Я случайно замечаю Соню, которая о чём-то болтает с Матвеем, затем она берёт у него из пачки сухарики и отправляет в рот. В этот момент я отвлекаюсь и пропускаю сильный удар в голову. На секунду всё темнее, и шум в ушах разрывает меня изнутри. Я отшатываюсь, с трудом слыша слова отца:
— Егор, сосредоточься!
Чёрт, я отвлёкся. Хватит с ним играть…
Ухожу от выпадов Димы, а потом резко ударяю ему в рёбра, затем пробиваю блок и несколько раз заезжаю по голове. Последний удар снизу в челюсть заставляет противника упасть на ринг.
Я победил.
— Молодец, Егор, — без энтузиазма хвалит меня тренер. — А теперь на грушу. Будешь сегодня отрабатывать удары. Дим, живой?
— Ага.
Я помогаю парню подняться на ноги. Мы дружескими хлопаем друг друга по перчаткам. Отец снова зовёт меня к себе.
— Так что на счёт ужина? — шучу я, когда оказываюсь рядом с ним. Папа поджимает губы и с упрёком смотрит на меня. — Что? Я же победил.
Тренер вздыхает и опускает голову, думая над чем-то, а затем снова смотрит на меня.
— Знаешь, в чём твоя проблема, Егор? — я облокачиваюсь на тросы, чтобы нагнуться чуть ниже к мужчине. — Ты думаешь, что ты круче всех, что ты непобедим, что ты самый сильный, самый ловкий, самый удачливый. Вышел на ринг, и уже победа у тебя в кармане, но вся проблема в том, что это совершенно не так. Если тебя сейчас выпустить на профессиональные соревнования, ты ляжешь в первом раунде. Победы затуманили тебе мозги. Ты постоянно недооцениваешь соперников, ставишь себя выше него. Вот эта твоя череда побед на соревнованиях чистая удача. И когда-нибудь она закончится, если ты продолжишь и дальше так халатно относиться ко всему.
Я смотрю на отца, а потом говорю:
— Но ведь я действительно круче всех, — шучу я. Тренер закатывает глаза и отмахивается, мол, бесполезно с тобой разговаривать. Он разворачивается и направляется в сторону тренерской. — А что на счёт ужина?
— Я не против, — бросает отец.
Я улыбаюсь и спускаюсь с ринга — Соня смотрит на меня, пока я иду в её сторону.
— Круто, — говорит девушка. — Особенно последние удары.
Я фыркаю, довольно улыбаясь.
— Это ещё что, — тяну я, снимая перчатки, затем боксёрский шлем с головы. — Ты меня во время настоящего боя не видела. У нас скоро соревнования, так что ты должна обязательно прийти. И кстати, — я провожу рукой по волосам, убирая пот со лба. — Отец не против, если ты придёшь к нам на ужин как-нибудь.
— Что? — выпаливает Розина, затем смущенно отворачивается. — Я же сказала, что ещё не соглашалась на это.
— Я заранее спросил, — пожимаю плечом.
Матвей смеётся, и я залепляю ему оплеуху.
— Эй, за что?
— За всё хорошее! Я к груше. Потусите ещё немного без меня, — я улыбаюсь Соне, а потом отхожу в сторону.
Кажется, отец обиделся, раз поставил меня на всю тренировку отрабатывать удары. Сегодня мы должны были с ним заниматься с защитой, а он картинно развернулся и ушёл в тренерскую. Ну и ладно.
***
— Как тебе наш клуб? — спрашиваю я Соню, как только Матвей оставляет нас одних.
Мы возвращаемся после тренировки пешком — мне всё ещё дико жарко после упражнений, и даже вечерний мороз не остужает мой пыл.
— Здорово, — девушка улыбается. — Мне понравилось. Не думала, что будет так интересно наблюдать за тем, как тебя избивают.
Она смеётся.
— Слышь. Кто кого ещё там избивал, — я скольжу по льду, удерживая равновесие, а потом разворачиваюсь и иду спиной вперёд. — Так ты придёшь к нам на ужин?
— Может быть, — Розина пожимает плечом и лукаво смотрит на меня. — Как-нибудь.
— Могу позвать Матвея, если ты стесняешься, — улыбаюсь я.
— Как хочешь, — она хлопает меня по плечу, а потом опускает голову. — Что тебе говорил отец после боя?
Я неохотно кривлюсь, снова возвращаясь в нормальное положение, и иду прямо.
— Ругал, типа я несерьёзно отношусь к противнику, что я слишком зазнался из-за побед и что красуюсь перед тобой, — я замолкаю и прячу руки в карманах.
— А ты красовался передо мной? — издевается Соня.
— Ну, так. Немножко.
Девушка смеётся, сворачивая на перекрёстке, чтобы срезать дорогу до дома. Я следую за ней, и мы молча проходим до конца улицы.
— Что на выходных делаешь? — спрашиваю я.
— Не знаю, — Розина пожимает плечом. — Есть предложения? — я открываю рот, но девушка добавляет. — Кроме ужина.
Мы снова смеёмся.
— Я что-нибудь придумаю, — обещаю я.
— Вот когда придумаешь, тогда поговорим, — Соня останавливается, потому что мы уже добираемся до её дома, и разворачивается на каблуках ко мне лицом. — Спасибо за вечер, Егор.
— Спасибо тебе, — улыбаюсь я.
Повисает неловкое молчание, где по закону фильмов должен будет произойти поцелуй. И мне дико этого хочется. Вся эта энергия, которая преследовала меня с момента выхода из раздевалки, была нужна именно для этого момента. Я хотел не выйти на ринг и побить кого-нибудь, я просто хотел поцеловать эту девчонку. И только сейчас, стоя перед подъездом её дома, я это понимаю.
Розина прикусывает губу, а потом разворачивается, чтобы уйти, но я чёрта с два её так просто отпущу.
Я хватаю её за локоть и разворачиваю, обнимая за талию. Соня шумно выдыхает, чуть ли не падая на каблуках, но я держу её крепко.
— Егор… — шепчет Розина.
— Что? — так же.
— Ты…
Я наклоняюсь, чтобы прикоснуться к её губам, но её проворная рука снова останавливает меня. И опять эта глупая варежка! Поэтому я терпеть их не могу. Думаю, сейчас должна последовать фраза «в другой раз».
— Ты вчера это говорила, — выдыхаю я, убирая её руку и решительно впиваясь в её губы поцелуем.
Соня не сопротивляется, и я сильнее прижимаю девушку к себе, проклиная всех на свете за то, что сейчас не лето. В куртках жутко неудобно. Такое чувство, что между нами целая пропасть, и как бы сильно я не притягивал к себе Розину, ничего не меняется.
Её руки обнимают меня за талию, наши дыхания сливаются, а разгорячённые поцелуи затягивают в водоворот, из которого я не могу вырваться. У неё такие сладкие губы, что хочется съесть их, словно мороженое. Я прикасаюсь ладонью к её щеке, затем опускаю руку на шею. Её тело горячее и испепеляющее, будто само пламя течёт в её венах вместо крови.
Где-то срабатывает сигнализация от машины, затем кто-то кричит. Соня отстраняется от меня — её веки немного опущены, взгляд томный, а щёки раскрасневшиеся.
— Егор, — шепчет Розина.
