— Как ты сейчас себя чувствуешь? — спросил Амон.
— Болит. Но под холодной водой лучше.
— Так не пойдет, ты заболеешь, вон уже вся сорочка мокрая от воды.
Я посмотрела на себя. Вид совсем неприличный. Сижу на полу на попе, ноги под собой, разрезы задрались до самых бедер, еще и сорочка сверху намокла, облепив грудь. Вид не лучше чем у распутной девки с улицы. Стало безумно стыдно. Начаа отдергивать подол сорочки и пытаться оттянуть ее спереди, чтобы она не обрисовывала все изгибы тела. Мало того мокрая ткань такая прозрачная! Чувствовала себя голой.
— Возьми, — протянул полотенце Амон. — Сейчас ты пойдешь в свою комнату и переоденешься во что-то сухое, а я пока найду лёд.
Он помог мне встать, придерживая за локоть. Я приложила полотенце спереди и поплелась к себе. Не дойдя до комнаты, руку снова стала пронизывать боль, снова начало безумно печь. Я мгновенно развернулась и поспешила обратно в ванну.
— Ты куда? Быстро переодеваться, — опешил сосед.
— Я не могу, снова жжет! — пискляво завопила я, — я залезу под воду. Точка.
Включив поток холодной воды, поднесла под него руку. Настало успокаивающее блаженство.
— Ты не можешь так разгуливать здесь, — зло сказал Амон, Пряча глаза. Он стоял сжимая и разжимая кулаки.
— Мне больно! Прости, что не в состоянии привести себя в порядок. Станет полегче- наряжусь как положено, даже волосы соберу, — не менее зло выпалила я. — Никакого сострадания!
— Какое может быть сострадание когда я. твою грудь вижу …у меня знаешь ли это вызывает немного другие чувства, — зарычал парень. И только сейчас я заметила в странный блеск в его глазах.
Амон развернулся и вышел из ванной, оставляя меня одну. Вот и вся помощь.
Я совсем расклеилась. Слезы потоками потекли по щекам, а я и не пыталась сдерживаться. Мамы нет рядом, она не отругает.
Не прошло и пяти минут как дверь открылась, и на пороге снова появился Амон. В ругах он держал что-то из одежды.
— Я не могу зайти в твою комнату, так что принес свою рубашку, — тихо произнес парень. — Она довольно поношенная, но это лучше чем ничего. Я выйду, переоденься, пожалуйста, и под воду больше не вставай, а то и ее намочишь. — Раздал инструкции Амон. — Вот тебе лед. Приложишь сразу как переоденешься. — Он оставил все на маленькой тумбочке, а сам вышел, тихонечко прикрыв за собой дверь.
Я утерла слезы. Выключив воду, быстро сняла сорочку и вытерла мокрые руки. Так же быстро накинула на себя рубашку Амона. Она была довольно большой и прикрывала меня почти до самых коленей. Рукава были короткими, чуть выше локтей.
Сухой лед в тканевой тряпочке пришелся очень кстати, потому что плечо уже запекло с новой силой.
— Ты быстро, — сказал сосед, когда я вышла из ванной. — Лед помогает?
— Да, спасибо. Теперь смогу лечь в кровать и попробовать заснуть.
Амон улыбнулся, но тут же сник.
— Ты прости меня, что наговорил тебе в ванной. Вел себя как животное. Тебе было больно, а я. В общем ты была одета довольно откровенно, а во мне еще не умер мужчина, так что..
— Не стоит извиняться, — перебила его я. — Сама виновата. И спасибо за заботу, но я, пожалуй, пойду, плечо болит невыносимо, а хочется полежать, ведь совсем скоро вставать.
— Если что, ты только крикни, я приду. До двери точно, а дальше мне нельзя.
— Хорошо, еще раз спасибо.
Я поплелась в комнату, и закрыв дверь, почти свалилась в кровать. Рука все еще горела, но глаза закрывались. Я стала засыпать, но придерживать лед у ожога не получалось: проваливаясь в сон, разжимала вторую руку и лед падал. Пришлось примотать охладитель шарфом. Только после этого я смогла спокойно уснуть.
***Амон Кируа***
Пришлось пробираться сквозь охрану. Пройти магический барьер академии было просто. Проблема была в том, чтобы меня в небе никто не увидел. Поэтому путь до родителей я проделал частично по земле, частично по воздуху. Порталами я воспользоваться тоже не мог. Их тут же обнаружат маги — ищейки.
Весь путь я думал про Милису. Такая красивая. Такая наивная девочка. Думает что сильная. Что с ней не так? Эта странная реакция на магию клеймления. Такая же как у меня, у наследников драконьей крови. Но этого быть не могло. Всех своих я знаю лично. Нас осталось всего восемь семей. Мы отшельники. Мы прячемся. Я сильно рисковал, оборачиваясь драконом, чтобы лететь. Когда я добрался домой за заживляющей мазью, родители ругали меня, не понимая, ради чего я подвергаю нас раскрытию. Ради девочки, которая никогда не посмотрит в мою сторону из-за моего положения? Ради невесты принца? Или ради той, к которой тянет невыносимо? Сам себя не узнаю. И это вовсе не из-за красивых белокурых волос, не из-за губ, к которым хочу прикоснуться. Не потому что увидел ее обнаженные бедра, и грудь под мокрой сорочкой. Это тяга началась еще тогда. В лавке Лаврея. И как я был безумно рад увидеть ее падающую фигуру на поле утром. Как пела душа, когда обнимал ее в тумане клеймления. И после не выпускал из виду. Каким растерянным был, узнав, что нас поселили вместе, что теперь сокурсники. Толи это подарок свыше быть рядом, толи наказание видеть и не иметь возможности обладать. Решил, что время покажет.
Глава 3
И вновь меня разбудил ненавистный колокольчик. Еще один звонок и я найду его и выброшу в портал. Я тяжело открыла глаза и моментально вспомнила, что у меня жуткий ожог на плече. Развернув мокрый от растаявшего льда шарф рассмотрела предплечье. Ожог смотрелся жутко, но болел гораздо меньше. Жизнь, кажется, стала приходить в норму. Я улыбнулась сама себе, радуясь, что худшее позади. А еще улыбку добавлял окружавший меня приятный запах. Медленно втянула воздух. Запах был везде, впитался в волосы, в одеяло, кажется даже в кожу. Запах Амона. То есть того растения, которым он сам пах. Вспомнила про соседа и на душе сделалось тепло, словно думала про кого-то близкого. А как по другому? Человек поступил со мной по…человечьи. Пришел, оказал посильную помощь, поддержал. А что еще нужно в трудную минуту?
Поднявшись с постели, начала приводить себя в порядок. В зеркале заметила, что на надетом на мне платье, на груди, появилась эмблема факультета. Я полезла в шкаф и обнаружила, что на каждой привезенной мной вещи появился знак, на каких-то вещах- на груд, на каких-то — на бедре. Я посмотрела на рубашку Амона, и распрямив ее также нашла эмблему. Вот тебе и магия. Хихикнула: теперь даже по нижнему белью можно узнать, чей я студент.
Я вышла гостиную, где за обеденным столом завтракал Амон, кстати, также со значком на груди его старого свитера. Вид у него был потрепанный.
— Доброе утро, леди Милиса. Как ваше самочувствие? — снова перешел Амон на официальный тон.
— Спасибо мистер Кируа, вашими стараниями уже лучше, — искренне улыбнулась соседу.
— Я кое-что принес для вас. — Он пододвинул ко мне стоящую на столе маленькую баночку, сверху накрытую тряпицей и перевязанную шнуровкой у горла.
