Опустившись на диван, горничная произнесла:
– Так что берите улику, я в суде все подтвержу. И если всплывет, что я деньги за это требовала, еще в корысти меня упрекнут, и это Регинке выкрутиться позволит. Поэтому – так забирайте!
Не чуя под собой ног, Рита выбежала из многоэтажки, в которой обитала говорливая и глазастая горничная, с пакетом, в который была завернута заветная фляжка. На следующий день на работе она выждала момент, осталась с бородатым Олегом наедине и тихо спросила:
– Ты можешь мне помочь отправить на экспертизу одну вещь?
Тот, встрепенувшись, спросил:
– Ты что, свое расследование ведешь? Ну ты даешь! Неужели об этом отравленном писателе? Это же так банально и бесперспективно!
Не желая посвящать Олега в подробности, Рита продолжила:
– Экспертиза нужна токсикологическая, чтобы узнать, что внутри одной емкости. Ну, и на предмет наличия отпечатков пальцев. Устроишь?
Олег, пристально посмотрев на нее, ответил:
– Устрою. Нравишься ты мне. Не знаю, чего бабы тебя так ненавидят. Только услуга за услугу – я тебе помогу, а ты мне расскажешь, в чем дело. Клянусь, что никому ничего не скажу!
Рита в нескольких предложениях обрисовала ситуацию, и Олег присвистнул, выпучив глаза:
– Ну ты и даешь, мать! Взялась за дело, за которое никто браться не хотел, и такого нарыла! Ты прямо гений чистой красоты и криминального сыска! Не зря тебя Тигран с собой привез, ой не зря.
Чувствуя, что начинает краснеть, и ощущая расположение к молодому и, в общем-то, симпатичному бородачу, к тому же употребляющему то же обращение мать, что и Антон Громыко, Рита строго сказала:
– Как быстро сумеешь сделать? Мне сегодня на ковер к шефу…
– Два-три дня, – сказал тот, забирая сверток с фляжкой. -А шеф срочно куда-то за границу улетел, что-то крайне важное и супертайное. Прилетит не раньше, чем через неделю или даже две…
Рита с облегчением вздохнула и, радуясь тому, что из-за внезапной командировки Еросяна получила время не только для проведения, но и для завершения своего расследования, подумала, что черная полоса в жизни закончилась бесповоротно.
Начиналась белая.
Через день объявился профессор из реабилитационного центра, в котором лежала мама.
– Вы просили узнать, в каком медицинском заведении пребывает пациентка Маргарита Анатольевна Булатная. Она с начала сентября находится в частной клинике «Сон в руку», у которой имеются офис в столице и большой загородный санаторий. Человек, который там всем заправляет, хоть и доктор наук, профессор и академик каких-то там сомнительных академий, очень любит деньги. Помните, я говорил вам про типы клиник – получше и похуже? Так вот, «Сон в руку» из разряда самых плохих!
Рита принялась обдумывать план того, как она может проникнуть на территорию этой самой клиники, располагавшейся в Подмосковье. Она даже съездила туда на электричке, обошла высоченный забор с видеокамерами, постояла, чтобы не примелькаться, поодаль, наблюдая за тем, как тяжелые ворота открываются, то впуская, то выпуская автомобили, исключительно иномарки.
Жаль, что у них нет бригады уборщиц, она бы могла сполна проявить свои навыки, приобретенные во время ее первого расследования в телецентре родного города.
Уборщицы наверняка были, но Рита понятия не имела, как попасть в их ряды. И все же она кое-что узнала, заметив, как под вечер из ворот санатория выехал небольшой, отечественной сборки, автобус, внутри которого были облаченные в белые халаты женщины.
По всей видимости, медсестры, которых увозили из клиники домой. А когда привозят новую смену?
Как оказалось, около шести утра – Рита, заночевав в единственном отеле близлежащего городка, в начале пятого, еще до рассвета, была у ворот и увидела автобус, который сначала привез одну смену, а потому увез другую.
Это заставляло подумать о многом.
И Рита думала.
Олег обменивался с Ритой заговорщицкими взглядами, но сдержал слово, никому не проболтался и во время обеденного перерыва, когда в офисе никого, кроме них двоих, не осталось, положил перед ней тонкую папку.
– Вот, результаты обеих экспертиз.
Заметив его широкую улыбку, Рита поняла, что результат ему уже известен. И что он заставляет надеяться на лучшее.
Девушка пробежала глазами первую страницу и, не выдержав, в досаде воскликнула:
– Не может быть, никаких отпечатков на фляжке нет!
Олег усмехнулся:
– Ну, на месте жены-отравительницы я, выкидывая тару, где хранился смертоносный яд, тоже сначала тщательно ее вытер бы. Конечно, лучше было бы уничтожить ее заранее или, скажем, той ночью, убедившись, что дорогой супруг скоропостижно скончался, но…
Рита прервала его радостным воплем:
– Во фляжке содержится водный отвар с высоким содержанием алкалоида дельфинин!
– Что и требовалось доказать! – заявил Олег. – Или ты думала, что там будет коньяк?
Подняв на молодого человека глаза, Рита вдруг поняла, что он ей нравится. И запретила себе думать о подобных вещах.
И вообще, она ведет расследование. К тому же угораздило ее когда-то влюбиться в красавца Гошу Барковского, и что из этого получилось?
Странно, но когда она подумала о Гоше, перед глазами возник не его образ и даже не образ его покойного отца-преступника Льва Георгиевича.
А ее босса Тиграна Еросяна.
Значит, это сигнал подсознания о том, что Еросяна стоит опасаться. Только вот почему она так часто о нем думает?
– А вот еще кое-что! – произнес Олег и выложил на стол папку потолще. – Компромат на издателя Виталия Иннокентьевича Зайцева и его «Bunny-пресс». Финансовые махинации, контрафактные тиражи, наконец, обвинения в том, что команды литературных негров по заказу «зайки» ваяют не только книги за несуществующих писателей, что само по себе ненаказуемо, но и за вполне реальных, только умерших или вполне себе живых, но рассорившихся с Зайцевым и прекративших с ним работу: причем с реализации фейковых шедевров тех и других налоги если вообще и платились, то явно не те, которые надлежало. В общем, типок еще тот. С явной склонностью к нарушению закона.
– И Регина ему под стать, – добавила Рита, листая досье. – Можно, я его почитаю?
Олег расплылся в широкой улыбке:
– Это копия для тебя, мать! Думаю, мы на верном пути…
И тут же поправился:
– Извини, ты на верном пути. Оговорился. Прости…
Рита, слыша в коридоре голоса возвращающихся с обеда коллег, сказала:
– Нет, ты прав, это теперь не только мое, но и твое расследование. К Еросяну, когда соберем полный пакет, пойдем вместе.
