– Привет! – громко сказала Джоуи.
Ребекка ее не услышала.
– Привет!
На этот раз Ребекка обернулась.
– О, привет, – отозвалась она, вынимая из уха наушник.
– Ты сегодня рано.
– Ходила к врачу и сразу вернулась домой.
– Все в порядке?
– Да, обычный осмотр. Сдала кровь на анализ. – Ребекка показала Джоуи заклеенный пластырем синяк на сгибе руки. – Все хорошо.
– Хорошо, – повторила Джоуи. – Хорошо, что все хорошо. Сколько недель осталось?
– Двенадцать, плюс-минус пару дней.
– Круто, – отозвалась Джоуи, не придумав, что еще сказать.
Последовало молчание. Ребекка рассеянно вертела наушник, не сводя глаз с экрана.
– Сделать тебе чаю? – спросила Джоуи.
– Нет, спасибо.
– Точно?
– Точно. – Ребекка поднесла наушник к уху. – Спасибо.
Джоуи собралась уходить, но внезапно остановилась.
– Можно тебя спросить?.. Как ты приняла решение? Ну, что хочешь стать матерью.
Ребекка опустила наушник и удивленно взглянула на Джоуи.
– Мне интересно, потому что Альфи хочет ребенка.
– О, – Ребекка невольно поднесла руку к губам. – Это же…
– Да, это замечательно, просто великолепно. Я очень люблю Альфи и хочу, чтобы он был счастлив. К тому же мне скоро двадцать семь, нельзя сказать, что я слишком молода… И потом, наши дети будут ровесниками. Только вот… боюсь, я не создана для материнства. Женщины с детьми для меня словно инопланетяне, понимаешь? Смотрю на них и думаю: «Я не такая, совсем не такая». Если я так думаю сейчас, то вряд ли изменю свое мнение. И что тогда?
– Ты говорила об этом Альфи?
– Нет. Мы ведь только недавно поженились. Как сказать мужу, что я не хочу от него ребенка?
– Знаешь, я тоже не чувствую себя матерью. – Ребекка положила ладонь на живот. – Никогда не хотела детей и сейчас не хочу.
– Но…
– Джек хотел ребенка, а я хотела, чтобы он был счастлив. Так что… – Она печально улыбнулась и погладила живот.
– Когда родится, ты его полюбишь, – растерянно произнесла Джоуи.
– Ха-ха! А если я скажу: «Рожай ребенка от Альфи: когда родится, ты его полюбишь», что ты мне ответишь?
– Ну… – Джоуи задумалась. – Да, ты права.
– Ты останешься с нами, если родишь? – поинтересовалась Ребекка.
– Не знаю. А ты не против, если я останусь?
Ребекка не ответила. Джоуи решила, что невестка придумывает, как бы тактично предложить ей уехать, однако та, опустив взгляд на живот, произнесла:
– Да. Думаю, что Джек… и я… мы будем в тебе нуждаться.
– 22 –
Наутро Дженна отправила маме сообщение: «Когда мы ездили в Озерный край?»
Через пару секунд пришел ответ: «Пять лет назад, на летних каникулах. Тебе было десять. А что?»
«Ничего. Просто не могу вспомнить».
«Ты поливала кактусы во дворе? Дождя не было, а земля сырая».
«Нет, не поливала. Позавчера шел дождь. Ты забыла?»
«Почва более влажная, чем полагается, будто недавно поливали».
«Кому нужно поливать наши кактусы?»
«Точно! Я знаю! Это все они! Что им еще в голову взбредет?!»
– С кем переписываешься? – поинтересовалась Бесс.
– С мамой.
– А, ясно. – Подруга понимающе кивнула. – Как она?
– Бредит: кто-то поливает ее кактусы.
– Бедная она, бедная.
Кроме папы и Итана, Бесс – единственная, кто знал правду о маме Дженны. Она понятия не имела, что полагается говорить и делать в таких случаях, но это ничего. Зато Дженна могла вести себя открыто, не опасаясь осуждения или подвоха с ее стороны.
Дженна набрала в поисковике: «Озерный край 2011 Том Фицуильям». «Гугл хром» выдал подборку статей о блестящей карьере мистера Фицуильяма, о школах, в которых он работал, внедренных им нововведениях и достигнутых успехах. Вдобавок – многочисленные фотографии у школьных ворот: горделивый и самоуверенный, настоящий супердиректор. И ни одного упоминания о происшествии в Озерном крае пять с половиной лет назад.
– Ага! – Бесс подкралась сзади и заглянула Дженне через плечо. – Вижу, чары мистера Фицуильяма и на тебя подействовали.
Дженна убрала телефон подальше от подруги.
– Ни в коем случае! – возмущенно воскликнула она. – Просто я кое-что вспомнила. Когда я была маленькая, он оказался с нами на автобусной экскурсии. С ним произошел необычный случай, и я хотела найти что-нибудь по этому поводу, вот и все.
– Ну да, конечно… – Бесс с сомнением покачала головой.
– О господи, Бесс, я не влюбилась в мистера Фицуильяма, ясно тебе? Гадость какая!
– Угу, рассказывай.
– Кстати, а что ты делала в комнате у мальчиков вчера вечером?
– Ничего!
– Да неужели?
– Ну, сначала я действительно была у мальчиков, и мистер Фицуильям вытащил меня из-под кровати. А потом мы с ним поболтали немного.
Дженна выпрямилась и удивленно взглянула на подругу.
– Поболтали немного?
– Ну да, на диване у лестницы.
– Не понимаю. Как вы оказались на диване у лестницы?
– Как-то само собой вышло. Он спросил, нравится ли мне за границей, потом мы прошли мимо дивана, присели и разговорились.
– О чем?
– О том о сем. Он рассказал о странах, в которых бывал, и как после школы они с одноклассниками целый год путешествовали. Кстати, нам бы тоже не помешало. Не знаю… обо всем понемногу.
– И долго вы так общались?
– Минут десять. А потом он сказал: «Черт, уже полдвенадцатого. Пойдем-ка, отведу тебя в номер, пока мисс Мэнган не забила тревогу».
– Почему ты сразу мне не рассказала?
Бесс пожала плечами.
– Ты не спрашивала. У тебя был такой вид, словно ты хочешь спать и обижена на весь мир.
– Неправда.
– Правда-правда.
– Нет, неправда! Я просто устала. С пяти утра на ногах. – Дженна пристально взглянула на подругу. – Его поведение тебе не кажется странным?
– Что он поговорил со мной? Чего тут странного?
– Ну, не знаю. Ему пятьдесят, тебе пятнадцать. Времени почти полночь. Он должен был сразу отвести тебя в номер. Как-то подозрительно.
– А ты случайно не ревнуешь, Дженна Трипп?
