Еросян же повторил:
– В самом деле, Рита, ты где?
Но Рита уже покинула здание редакции, потому что не хотела никакой шумихи и огласки. Кроме того, она должна была успеть в больницу.
Медицинский консилиум принял решение: маму выписывали, однако ей предстояло пройти комплекс физиотерапевтических процедур. Впрочем, и они, как уже уяснила для себя Рита, помочь больной не могли.
Мама вроде бы поддерживала беседу, была такая же, как и раньше, даже внешне не изменилась. Однако она страдала от деменции, вызванной, вероятно, черепно-мозговой травмой. Вдруг в одно мгновение ока могла начать нести околесицу или посчитать, что Рита еще школьница. Или что они едут в отпуск и не успевают на поезд. Или что дочка завалила выпускные в школе.
Лечащий врач долго сыпал научными терминами, вещал о прогнозах, вероятностях и шансах, и, когда у Риты голова начала пухнуть, она задала ему прямой вопрос:
– Скажите, она выздоровеет?
По последовавшей за этим неловкой паузе стало ясно, что нет.
– Мы дадим ей направление в специализированный центр в Москве. Там ее осмотрят, возможно, порекомендуют нужную терапию. Только учтите, что терапию можно проходить только там, у нас нет необходимого оборудования…
– И как долго? – спросила Рита и получила ответ:
– От двух до трех. Быть может, даже четыре или пять.
– Месяцев? – спросила она, судорожно размышляя над тем, где бы на такой долгий срок остановиться в Москве.
Врач снял очки, протер их и сказал:
– Лет. И то только на начальном этапе. Потому что терапию придется делать до конца жизни пациентки. Речь идет не об улучшении ее состояния, что теоретически не исключено, но практически недостижимо, а о консервации нынешнего состояния, весьма, с ее диагнозом, неплохого.
Неплохого?
– Потому что если этого не будет, то более чем вероятны усиление симптоматики и переход заболевания в новую стадию.
До конца жизни.
Оглушенная этим вердиктом, Рита возвращалась домой пешком. А дома ее ждал апатичный и, что самое ужасное, ставший выпивать отец. Раньше не переносивший алкоголь и на дух, он вдруг стал возвращаться домой пьяным.
Единственное, что радовало, так это полученное буквально на днях официальное письмо из прокуратуры о прекращении уголовного дела. Однако отец воспринял его безразлично, заявив, что ему все равно. И после этого ушел на улицу, откуда вернулся поздно ночью, еле держась на ногах.
– Папа! – воскликнула Рита, заходя домой.
И поняла, что отца дома нет. На кухонном столе стояли две пустые бутылки из-под пива и початая бутылка водки.
Вылив спиртное в раковину, девушка опустилась на табуретку, закрыла лицо руками и подумала, что фильм ужасов, автором сценария и режиссером которого был Лев Георгиевич Барковский, благополучно сыгравший в ящик, продолжается.
Раздался звонок в дверь, и Рита поплелась в коридор. Отец наверняка снова потерял ключи, как уже трижды за последние дни, и она не знала, как на него повлиять.
Она распахнула дверь – и увидела на пороге медиамагната Еросяна, позади которого переминался Антон Громыко.
Онемев, Рита уставилась на них, а Еросян произнес:
– Не терплю визитов без согласования, однако я вам звонил, но вы не брали трубку. Поэтому решил навестить вас.
Рите не пришлось спрашивать, кто же сообщил ему, где она живет: лучшим ответом был виноватый взгляд Антона.
– Чем могу быть полезна? – спросила Рита, и Еросян, усмехнувшись, ответил:
– Думаю, не только вы мне, что бесспорно, но и я вам. Напрашиваться в гости не буду, поэтому предлагаю вам бизнес-ланч. Рестораны у вас в городе не ахти, однако уверен, что не отравимся…
Они пешком дошли до расположенного неподалеку нового ресторанчика, где Рита, быстро сделав заказ, сказала:
– Извините, что ушла, так и не дослушав ваше выступление до конца, однако у меня были неотложные дела.
Еросян кивнул головой:
– Ваш друг мне уже кое-что рассказал…
Рита бросила гневный взор на Антона, который изобразил мину совершеннейшей невинности. Мол, мать, не ведаю, о чем это он тут говорит.
– И в связи с этим хотел бы задать вам следующий вопрос: вы разве не понимали, что вам грозит смертельная опасность?
Вздохнув, Рита отхлебнула воды из бокала и ответила:
– Знала, конечно. Не только мне, но и моим родителям. Однако мне надоело быть жертвой.
Еросян, усмехнувшись, сказал:
– Вы ведь в курсе, что я купил «Городской сплетник». И что мне нужна новая молодая команда, которая полностью обновит редакционную политику.
– И вы сделали правильный выбор! – сказала Рита, кивая на Антона. – Он тот, кто вам нужен!
Еросян посмотрел на нее и сказал:
– Я тоже так считаю. Однако один Антон не справится. Ему нужен тот, кто будет его поддерживать…
Антон быстро вставил:
– Вот я об этом и говорю, шеф. А Рита – именно этот человек! И пусть ни у нее, ни у меня нет законченного высшего, дело ведь не в этом! Я свой диплом получу, она в итоге тоже. Мы так переделаем «Городской сплетник», что вы его не узнаете!
Рита, дождавшись, пока принесут заказ, заявила:
– Извините, но вы меня явно переоцениваете. То, что произошло, случайность.
– Случайность? – произнес, сверля ее взглядом своих темных глаз, медиамагнат. – Я так не думаю.
Рита смутилась и поправилась:
– Ну, не случайность, а единичный случай. У меня имелся собственный личный интерес, поэтому я и занялась расследованием. Но головой всего был Антон!
Еросян заявил:
– Я так не думаю.
Громыко же быстро добавил:
– И правильно делаете, шеф! Без нее бы ничего не вышло! Знаете, какой она сильный человек!
Рита почувствовала, что на глазах у нее выступили слезы. Все считают ее сильной, а ведь она бы многое дала, чтобы иметь возможность стать снова слабой!
– Итак, делаю вам следующее предложение, – без тени улыбки сказал Еросян, – мне нужен свой человек в вашем регионе, и таковым станете вы!
Он кивнул в сторону Антона.
– По крайней мере, на несколько ближайших лет, пока не докажете, что умеете не только болтать языком, но и делать. Если все будет успешно, резко пойдете в гору. Если же нет…
Он сделал паузу, и Рита поняла, что в таком случае ничего хорошего Антону не грозит.
– Но и в организованном буквально несколько месяцев назад отделе журналистских расследований моего медиахолдинга в Москве требуется толковый персонал. Поэтому предлагаю вам там место.
