Возня между мужчинами не прекращалась. Редкие глухие удары сбивали с толку, я не понимала что происходило между этими двумя, потому, осторожно ступая по лесу, пошла на звук.
— Итак, где ваш лагерь? — вновь послышался голос принца, — Лучше скажи, пока еще можешь.
Я едва передвигала ногами, потому что этот злой, властный голос острыми когтями вонзался в сердце. Нет, это не мог быть Эдавиан.
Снова мычание, затем плевки и чужое ядовитое:
— Тебя найдут и прирежут, а душу скормят мранам, отродье королевское.
Послышался удар. Жестокий, явно на отмажь. Чужак лишь резко выдохнул, и снова принялся плеваться. На этот раз зубами.
— Я покажу тебе карту, а ты скажешь куда идти, — басил Эдавиан.
— А больше тебе ничего не надо, мра’ь? — язвил чужак.
И снова удар. Я закрыла уши, потому что не могла слушать этот ужас. Но прятаться не вариант, а потому опустила руки и сквозь дурноту, подкатившую к горлу, пошла вперед.
Они стоял там вдвоем. Худощавый мужчина средних лет, привязанный к дереву. Вид у него был жалкий: впалые сощуренные глаза, бородатый подбородок по которому стекала кровь, разбитое до фиолетовых синяков лицо. И Эдавиан. Человека, которого я знала долгих три года, там не было. На его месте стоял не воин, нет, каратель. Кулаки сжаты, стойка с разведенными ногами, грузные плечи ушли вперед, делая небольшой горб. Зверь, не иначе, стоял в ночном лесу, освещенный полной луной. Даже мне сделалось жутко, хотя я знала, что мне ничего не угрожает.
В какой момент в руках принца появился нож, я уловить не успела. Зато лезвие, летящее в бедро чужаку, видела отчетливо. Даже испугаться не успела, как холодная сталь вошла в плоть по самую рукоятку, пронзая ногу насквозь. Послушался жуткий крик, полный боли и отчаяния, напугавший всех птиц в округе. Но Эдавиан тут же воткнул кляп мужчине, отчего тот мог лишь мычать.
Я зажала себе рот руками, делая шаг назад. Что за ужас здесь происходит. А я на все это смотрю. Так нельзя.
Принц снова взялся за нож, все еще торчащий из кровоточащей ноги. Но он не вытащил его, а стал проворачивать.
Я думала что потеряю сознание, от того насколько истошно пытался кричать пленник. Я будто на себе чувствовала эту боль, разносящуюся по его телу жалящими иглами.
— Не надо, — наконец выкрикнула я, и Эдавиан повернулся.
Я больше не узнавала этого человека с холодной сталью в глазах, с рассудком убийцы и жаждой крови, присущей разве что мранам. Это был не принц, человек благородных кровей, это был палач, не знающий не жалости, ни милости.
— Уходи, — крикнул мне жестко.
— Прекрати его мучить, так нельзя, — я сделал несколько шагов навстречу, надеясь его образумить.
— Так нельзя? — усмехнулся принц. — Я не делаю ничего такого, что бы не сделали эти предатели.
— Но если ты будешь поступать как они, тогда чем лучше ты?
Мне не верилось что все это происходило на самом деле. Не мог принц быть безрассудным убийцей, я в нем это не чувствовала.
— Ты его жалеешь? — спросил он.
Я сглотнула.
— Тогда кое- что послушай, София. Только потом не говори, что ночью снятся кошмары. Я старался тебя не втягивать, но видимо без правды никуда.
Эдавиан вновь повернулся к мужчине.
— Давай-ка дружок, познакомим леди с вашими традициями, устроим небольшой спектакль, — вкрадчиво начал он, — Я буду задавать вопросы, а ты отвечай. Молчать не советую, потому что нож все еще торчит из твоей ноги, — принц многозначительно посмотрел вниз. — Итак. Чем вы с вашей шайкой занимаетесь в этих лесах.
Молчание. Избитый мужчина смотрел волком на Эдавиана, но только до тех пор, пока рука принца медленно не потянулась к ножу.
— Ловим. Людей.
— А зачем вам люди?
— Надо, — сплюнул чужак. Но встретив неприветливый взгляд, продолжил. — Для мран.
— Отлично. Это я даме уже рассказал. Лучше скажи в каком виде вы их преподносите мранам.
— В мертвом, — увел глаза мужчина.
— Ну это понятно, мраны же не питаются телами. Только душами. Но какие души предпочитают эти твари?
— Замученные…
— И? Продолжай.
— Мужчин пытаем до смерти. Женщин пускаем по кругу…Тоже до смерти.
Я обхватила себя руками. Не хотелось слышать такие вещи.
— А так ли страшно, то что я делаю с тобой, в сравнении с вашими пытками?
Чужак отвернулся, сжал челюсть. Потом нехотя ответил.
— Нет.
— Вот видишь София, Когда пытаю я, люди просят оставить им жизнь, когда пытают эти твари, люди просят смерти, — Эдавиан, посмотрел на меня печально, — Уходи, тебе здесь не место.
И я ушла. Брела как тень между деревьев, больше не прислушиваясь к звукам за спиной. Мне не хотелось ничего знать. Лишь забыться, не вспоминая прошедший час. Хотя забудется это, но придет время новым болезненным воспоминаниям, потому что мы только в самом начале пути.
Глава 11
Эдаваиана не было больше часа. Все это время я просидела у костра, пытаясь окунуться в приятные воспоминания из прошлого. Думала о маме, трудолюбивой и сильной женщине, правда с огромным страхом в глазах перед королевскими ищейками. Могла ли она предположить, что когда-то я буду спокойно летать над дворцом и водить дружбу с самим королем. Определенно нет. Дворец всегда представлялся ей как место, где непременно погибнут самые дорогие ей люди, где на каждом повороте наложены заклятья, а для драконов имеется отдельный палач. И это притом, что большинство людей считали нас мифом. Но мама упорно твердила, что власть имущие не забывают о нас ни на секунду.
Я давно задавалась вопросом, почему люди возненавидели драконов? Что такого могло случиться много столетий назад, что вместо благодарности за магию, принесенную в этот мир, на нас стали охотиться. Да, обвинение было выдвинуто очень серьезно: создание мран. Но мы тут не причем. Это все эксперименты жаждущих могущества людишек, самостоятельно загубивших свои жизни. Кто же вывернул все так, что крайними стали драконы?
Тяжелые мысли не выходили из головы, а ведь собиралась просто вспомнить семью и чудесное детство. Но какое тут душевное тепло, когда в сотни метров принц пытает человека. Уму непостижимо, что я являюсь свидетелем этих ужасов. Даже если эти люди и издевались над кем-то, то нам это делать не обязательно. Хотя ни одна замученная женщина со мной бы не согласилась. Маги, какой страшной смертью они умирали, сколько страданий успели перенести, прежде чем жизнь покидала их тела. А ведь будь я обычной девушкой, со мной могло бы случиться тоже самое.
Грузные неспешные шаги по трескучим веткам заставили меня обернуться. Эдавиан вышел на поляну подавленный, и изрядно перепачканный кровью. Я лишь глубже набрала воздух, страшась любых разговоров о пытках в лесу. Но принц прошел мимо и скрылся в ночных сумерках у берега реки, не сказав ни слова.
