Генерал Бонч-Бруевич человек опытный, такая трогательная забота кажется ему очень подозрительной. Проанализировав схему, видит он и цель прихода Сиднея Рейли: «…Подставить стоившие многих миллионов рублей линкоры и крейсера под удар германских подводных лодок»
[183].
Предлагая спасти корабли от атаки, он их как раз под нее и подставляет. Послушай генерал английского шпиона, и дальнейшее развитие событий легко можно предсказать. Темной ночью неизвестная (разумеется, «немецкая») субмарина атаковала бы русские линкоры и отправила их на дно. Поняв игру британской разведки, Бонч-Бруевич делает свои выводы: «Доложив обо всем этом Высшему Военному Совету, я отдал распоряжение часть судов, входивших в состав Балтийского флота, ввести в Неву и, поставив в порту и в устье реки ниже Николаевского моста, то есть совсем не так, как это предлагал Реши, сделать их недостижимыми для подводных лодок, не способных пользоваться Морским каналом»
[184].
Теперь перенесемся из хмурого Питера в солнечный Севастополь. В октябре 1914 года боевые действия на Черном море были открыты злополучным немецко-турецким крейсером «Явуз Султан Селим» («Гебен») и его «партнером» «Мидилли» («Бреслау»). Их германские матросы, переодетые в турецкие фески, обстреляли Одессу и другие наши портовые города. Поначалу у России на Черном море находились лишь устаревшие линейные корабли, но после ввода в строй русских дредноутов «Императрица Мария» и «Императрица Екатерина Великая» соотношение сил на Черном море резко изменилось в нашу пользу. К тому же в конце июня 1916 года командование флотом принял адмирал Колчак. Именно с его появлением превосходство русских моряков и кораблей становится колоссальным. Назначенный с целью подготовки десантной операции для захвата заветных Дарданелл, Колчак развернул активные действия по минированию вражеской акватории и сумел фактически зажать турецкий флот в его собственных портах. Не меняет ситуации и трагическая гибель дредноута «Императрица Мария» 7 (20) октября 1916 года
[185]. Теперь, после обеспечения полного господства на море, можно было проводить и десантную операцию по захвату Дарданелл. Она планируется практически одновременно с мощным сухопутным наступлением. Срок – начало весны 1917-го. После двух мощных ударов планировалось выбить Турцию, затем рушилась Австро-Венгрия и Болгария, что приводило к неизбежному и быстрому поражению Германии.
Для десанта все готово: впервые в мире создана транспортная флотилия, соединение из специально оборудованных транспортов, приспособленных для приема войск и техники. Это средства для высадки людей, боты, самоходные баржи, способные производить высадку десанта даже на необорудованное побережье. Отработано взаимодействие с сухопутными войсками. Англичанам медлить больше нельзя. Если протянуть пару месяцев, русская императорская армия и флот нанесут противнику мощнейший удар и захватят стратегические проливы. После этого Россию будет уже не сокрушить. В дипломатических переговорах «союзники» фактически соглашаются на занятие русскими Босфора и Дарданелл. А их агентура в Петербурге немедленно приступает к решительным действиям. В столице империи начинаются беспорядки: наступает Февраль. Строительство кораблей резко снижает свои темпы. В результате дредноут «Император Александр III» был все-таки сдан в октябре 1917 года уже с новым наименованием, полученным от Временного правительства: «Воля». Его собрату линкору «Император Николай I» не помогло новое звучное наименование – «Демократия». В строй он не войдет никогда и в 1927 году будет продан на слом.
Впрочем, новые власти, а за ними и большевики переименовали все суда, так или иначе связанные с «проклятым царизмом». И эти новые имена счастья кораблям не принесли. Не нашлось на Черном море героя, равного наморси Щастному поэтому Черноморский флот пострадал от действий «союзников» значительно больше. Чтобы уничтожить красавцы черноморские линкоры и другие корабли действующего флота, британской разведке пришлось приложить немало усилий. Прологом трагедии и здесь послужил Брестский мирный договор. Статья № 6 его гласила: «Россия обязывается немедленно заключить мир с Украинской народной республикой… Территория Украины незамедлительно очищается от русских войск и русской Красной гвардии»
[186].
Германия создала Украину в качестве собственной кормушки, чтобы гарантированно получать оттуда «сало, млеко, яйки». Скрипя зубами признали независимость Украинской рады и большевики. По договору надо территорию украинскую от русских войск очистить, флот увести в русские порты. Все просто и понятно, только на первый взгляд. В Балтийском море не было сомнений, какой порт является русским – это Кронштадт. На Черном море ясности такой нет, ведь никто о разъединении двух братских народов не мог помыслить и в страшном сне
[187]. Поэтому границы между двумя странами просто нет. Точнее где-то она есть, а где-то ее нет. И каждый может трактовать ее по-своему. В том числе и немцы, чьи остроконечные каски торчат из-за спины правительства независимой Украины. По мнению германцев и украинцев, Севастополь уже не русский порт, а следовательно именно в нем согласно статье № 5 Брестского договора корабли должны быть разоружены. Потому что и Новороссийск, куда можно флот перебазировать, тоже порт украинский.
Нет на Черном море Кронштадта, некуда деваться русскому флоту. Ох, следовало лучше думать, подписывая тот договор, скажут историки: маленькое исправление – и все могло бы быть по-другому. Но мы знаем, как и почему согласился Ленин на тот договор. Знают это и немцы. Знают и «союзники». И по-другому быть не могло. Германское руководство, как мы уже не раз видели, не очень-то надеется на лояльность своих успешных «шпионов» во главе с Лениным. Только что в марте Ильич с компанией увели из-под носа кайзера Балтийский флот из Гельсингфорса. О том, что все это сделал по своей инициативе, вопреки приказу, один смелый патриот Щастный, немцы не знают, да и не поверят.
Видя, что «германские шпионы» в своих действиях более ориентируются на «союзников» по Антанте, а не на берлинских «хозяев», немецкое руководство предпринимает отчаянную попытку захватить для себя хотя бы корабли Черноморского флота. Благо юридические предпосылки для этого большевистские дипломаты им создали, подписав именно такую редакцию Брестского договора. В Берлине понимают, что Ленин под давлением своих «союзных» кураторов будет вынужден флот затопить, хотя для России смысла в этом действии никакого нет. 22 апреля 1918 года немецкие войска захватывают Симферополь и Евпаторию. Заканчивается удивительная миссия замечательного ленинского посланца моряка Задорожного, до самозабвения защищавшего членов семьи Романовых. Немцы в Крыму – оккупация Севастополя становится неизбежной перспективой ближайших дней.
