Я почувствовал, что София, вместо того, чтобы вновь толкаться в мою грудь, пытаясь освободиться, положила ладно на кожу, слушая толчки моего сердца под руками.
— Но я вижу свою жизнь другой, — тихо сказала она, немного помедлив, — Я собираюсь стать целительницей в городе, лечить маленьких детишек, городских и сельских трудяг, и даже усталых от жизни пьяниц, которые тоже люди. Иногда буду латать одного неугомонного принца, что ищет и находит приключения на свою голову, — Она подняла на меня глаза, — Или не буду, если он все же одумается и перестанет искать смерть в бою. — Она протянула руку к моей щеке и прошлась по щетине мягко и нежно, — Ты же остановишься однажды?
Я смотрел на Софию и не видел ничего кроме ее идеальных губ. Что за наваждение, я просто таял в ее словах, а она лишь была добра ко мне. Как мало людей я встречал в жизни, которые хорошо относились ко мне не потому что я принц, выгодная партия или богатенький наследник родителей, а просто так, потому что я это я. София была одной из немногих, кто помогал мне без какого либо умысла, кто переживал по настоящему. А я не знал что с этим делать. Чувствуя внутри щемящую нежность к этой девчонке, я желал забрать ее и спрятать, чтобы не потерять то ощущение заботы и нужности, тому, кому плевать на твой статус, кому важно лишь что ты человек.
— А как же семья? — прочистил я горло, стараясь больше не цепляться взглядом за притягательные черты лица, дурманящие разум.
— Не думаю, что судьба уготовила для меня такой подарок. Мое предназначение делать счастливыми других, исцеляя тела. День за днем, год за годом. Я хочу подарить человечеству все что у меня есть и даже больше..
Она прошлась одним пальцем по моей коже, а потом резко вскинулась на меня.
— Хочешь что-то покажу?
Я кивнул. Сейчас я бы согласился на любое ее предложение, даже самое дикое и опасное.
София приподнялась на локте, придерживая у груди мантию, стянула с меня ткань, оголяя тело, а затем положила ладонь на сердце и закрыла глаза. Я не двигался, оставаясь лежать на боку, и чувствуя как заскользил по коже прохладный воздух.
— Мама говорила, что каждый дракон-целитель имеет свой цвет магии. Этот цвет навсегда остается в вылеченном им человеке, в его ране, являясь потухшими искрами некогда живой энергии. Но искры всегда отзываются своему создателю, стоит только их попросить. Взгляни.
Я перевел взгляд на свое тело и впал в ступор на несколько секунд. Не поверил своим глазам, ведь все порезы незначительные и глубокие, все ранения смертельные и не опасные, вылеченные Софией засветились изнутри слабым голубым сиянием, рассыпаясь под кожей миллиардами искр. Тело было похоже на ночное небо с яркими звездами, только вместо точек виднелись продолговатые отметины- старые ранения, от многих даже шрамов не осталось. Самым ярким оказалось сияние сбоку, как раз там, куда угодила палка, которую София вытащила, спасая мне жизнь. Высветились забытые раны плеча и ноги и еще парочка ранений, про которые я даже не знал, так как в бою сосредотачивался на более важном.
Смотря на тело, я был поражен тому, сколько же ран успела залатать ящерка, и не будь ее, я давно бы гнил в сырой земле, кормя прожорливых червей. Хотя именного этого я когда-то хотел. Но не сейчас. Теперь я был благодарен за каждый вздох, подаренный Софией. Теперь я знал для чего жить.
— Знаешь, это самое завораживающее, что я когда либо видел, — честно признался я.
— Не верю. Ты же принц, наверняка в твоей жизни были вещи куда более зрелищные, чем это.
— Ошибаешься. Никакая магия мира не способна и на долю того, что можешь ты, она не может влиять на человека.
— Я тоже не могу влиять на человека, только на его тело.
— Не знаю, почему-то рядом с тобой я даже чувствую себя по-другому.
— Как капризный ребенок? — подняла она бровь, усмехнувшись.
— To есть так я выгляжу в твоих глазах? Как зареванный мальчишка с полным носом соплей, — нахмурился я.
— Фу, как некрасиво, ваше высочество.
— Это твои слова.
— Я лишь упомянула ребенка. Остальное достроила ваша богатая фантазия, уважаемый принц.
— Судя по интонации- не очень-то и уважаемый.
София пыталась прикрыть улыбку, но уж больно плохо пыталась, поглядывая на меня со смешинками в глазах. И веселилась бы она так еще долго, но ее желудок решил влезть в разговор, громко и отчетливо сообщив, что пора бы уже и поесть.
— Ой, — выдохнула София, жутко смутившись.
— Думаю, после всего, что между нами было, бурчащий желудок это последнее чего стоит стесняться, — успокоил ее, — Пошли уже наверх, тут холодно и голодно.
Я первый спрыгнул на пол и накинул на плечи Софии свободную мантию, подвязав распахивающиеся края золотой цепью. Вид у нас был еще тот, я лишь в задранных до паха штанах (которые все же распрямил, но те оказались лохмотьями) и Софа, укутанная по самую шею в бело-золотой и безумно дорогой кусок материи. Хотя какая разница как мы выглядели: я дома, а ящерка мой гость, даже так- а ящерка отныне мой почетный гость.
Но незаметно пробраться на кухню не получилось, сразу за дверьми нас поджидал молодой парнишка, тут же склонившийся в глубоком поклоне.
— Ваше высочество, — пробубнил он, — как вы себя чувствуете?
— А ты кто? — задал я резонный вопрос, не понимая, с каких пор я должен каждому постороннему отчитываться о своем состоянии
— Я..я новый дворцовый лекарь, — как-то заикаясь ответил он.
— Понятно. И все же не твоего ума дело следить за моим здоровьем, — я глянул на Софию, притихшую сбоку. — За мной есть кому присмотреть.
Ящерка покраснела, но носу из-под высокого ворота не высунула.
— Но королева велела..
— С королевой я сам разберусь, — перебил худощавого мальца и повел Софию по тусклым коридорам к лестнице.
Зайти в комнаты чтобы переодеться? Не сейчас, учитывая что пустой желудок Софии сильно возражал, мучась от жажды и голода. Мы прямиком направились на кухню, не желая ждать трапезы в королевской столовой. Как оказалось, на улице стояла глубокая ночь и в пустом помещении, пропахшем ароматами приправ, никого из слуг не оказалось. Пришлось самостоятельно наведаться в кладовку и набрать снеди для перекуса. В руках у меня оказался кусок ветчины, сыр, горшок с непонятным содержимым, хлеб, пару овощей, вяленная рыба. В общем все, что попадалось на глаза и не требовало готовки.
Когда я вернулся к Софии, оставленной в полумраке огромной кухни, то слегка напрягся, увидев два силуэта возле нее, и еще два человека, круживших вдоль столов и печи, в которой уже успели разжечь огонь.
— София? — сказал я подобравшись и шагая к девчонке. Но тут же расслабился, узнав ночных посетителей- это были отец и мать в ночных халатах, склонившиеся над ящеркой и о чем-то с ней разговаривающие.
