янг? Ее доставили около часа назад. На вертолете.
– Вы родственники? – спросила женщина за стойкой.
– Да!
– Посмотрим… – Женщина застучала по клавишам. – Еще раз, как зовут пациентку?
– Рейчел Янг. Может быть, ее оформили как Рейчел Чу, – сказала Пейк Лин.
Женщина просканировала экран компьютера:
– Я здесь ничего не нахожу. Вы должны пойти в главный приемный покой…
Эдди в отчаянии ударил кулаком по стойке:
– Хватит тратить наше время! Вы в курсе, кто я? Я Эдисон Чэн! Мой отец, доктор Малкольм Чэн, возглавлял отделение кардиологии! В его честь даже назвали кафетерий! Немедленно узнайте, куда положили Рейчел Янг, или к завтрашнему дню останетесь без работы!
И тут они услышали, как кто-то кричит за их спиной:
– Эй, Эдди! Сюда!
Эдди и Пейк Лин повернулись и увидели, что Ник высунул голову из распашных дверей.
– Ник! Черт возьми, как ты попал сюда раньше нас? – спросила изумленная Пейк Лин, бросаясь к нему.
– Я попросил кое-кого об услуге, – сказал Ник, крепко обнимая ее.
– Ты знаешь капитана Кирка
[137] или кого-то в этом роде? Пекин на час дальше от Гонконга!
– Мне удалось сесть на военно-транспортный самолет. Нам не пришлось иметь дело с какими-либо задержками в воздушном пространстве, и, клянусь, мы летели на сверхзвуковом истребителе «Мак-3».
– Дай угадаю… Дядя Альфред позвонил куда следует? – спросил Эдди.
Ник кивнул. Он провел их в приемную отделения интенсивной терапии, где стояли удобные кожаные кресла.
– Меня пустили к Рейчел на несколько минут, а потом попросили уйти. Врачи пытаются восстановить функцию почек. Доктор должен задать тебе несколько вопросов, Пейк Лин.
Через несколько минут в приемную вошла черноволосая женщина.
– Это доктор Джейкобсон, – представил ее Ник.
Эдди встал со стула и небрежно протянул руку:
– Эдисон Чэн. Сын Малкольма Чэна.
– Извините, я должна знать это имя?
Эдди посмотрел на нее с удивлением.
Она усмехнулась:
– Шучу. Конечно, я знаю вашего отца.
Эдди никогда не испытывал большего облегчения в своей жизни.
– Как она? – спросил Ник, стараясь сохранять спокойствие.
– Функции жизненно важных органов в настоящее время стабилизировались, и мы проводим ряд анализов. Это очень запутанный случай. Мы до сих пор не можем точно определить, что привело к такому быстрому отказу многих органов, но очевидно, что в организм попал какой-то сильный яд. – Глядя на Пейк Лин, она спросила: – Можете описать мне все, что ваша подруга ела и пила в последние двадцать четыре часа?
– Попробую. Давайте посмотрим… когда мы приехали вчера вечером в отель, Рейчел съела салат кобб, а еще мусс из клубники и личи. Этим утром мы пропустили завтрак, а обед у нас был очень простой: речные креветки с жареными молодыми побегами бамбука и лапша с уткой. В наших комнатах лежал имбирь в шоколаде, Рейчел могла его съесть. Я эти конфеты не трогала… Ой, подождите минутку… сегодня утром ей делали массаж и вроде использовали скраб из измельченного нефрита и семян лотоса.
– Хм… я изучу этот вопрос. Мы позвоним на курорт и получим полный список всего, что она могла проглотить или что могли использовать для воздействия извне.
– Как вы думаете, чем она отравилась, доктор? Мы в основном ели одну и ту же еду, и, как видите, я в полном порядке, – сказала Пейк Лин.
– Каждый реагирует по-своему. Но я не хочу делать какие-либо выводы, пока мы не закончим все токсикологические тесты, – пояснила доктор Джейкобсон.
– Каков прогноз? – взволнованно спросил Ник.
Женщина помялась, плечи ее поникли.
– Я не собираюсь шутить с вами – ситуация критическая. Возможно, нам придется использовать ТВПШ
[138], чтобы остановить прогрессирование печеночной недостаточности. И если у нее разовьется энцефалопатия, нам придется ввести ее в медикаментозную кому, чтобы дать ей больше шансов на выживание.
– Медикаментозная кома? – тихо пробормотала Пейк Лин и расплакалась.
Ник обнял ее, стараясь сдерживаться, чтобы не разрыдаться самому.
Эдди подошел к врачу:
– Вы сделаете все возможное. Помните, доктор Малкольм Чэн и господин Мин спросят лично с вас, если с ней что-нибудь случится.
Доктор Джейкобсон слегка раздраженно посмотрела на Эдди:
– Мы делаем все возможное для всех наших пациентов, мистер Чэн, независимо от того, кто они.
– Можем ли мы увидеть ее? – спросила Пейк Лин.
– Я могу впустить вас только по одному, – ответила доктор.
– Иди, Ник, – велела Пейк Лин, опускаясь на диван.
20:40
Ник стоял у кровати Рейчел, беспомощно наблюдая, как над ней сгрудилась целая команда врачей и медсестер. Два дня назад они с женой были в своем номере на полуострове, и Рейчел предвкушала, как она проведет выходные с лучшей подругой. «Не слишком веселись там, в Пекине! Не заигрывай с сексуальными библиотекаршами, если только это не Паркер Поузи», – дразнила Рейчел, прежде чем подарить ему на прощание сладчайший поцелуй. Теперь ее кожа пожелтела, на шее и животе видны шнуры и трубки. Это просто нереально… Что случилось с его красивой женой? Почему ей стало хуже? Он не мог представить, что потеряет ее. Нет, нет, нет, нужно стереть эту мысль. Рейчел была такой сильной, такой здоровой. Она не собиралась болеть. У нее же вся жизнь впереди. Вся их жизнь вместе… Ник вышел из палаты и направился в приемный покой. Увидев туалет для инвалидов, он завернул туда, запер дверь, затем сделал несколько глубоких вдохов, плеснул немного воды в лицо и посмотрел на себя в зеркало. Потом обратил внимание на само зеркало – круглое, с подсветкой, оно выглядело так, будто его доставили из какого-то дорогого дизайнерского выставочного зала. Он огляделся и понял, что туалет недавно отремонтировали. Слезы хлынули из глаз. Если Рейчел поправится – нет, когда она поправится! – Ник обустроит для нее самую красивую ванную комнату, какую когда-либо видел мир.
