– Мечта, а не баба. А что за часы? – спросил собеседник.
– «Капитанские», от «Омеги». Не «Ролекс», конечно, но на тыщонку тянули.
Приятель-фокусник тихонько присвистнул:
– Ну, ты эту фишку знаешь. Суешь часы в бумажник, в специальное отделение на молнии, а бумажник – в карман. Удачный фокус, если до человека допрет, что часов нет.
– Но если не допрет…
– Именно. Не могу же я просто отдать их, сказав: «На самом-то деле часы на тебе были, придурок!»
– Ну и?..
– Ну, отдал я их в бюро находок, думал, рано или поздно дойдет до мужика. Провалялись они там месяц, после чего перешли ко мне. – Фокусник подвернул рукав рубашки, демонстрируя часы. «Омега». Точные, как швейцарский поезд.
Вздохнув, Сабина позволила налить себе вторую чашечку кофе. Нет, ассистентка фокусника без самого фокусника – ничто. История не знает случаев, когда ассистентка выходила на сцену одна. «Следи за шляпой, что она держит», – говорили зрители, когда она стояла рядом с Парсифалем, со шляпой в руке и улыбкой на губах. Никому и дела не было до того, как, корчась, она вползает в сундук, как вылезает из него. Как умело она двигается, как продуман ее костюм. Она лаской удерживала кролика, не давала разлетаться голубям. Кому это интересно? Зрители понятия не имели, что она работает как вол, в то время как Парсифаль порхает по сцене в лучах софитов, расточая улыбки. А пока он не решил, что разъемный ящик с тремя отделениями – пропаганда женоненавистничества, Сабина извивалась внутри хитроумной конструкции, высовывая ногу из отверстия нижней части, выглядывая якобы отпиленной головой из окошка наверху и помахивая рукой из дырочки посередине. И когда Парсифаль в конце концов собирал ее обратно, она не должна была казаться ни взмокшей, ни запыхавшейся – лишь удивленной и благодарной фокуснику за свое чудесное воскрешение. По профессиональным меркам Сабина была слишком высокой. Крохи вроде Бесс Гудини могли втиснуться куда угодно, в то время как Сабине приходилось изо всех сил следить за собой, чтобы не растолстеть и не утратить гибкости. Но Парсифаль утверждал, что лучше, когда ассистентка похожа на увеличенную Одри Хепберн. В какие-то номера Сабина просто «не помещалась», и таких было немало. Фокусники испокон веков прекрасно обходились и без помощниц, а вот помощницы без фокусников ни на что не годны. Сабина прекрасно понимала, что фокусы для нее закончились – еще одна потеря, хоть она никогда не любила магию так, как любила Парсифаля. Она была лишь яркой вывеской, красивой упаковкой, крышечкой на бутылке. Не в ней заключалась суть волшебства.
После ланча Сабина показала своим спутницам Зал Гудини, Зал Данте, Чертоги Тайн. Они прошли за кулисы, где миссис Феттерс с опаской постучала ногой по полу. Каким чудесным был вечер, когда Парсифаль впервые привел Сабину в «Замок», какой немыслимой казалась возможность когда-нибудь здесь выступать! И даже представить было невозможно, что в один прекрасный день они устанут выступать здесь.
– Ты только погляди, – сказала Берти, коснувшись рукой фигуры Гудини в цепях. Глаза его были вытаращены, словно от кислородного голодания или проблем с щитовидкой.
Все здесь было сплошной декорацией. Когда-то Сабину тоже восхищал и будоражил «Замок», но теперь он лишь нагонял тоску.
– Идемте, – сказала она. – Пора в зал, а то мест не останется.
Ланч был своеобразной платой за шоу. В этом заключался хитрый трюк «Замка». Хочешь увидеть фокусы – сперва купи поесть и выпить, дай устроителям заработать еще до начала представления.
– А часто вы здесь выступали? – осведомилась миссис Феттерс у Сабины.
– Обычно по неделе в год, иногда чаще, если кто-нибудь отменял выступления. Работали много, а платили – не то чтобы очень.
– Зато счастье-то какое, – сказала Берти. – Я даже и представить себе не могу, каково это – приходить сюда каждый вечер!
Кивнув, Сабина отвернулась и сделала вид, что рассматривает развешанные по стенам карикатуры в рамках. Уперлась взглядом в пустое место между Гарри Блэкстоуном-старшим и Гарри Блэкстоуном-младшим. Берти была права. Это было счастьем – совсем другая жизнь, без болезни, без мыслей о прошлом и будущем. Только Парсифаль, Сабина и Кроль. Счастье.
Тем, кто приходил на ланч, полагались лишь самые простые номера, «микромагия»: трюки с картами, обручами, монетками, иногда угадыванье мыслей. Никого не распиливали пополам, никто не растворялся в воздухе. Как и Парсифаль, Сабина больше всего любила именно такие фокусы – лишенные помпезности и потому более трудные. Всегда тяжело, когда публика буквально лезет на тебя, а передний ряд чуть ли не в коленки тебя толкает.
– Не могу поверить, что вы делали такое, – шепнула миссис Феттерс, когда Монти объявил Сэма Спендера. – Невероятно!
Спендер был худощавым брюнетом, разменявшим четвертый десяток. С Парсифалем они пересекались лишь года два. Когда Сэм только разворачивался, Парсифаль уже завершал свою карьеру. Сабина о Сэме знала лишь то, что в нем словно жили два человека. На сцене выступал один, в баре после выступления сидел другой. Подлинное его «я», как считала Сабина, проявлялось на сцене. Там Сэм был изящен и почти красив, обретал свойство, которое Парсифаль называл «куражом». А в баре после представления он становился никем – человеком, способным раствориться в толпе безо всякой магии.
– Уважаемые-дамы-и-господа-рад-приветствовать-вас… – затянул Сэм профессиональную скороговорку. Дот и Берти Феттерс сидели, подавшись вперед и ловя каждое его слово; они были так захвачены развлечением, что совсем позабыли о скорбной цели своего путешествия. Но в этом и состоит задача иллюзиониста – заворожить публику, заставить забыть, где правда, а где ложь. Они были так околдованы, что на вопрос Сэма Спендера, есть ли в публике приехавшие издалека, подняли руки, не ведая, что издалека в Лос-Анджелесе – каждый.
Сабина отвела взгляд. Как только ей в голову могло прийти привезти их в «Замок»? Невыносимая тоска стискивала горло все сильнее и сильнее. Сабина глядела на свою забинтованную руку, на чертово кольцо невесты, которое позабыла снять. Хватит думать обо всем этом. Она попыталась сконцентрироваться на модели торгового центра, которую делала. Надо купить еще шпона и рифленого пластика. Много чего надо купить, лучше составить список. Но даже погрузившись в мысли, она это расслышала. Откуда-то из далекого далека, с околицы ада донеслось ее имя. Дот Феттерс коснулась запястья Сабины.
– Это вас, – шепнула она.
– Сабина! – повторил Сэм Спендер, протягивая к ней руку.
Она замотала головой.
– Леди и джентльмены, разрешите представить вам Сабину Парсифаль, одну из лучших ассистенток фокусника.
Одну из лучших финтифлюшек, лучшую оборочку на платье. Великолепную крышечку на бутылку. Аплодисменты.
– Когда фокусник вызывает из зала простого зрителя, все подозревают, что это подстава, что человек этот с фокусником в сговоре. Но когда из публики приглашают профессионала, понятно, что будет нечто особенное. Прошу вас, Сабина, подойдите ко мне.
