Однако теперь она стала понимать, что ей грозит опасность не заметить саму себя. Сколько бы книг она ни старалась спасти, что бы ни пыталась сделать, их библиотека все равно закрывалась. Нина лишалась работы, и дело было не просто в том, чтобы найти новую. Безработных библиотекарей вокруг множество. По тридцать человек на одно место. Теперь она как те люди, которые чинили пишущие машинки, или те, кто изготовлял аппараты факса. И в двадцать девять лет оказалась никому не нужна.
На небольшое возвышение в конце задней комнаты библиотеки вспрыгнул молодой человек. Здесь собрались все, вместе с еще двумя группами служащих других библиотек, которые также закрывались в их округе. Встретившись, они принялись жаловаться на чертово правительство и на все остальное, разве эти чиновники не знали, разве они не понимали, как важны библиотеки для местных жителей?
Нина думала, что всё они знали, просто им было наплевать.
– Привет! – сказал молодой человек.
Он был в джинсах и розовой рубашке с открытым воротом.
– Интересно, сколько ему за это платят? – прошептал Гриффин. – Могу поспорить, больше, чем нам.
Нина моргнула. Она никогда не работала просто ради денег.
– Привет всем! – снова произнес молодой человек. Он говорил так, что всё у него звучало как вопрос. – Итак, я понимаю, ситуация далека от идеала?
– Понимаете? – фыркнул Гриффин.
– Но я уверен, что к концу дня мы отлично со всем справимся… создадим маленькое умение строить связи, приобретем немножко уверенности в себе.
Гриффин снова фыркнул. Но Нина слегка наклонилась вперед. Уверенность в себе? Ну, это не повредит.
Это продолжалось все утро. Они играли в «доверие», чтобы восстановить веру в нечто или в другого, вопреки тому факту, что им предстояло конкурировать друг с другом за немногие оставшиеся рабочие места. Нина бродила по комнате с завязанными глазами, ориентируясь только на голоса других участников. А потом ей еще предстояло забраться на стол и с закрытыми глазами упасть назад. Нина одновременно и нервничала, и испытывала раздражение. Все это было совершенно не для нее – все эти крики, рисовка, позерство.
Однако Мунго, молодой человек, подбадривал ее.
– Даже не думайте, будто это нечто такое, чего вы не можете сделать! – кричал он. – Ну?
Гриффин вздохнул. Нина посмотрела на него. Будет ли хоть какой-то прок от всего этого?
– Нет ничего такого, что вы не смогли бы сделать, если попытаетесь!
– Отлично, я, пожалуй, запишусь в олимпийскую команду ныряльщиков, – согласился Гриффин.
Улыбка на мгновение соскользнула с лица Мунго. А потом он вдруг задрал одну штанину, и все в комнате охнули. Нога под джинсами была сделана из гладкого пластика.
– Я научил ее ходить, – сообщил Мунго. – Ну, вперед. Чего вы действительно хотите?
– Управлять департаментом медиацентров, – быстро ответил Гриффин.
Нина знала, что Гриффин убежден: Мунго – шпион корпорации.
Но Мунго просто кивнул.
– Давайте все по очереди. И будьте честны. Здесь нет шпионов.
Нина съежилась на своем стуле. Она терпеть не могла высказываться на публике.
Грубоватый мужчина, незнакомый Нине, заговорил из глубины комнаты:
– Я всегда хотел работать с животными. Где-нибудь в глуши. Отыскивать их, подсчитывать количество, ну, вы понимаете, о чем я?
– Звучит потрясающе! – кивнул Мунго, и как будто вполне искренне. – Великолепно! Идите сюда.
Нина внутренне содрогнулась, когда все они собрались у стола, а тот мужчина влез на него и упал спиной вперед, предоставив толпе поймать его.
– А я всегда хотела быть гримером в кино, – сообщила девушка из центральной службы, работавшая на приемке. – Накладывать грим великим звездам, ну и все такое.
Мунго кивнул, и девушка тоже влезла на стол и упала. Нина просто поверить не могла в то, с какой легкостью они все такое проделывали.
– А я всегда хотела работать только с книгами, – сказала Рита. – И теперь хочу.
В комнате звучали все новые идеи, и все кивали в поддержку, а время от времени даже аплодировали. Но Риту не заставили падать со стола, с ее-то бедрами. Даже Гриффин изменил свой первоначальный ответ, пробормотав, что на самом-то деле ему хотелось стать художником комиксов.
Нина молчала. Она лихорадочно думала. Но наконец заметила, что Мунго уставился на нее.
– А?
– Вперед! Вы последняя. Вы должны сказать, чем хотите заниматься. И честно.
Нина весьма неохотно направилась к столу:
– Я, вообще-то, об этом еще не думала.
– Конечно думали! – возразил Мунго. – Все думают.
– Ну… это выглядит глупо. Особенно в эти дни.
– Здесь ничто не покажется глупым, – заверил ее Мунго. – Мы же все падаем со стола задом наперед!
Нина вскарабкалась на стол. Вся группа выжидающе смотрела на нее. У Нины пересохло в горле, в голове стало пусто.
– Ну… – промямлила она, чувствуя, что самым нелепым образом краснеет. – Я хочу сказать… Ладно: я всегда… всегда мечтала о том, что у меня, может быть, появится собственный книжный магазинчик. Совсем маленький.
Наступило молчание. А потом по комнате пронеслось:
– Я тоже!
– Ох да!
– Это так чудесно!
– Закройте глаза, – мягко сказал Мунго.
И вот Нина отклонилась назад, крепко зажмурившись, и упала в ожидавшие ее руки, подхватившие ее, а потом осторожно поставившие на пол.
А к тому времени, когда она открыла глаза, Нина напряженно думала…
– Магазин? – конечно же, облил ее презрением Гриффин. – Книжный магазин? Ты что, свихнулась?
– Не знаю, – пожала плечами Нина. – Но я могла бы продавать там твои комиксы.
Она все еще ощущала странное воодушевление. Во время перерыва Мунго отвел ее в сторонку, и они поговорили об этом. Нина призналась в своей полной неспособности управляться с накладными расходами, хранением, служащими или вообще с чем-либо из огромного, парализующего мысль количества дел по руководству магазином. Вряд ли она когда-нибудь научится все это делать.
Мунго задумчиво кивал.
Наконец Нина призналась, что у нее в машине сейчас книг на целый магазин, и он, вскинув руки, рассмеялся:
– А знаете, для такого есть ведь и мобильные версии.
Он показал ей на своем ноутбуке веб-сайт с картинкой: женщина устроила книжный магазин на барже. Нина уже видела это фото и завистливо повздыхала.
– Но это не обязательно должна быть баржа, – сказал Мунго. Он открыл по очереди еще несколько сайтов. – Я знаю одну женщину в Корнуолле, у нее пекарня в фургоне.
