— Да вы о чем?
— Да так, о друзьях. Свободных, красивых и богатых, — недовольно продолжила она.
— И наверняка более галантных чем ты, — добавил отец, поднося ко рту бокал вина.
— Да что не так то?!
— Ничего, сынок. Сам все поймешь. Иди, — бросила мама и повернулась к отцу. Им явно не пришлась по вкусу моя идея с балом. Ну и ладно, не для них стараюсь.
Мы с ящеркой вышли с кухни и направились на второй этаж. Разговаривать как-то не тянуло, мои мысли, как бы я не сопротивлялся, все-таки занимали новости отца, а София скорее всего думала о бале. Еще бы, в ее честь такое грандиозное событие! Но официально повод будет значиться другим. Мама придумает каким, и надеюсь успеет все организовать за сутки.
Я пошел вглубь коридора, оставив Софию у ее комнаты, но услышал со спины приглушенные слова:
— Ни к чему этот балаган с балом.
Я остановился и повернулся к ящерке, которая прикрыв веки, уперлась лбом в дверь, так и не открыв ее.
— Почему? — нахмурился я. Ну вот еще и она недовольна.
— Не нужен мне никто.
София повернула ко мне голову и посмотрела глазами, полными боли и печали. Я чертыхнулся и тут же подошел к ней вплотную, положив руки на ее плечи.
— Не говори глупости, ты прекрасная девушка и должна прожить эту жизнь сполна. С мужчиной. С детьми.
— Не нужен мне никто! — на этот раз она разозлилась, сбрасывая мои руки. — Не нужен!
Я даже немного растерялся от такой перемены настроения: была грустная и тихая, а через секунду уже злая и ядовитая.
— София, чего ты капризничаешь? Я же для тебя стараюсь.
— А я говорю зря стараешься. Я все решила, и в свою жизнь никого не пущу!
Она рывком открыла дверь и залетела в комнату, а я, недоумевая, остался стоять в коридоре. Ну и что теперь, отменять все? Одним словом — женщины.
Я уже повернул к своей двери и даже сделал пару шагов, но что-то во мне щелкнуло, и я решил, что оставлять этого так нельзя, нужно переубедить глупую девчонку и заставить пойти на бал. Развернулся и уверенно пошел в комнату Софии.
В тускло освещенном помещении никого не оказалось, и я удивился, когда же она успела выскользнуть из комнаты. Было решил уйти, но услышал тихое ругательство из ванной.
Я пошел на звук, неосознанно передвигаясь очень тихо, и увидел стоящую спиной Софию, дергавшую за цепь на поясе, что сдерживала мантию. Она не могла развязать узелок, видимо, стянутый мною слишком сильно.
Я встал в проеме и стал наблюдать за ее действиями. To, как она ругалась на злополучный узел, вызвало у меня улыбку, и я не собирался прерывать ее мучений- слишком умилительной выглядела картина.
Но развязать цепь, не испортив плетения, у нее не выходило, и тогда помедлив, она дернула с силой, разрывая импровизированный пояс на две части.
Цепь упала к ее ногам, звякнув о каменную плитку, следом на пол полетела и мантия, оставляя ящерку обнаженной.
Я замер. Не ожидал такого стремительного развития событий, потому оказался не готов к нагому девичью телу. Что теперь делать, ведь уйти бесшумно не получится? Значит ждать лучшего момента, чтобы под шумок незаметно ускользнуть.
Боясь шелохнуться, и даже дышать, я все смотрел на ящерку, которая перекинув волосы на грудь, занялась распутыванием мелких узелков. Я сглотнул, и как мне показалось достаточно шумно, чтобы привлечь внимание, но София, бурча себе под нос что-то невнятное, кажется, совсем не обращала внимания на посторонние звуки.
А я поступал подло, оставаясь незамеченным гостем. Должен был прикрыть глаза, но не смог оторвать взгляда от тонкой спины, переходящей в узкую талию, а затем в округлые бедра. Красивые стройные ножки оказались тем еще магнитом для моих глаз, и я жадно провел по ним от ягодиц до самых пяточек, задерживаясь по пути на всех рельефных местах. Почувствовал как стало сбиваться дыхание и закусил до крови губу. Нет, не имею права. Не имею права даже любоваться и уж тем более желать эту девушку…хотя бугор на моих штанах твердил об обратном.
На мое счастье это пытка закончилась: расправившись с волосами, София переступила через накидку и полезла в приготовленную слугами ванную, с наслаждением погружаясь в теплую воду. Хороший момент чтобы уйти, скрыться будто и не было, но я не хотел убегать словно мальчишка, и раз пришел для дела, то должен его завершить.
— София? — слишком хрипло прозвучал мой голос, чего я не ожидал.
Ящерка дернулась и тут же обхватила себя руками.
— Что ты здесь делаешь?! Уходи, Эдавиан! — крикнула она и отвернулась к противоположной стене, скрываясь от моих глаз.
— Прости, но я не уйду, — сказал я, а сам посмотрел на хрупкую спину с торчащими косточками позвоночника, — Я пришел сказать, что ты пойдешь со мной на бал и точка.
София развернулась ко мне и схватилась мокрыми руками за бортик ванной, и вода тут же закапала на пол.
— Кто тебе давал право решать за меня?! — воспламенилась ящерка, а я стараясь смотреть ей в глаза, все же не мог не заметить выпрыгнувшую из воды грудь. Да что ж за пытка такая?!
— Потому что ты состаришься и умрешь в одиночестве, не имея семьи.
— Еще раз говорю, это моя жизнь и мой выбор.
Кажется, я сдался и все же посмотрел на упругую грудь. Ящерка заметив мой взгляд опустилась в воду ниже, вновь обняв себя за плечи.
— Уходи, Эдавиан, — уже спокойнее сказала она. — Переубеждать меня бесполезно. Я не желаю семьи с нелюбимым человеком.
— На балу ты выберешь того, кто тебе понравится, — не отступал я.
— Эдавиан, это так не работает. Любовь не вещь на базаре, ее не найти и не купить. Это взаимное чувство, которое навряд ли встретишь специально, посещая такого рода мероприятия.
— Ты ошибаешься, я встретил Милису как раз на балу.
— И это была вовсе не любовь, Милиса не была твоей парой.
Я сжал кулаки не желая слушать такую правду. Да, пусть не была, но мы нравились друг другу, и у нас могла получиться крепкая семья.
— Знаешь, я был рад и этому, а с твоими запросами, тебе не сыскать жениха ни в одном уголке мира. Любви великой она захотела’- психанул я.
— А ты чего хочешь, Эдавиан?! Развлечения на одну ночь? Знаем, проходили!
— Что?! — взлетели мои брови, — Если ты про Тину, то у нас с ней было гораздо больше одной ночи и она для меня не развлечение, а живой, чувствующий человек.
София как-то растерянно посмотрела на меня, а потом пряча глаза, тихо сказала с тягучей горечью:
— А я и не про нее.
— Тогда про кого?
Ящерка не отвечала, она отвернулась и явно не желала больше со мной разговаривать. А я подошел ближе, желая посмотреть ей в глаза. Присел на корточки у края ванной и, протянув руку, дотронулся до ее плеча.
