Часы обеда в «Вишраме» подошли к концу. После трех официант начал мягко намекать Манеку, что пора уходить, стараясь, чтобы намеки звучали шутливо.
— Все уже давно разбежались по офисам, господин, — говорил он с улыбкой. — Побаиваются хозяев. Но вы, наверное, сами большой босс — только вы позволили себе задержаться.
«Да, только я, — подумал Манек. — Кто не спешит, тот опаздывает».
— Вы в отпуске?
— Можно сказать и так. Дай счет, пожалуйста. — Манек снова бросил взгляд в сторону кухни. Печи не горели. Поварята убирали помещение, готовя его к ужину, когда приходят постоянные гости. Угли на жаровне превратились в золу.
Счет за два кофе составил шесть рупий. Манек оставил на блюдце десять и направился к выходу.
— Подождите, подождите, — закричал официант, догоняя его. — Господин, вы забыли бумажник. И еще игру.
— Спасибо. — Манек сунул бумажник в задний карман брюк и взял шахматы.
— Сегодня вы все забываете, — вежливо засмеялся официант. — Будьте внимательны, господин.
Манек улыбнулся и кивнул, затем открыл дверь и ступил из кондиционированной прохлады «Вишрама» прямо в объятья дневной жары.
Через какое-то время Манеку стало трудно двигаться по тротуару, и тут он осознал, что идет навстречу людскому потоку. Пока он бродил по городу, наступил вечер, и люди после работы высыпали на улицы, торопясь домой. Часы показывали пятнадцать минут седьмого. Манек повернул к железнодорожной станции, чтобы идти в одном направлении с большинством горожан.
Самое тяжелое время — час пик — миновало, но высокие потолки вокзала продолжали вибрировать от грохота поездов. К железнодорожной кассе тянулась очередь. Манеку припомнилась давно слышанная история о безбилетнике.
Он не стал стоять в очереди, а протиснулся в толпе к платформе. Согласно расписанию следующий поезд был экспресс, который здесь не останавливался.
Оглянувшись по сторонам, он увидел, что кто-то из пассажиров уткнулся в газету, кто-то возится с багажом, кто-то пьет чай. Мать крутила ухо своему ребенку, чтобы научить его уму-разуму. Послышался отдаленный гул, и Манек передвинулся ближе к краю платформы. Он смотрел на рельсы. И в ту, и в другую стороны они тянулись в бесконечность, а своим сверканием обещали счастье — эти серебристые ленты, легко касавшиеся гравия, соединяли друг с другом потемневшие, изношенные деревянные шпалы.
Манек обратил внимание на пожилую женщину в темных очках, стоявшую рядом. Может, она слепая? Тогда ей опасно находиться у края платформы — наверное, стоит помочь ей отойти подальше.
Женщина с улыбкой произнесла: «Идет скорый поезд, он здесь не остановится. Я сверилась с расписанием». И она сделала шаг назад, приглашая его движением руки последовать ее примеру.
Значит, не слепая, просто модная. Манек улыбнулся ей в ответ, но с места не сдвинулся, прижимая к себе шахматы. Экспресс уже показался вдали, как бы сглаживая изгиб путей. Шум усиливался, перерастая по мере приближения состава в грохот. Когда первый вагон достиг станции, Манек ступил с платформы на сверкающий серебряный путь.
Первой закричала пожилая женщина в темных очках. Затем резкий скрип пневматических тормозов заглушил все остальные звуки.
А он так и не расстался с шахматами Авинаша — последнее, что мелькнуло в сознании Манека.
Под деревом, где встречались мощенная булыжником дорожка и асфальтовый тротуар, Ом выпустил из рук веревку, и нищие расположились на отдых. В густой зелени над ними запела птица. Они поглядывали на ручные часы прохожих, у которых просили милостыню.
Ровно в час они съехали с тротуара и покатили по покрытой булыжником дорожке. Кустарник и садовая ограда дома Шрофов скрывали их от любопытных глаз соседей. Нищие направились сразу к черному ходу, держась ближе к стене, и тихо постучали в дверь.
Дина провела их в дом. Она налила каждому по стакану воды и, пока они пили, разложила чечевицу по простым тарелкам, которые Руби держала в буфете. Сколько времени она сможет вот так украдкой принимать их, скрывая эти посещения от Руби и Нусвана, подумала Дина.
— Вас никто не видел?
Они покачали головами.
— Ешьте быстрей, — сказала Дина. — Сегодня невестка придет раньше обычного.
— Очень вкусно, — похвалил Ишвар, осторожно удерживая тарелку на коленях.
Ом подтвердил слова дяди удовлетворенным бормотанием, однако прибавил:
— Чапати немного суховаты, не такие вкусные, как вчера. Наверно, не следовали моему рецепту?
— Этот парень считает себя умнее всех, — пожаловалась Дина.
— Ничего не поделаешь! — сказал, посмеиваясь, Ишвар. — Он чемпион по приготовлению чапати.
— Они вчерашние, — призналась Дина. — Новых я не пекла. У меня был гость. Никогда не догадаетесь — кто.
— Манек, — хором проговорили нищие.
— Мы видели его полчаса тому назад. И узнали, несмотря на то что он отпустил бороду, — сказал Ишвар.
— Поговорили с ним?
Нищие покачали головами.
— Он не узнал нас, — прибавил Ом. — Или не захотел узнать. Мы даже сказали ему: «Господин, подай монетку!» — чтобы привлечь его внимание.
— За эти годы вы очень изменились. — Дина протянула им блюдо с чапати. — Берите еще. — Ишвар взял одну лепешку и половину отдал Ому.
— Я сказала, что вы придете в час, — продолжила Дина. — Предлагала подождать, но он куда-то спешил. Увидимся в следующий раз, сказал он.
— Хорошо бы, — сказал Ишвар.
Ом сердито пожал плечами.
— Тот Манек, которого мы знали, дождался бы нас.
— Да, — согласился Ишвар, добирая остатки с тарелки. — Но он уехал очень далеко. А когда далеко уезжаешь, меняешься. Расстояние — сложная вещь. Не будем его судить.
Дина с этим согласилась.
— Не забудьте, завтра — суббота, все дома. Вам нельзя приходить два дня. — Она положила грязные тарелки в раковину и открыла дверь, выпуская их на улицу.
— Ой, что это? — воскликнул Ишвар.
Нитка с лоскутного покрывала, на котором он сидел, намоталась на колесо.
— Дай-ка взглянуть. — Дядя повернулся при помощи рук на один бок, и Ом вытащил из-под него покрывало. Был найден лоскут, из которого тянулась нитка.
— Вовремя заметили, — сказала Дина. — Иначе весь лоскут распустился бы.
— Это легко исправить, — вызвался Ишвар. — Дайте мне иголку, Дина-бай. Всего на минутку.
— Не сейчас. Я уже говорила, что невестка придет сегодня рано. — Однако Дина пошла в свою комнату и принесла катушку ниток с воткнутой иголкой. — Возьмите ее с собой. — Она снова открыла дверь. Не забудь зонтик. — И сунула зонтик под мышку Ому.
— Вчера он очень пригодился, — сказал тот. — Я ударил им вора, который пытался ограбить нас. — Ом накинул на плечо веревку и потянул тележку. Ишвар зацокал языком, как делают погонщики волов. А племянник, изображая вола, стал бить копытом и мотать головой.
