— Дети это хорошо, но футбол этому не мешает, — закрывая свою тетрадь, произнес Красницкий. — Далеко до него ехать?
— Примерно полчаса.
— Тогда едем немедленно, — и Красницкий поднялся из-за стола.
Следом то же самое сделал и Звонарев.
Несмотря на то, что афганская столица находилась под контролем правительственных и советских войск, однако в городе было неспокойно. Во многих районах действовало антиправительственное подполье, поэтому Красницкому была выделена охрана из восьми вооруженных солдат царандоя, а передвигался он на БТР-70, в котором находилось еще четверо бойцов советского спецназа во главе с командиром — Анатолием Калиной.
Поскольку на кабульских улицах БТР пользовался правом беспрепятственного проезда, колонна из трех транспортных средств добралась до нужного района раньше, чем за полчаса. Красницкий выбрался из БТРа и в сопровождении Звонарева, Кареми, переводчика и четверых спецназовцев отправился по нужному адресу. Остальные сопровождающие остались у своих транспортных средств дожидаться возвращения ушедших.
Футболист жил в обшарпанной пятиэтажке на третьем этаже. Звонка в двери не было, поэтому Кареми пришлось стучать. На стук дверь открыла женщина в афганской одежде, под которой угадывался большой живот. Как понял Красницкий, это была жена футболиста, которая стала кричать на Кареми, явно недовольная его приходом. На крик из комнаты в коридор вышел сам глава семейства — мужчина средних лет в спортивных штанах и майке с надписью на английском «Coca-Cola». Судя по выражению его лица, он тоже не слишком обрадовался очередному появлению в его доме Кареми. Тогда бразды правления в общении с хозяевами дома взял на себя Красницкий. Вместе с переводчиком он вошел в коридор и обратился к футболисту:
— Уважаемый, Хазрат, я советский тренер Геннадий Красницкий. Я приехал в вашу страну, чтобы заново собрать сборную Афганистана по футболу. В нашей команде уже есть десять игроков, не хватает одиннадцатого — хорошего центрального нападающего. Я приехал сюда, чтобы предложить это место вам, учитывая ваш богатый опыт игры в футбол за команду «Маореф».
Все это время, пока гость говорил, хозяин квартиры пристально смотрел на говорящего, буквально не сводя с него глаз. После чего внезапно ушел в комнату. Поначалу никто не мог понять, почему он это сделал, поэтому все обескуражено молчали. Однако спустя минуту хозяин появился снова, причем не с пустыми руками — он держал фотографию, которую протянул Красницкому. Тот взглянул на нее и… улыбнулся. На ней был запечатлен эпизод какого-то матча с участием «Пахтакора». Правда, какого именно Красницкий отгадать не смог, но он узнал на фото своих бывших товарищей по команде — Берадора Абдураимова и Вячеслав Солохо. А вот изображенные на снимке соперники были ему неизвестны. И тогда слово взял хозяин квартиры:
— Это фотография сентября тысяча девятьсот семидесятого года. Я играл в молодежной сборной Афганистана, и мы приехали в Ташкент, чтобы сыграть товарищеский матч с «Пахтакором». Вот я на снимке, — и хозяин ткнул пальцем в изображение молодого человека, рвущегося к мячу. — Но вас, уважаемый, на поле в тот день не было. Почему — вы же были лучшим игроком?
— Я повесил бутсы на гвоздь в апреле того же семидесятого, — ответил Красницкий. — Потому и не мог играть в том матче. Как, кстати, он закончился?
— Мы проиграли 6:0, — ответил Паштун, и его лицо расплылось в улыбке.
Это означало, что то поражение оставило в его памяти вовсе не грустные воспоминания. Впрочем, если бы дело обстояло иначе, вряд ли бы он решился показать фотографию именитому гостю.
— Это большая честь для моей семьи, что сам Геннадий Красницкий пришел в наш дом, — вновь заговорил Паштун. — Проходите, мы угостим вас, чем богаты.
Прожив долгие годы на Востоке, Красницкий прекрасно знал, чем является для восточных людей гость — самым желанным человеком. Поэтому отказать в этом приглашении он не мог. Гости прошли в гостиную и расположились за круглым столом. Хозяйка принесла дастархан, на котором лежали лепешки. Затем она удалилась за горячим чаем. А Красницкий, пользуясь моментом, снова обратился к хозяину:
— Нашей команде очень не хватает такого игрока, как вы, Хазрат. Поэтому ответьте, что вы решили. Если вы согласитесь, правительство вашей страны готово щедро вам за это заплатить. За участие в предстоящем турнире вы получите… — и Красницкий перевел взгляд на Кареми.
— Около пятнадцати тысяч афгани, — закончил за тренера его речь футбольный чиновник.
По здешним меркам, это были хорошие деньги — более одной тысячи советских рублей. В это время с чайником в руках в комнату вошла хозяйка и, услышав названную сумму, замерла на месте. Было видно, что эти деньги произвели на нее сильное впечатление. То же самое произошло и с хозяином дома. Поэтому, приняв из рук жены чайник и разлив напиток в пиалы, он ответил коротко:
— Я почту за честь играть в команде, которую тренирует Геннадий Красницкий.
23 июня 1983 года, четверг.
Ташкент, отделение милиции
Первое, что сделал Баграт Габрилянов, когда пришел в отделение милиции, так это поинтересовался у дежурного, у себя ли капитан Семен Кухарчук.
— Нет его, когда будет, не знаю, — последовал ответ дежурного, который в этот миг отвечал кому-то еще и по телефону.
— А начальник отделения? — задал следующий вопрос Баграт.
— Тоже нет — уехал на совещание. А тебе он зачем? — кладя трубку на аппарат, спросил дежурный.
Баграт хотел было поведать причину, ради которой он сюда пришел, но в это время раздался очередной телефонный звонок и милиционер снова поднял трубку. Понимая, что в такой обстановке нормального разговора не получится, Баграт вышел на улицу. Там по-прежнему было жарко, поэтому он предпочел остаться под козырьком у входа в отделение и попытаться дождаться Кухарчука здесь — вдруг ему повезет и тот вернется в отделение до конца рабочего дня. Шансов, конечно, на это было мало, но уходить отсюда, не получив нужного ответа, Баграт тоже не мог — разговор с Денисом буквально растревожил его душу. В итоге так пролетело около часа, мимо Баграта проходили разные люди, но нужного человека среди них не было. И, когда юноша совсем было уже отчаялся, и собирался уходить, он увидел того, ради которого сюда пришел. Причем Кухарчук тоже заметил Баграта и, когда приблизился, заговорил первым:
— Ты чего, парень, здесь делаешь?
— Вас жду.
— Это зачем, интересно?
— Как это зачем — хочу узнать, как продвигаются дела с поиском хозяйки портмоне.
— Ах, ты об этом! — всплеснул руками милиционер. — Пока результатов никаких. Но чего ты, брат, ожидал — прошли всего лишь сутки после твоего прихода.
— А деньги где?
— Как где — в сейфе, хозяйки дожидаются, — не скрывая своего удивления, произнес Кухарчук. — Да ты, парень, не сомневайся — найду я твою девушку. Я уже запросы в другие отделения отправил — не сегодня, так завтра все они отчитаются. Вполне возможно, в каком-то из них лежит ее заявление. Так что не беспокойся — иди и учи экзамены. У тебя сейчас голова об учебе должна болеть, а заботы о девушке предоставь мне. Давай, ступай.
