— Почти пять лет, — ответил Веспверк нарочито небрежно.
— Думаете, это она? Или стечение обстоятельств?
— А вы что думаете, баронесса, — обратился ко мне гость.
— Мое мнение имеет значение?
— Возможно, — уклончиво ответил тип и протянул фужер, наполненный багровым вином. Быстро он сориентировался.
Я взяла его и принялась греть ладонями. Все-таки иного конца ожидала: справедливого наказания отравителя, а не новых путанных головоломок. Даже разнервничалась.
— Мы слушаем, — напомнил Жеронд. — Иногда женщины замечают мелочи интуитивно.
— У меня плохая интуиция, — кисло парировала. — Но если исходить, что причина приступов в отравлении, то… срок службы утонувшей служанки и время с начала первого приступа… — Я осторожно подбирала слова под угрюмым взглядом Веспверка. — Не сходятся. Но…
— М?
Поведение сыщика на грани такта уже не удивляло. Я интуитивно догадывалась, что он намеренно ведет себя так, изучая мою реакцию. Поэтому сосредоточилась на догадках.
— Либо это не она. Либо она что-то знала об отравителе, и от нее избавились. Либо отравителей было несколько, — заметив, как мужчины переглянулись, я поспешила уточнить: — Это, конечно, бред…
— А, может, и не бред, — возразил Жеронд. И теперь я увидела его совсем другим: опасный мужчина, умный, наблюдательный, с проницательным взглядом, но от такого лучше держаться подальше.
— А есть другие подозреваемые? — я все еще надеялась, что дело удастся быстро распутать.
— Полный дом! — прошипел Веспверк отчаянно.
— А как же Вейре? — спохватилась я. Мы тут сидим, а он совсем один?!
— Он в надежном месте.
— Хорошо, — выдохнула с облегчением. От волнения сделала глоток вина, и терпкая густая жидкость опалила небо.
Среди двух мужчин, я чувствовала себя лишней. Хотела извиниться за бестактное вторжение и уйти, но Жеронд первым произнес.
— Принесу еще, — и ушел, оставив нас с герцогом наедине.
Теперь сбегать глупо. Сидеть в тишине тоже.
— Не отчаивайтесь и не изводите себя. Главное, что у Вейре есть вы. Он сейчас нуждается в вас, как никогда прежде, — заговорила я, желая приободрить Веспверка, однако моя благая цель разбилась о его едкую ухмылку. — Простите, что влезла не свое дело. — Встала, чтобы уйти, и он иронично спросил:
— Уже убегаете?
— Вижу, вы хотите побыть один.
— Если уж пришли — оставайтесь, — Освальд встал, обошел стол и приблизился ко мне вплотную. — Вы же жаждете утешить несчастного.
— Мне ничего человеческого не чуждо, — стараясь держаться достойно, ответила я. — Однако благое намерение разбилось о вашу злость и циничность.
— А вы, значит, трепетный ангел?
— Вы пьяны и расстроены, поэтому давайте забудем, что наговорили друг другу, — шагнула к двери, но Освальд одним большим шагом преградил дорогу. И так резко, что я наткнулась на него.
— Ну, же, Корфина! — от его дыхания выбившиеся из прически волоски щекотали кожу, что добавляло моменту интимности. — Признайтесь! Вы столь терпеливы к Вейре, потому что неравнодушны ко мне. И, как умная девочка, решили зайти с другой стороны — до чего не додумалась Вильдия!
— Вы пьяны!
— Разве это не правда? — он опустил руки на мои плечи, заставляя поднять на него глаза. — Одинокий Вейре, вы его ангел — все сахарно, идеально, как фигурки на торте.
— Перестаньте!
Однако Веспверк не унимался.
— Почему же? Вас можно поздравить: младший Веспверк вам уже ответил взаимностью!
— Уверяю, ваша взаимность мне не нужна, поэтому возьмите себя в руки, перестаньте истерить и идите искать тех, кто заслуживает кары! — я повела плечами и стряхнула руки Освальда. — И не разочаровывайте меня.
Наконец я добралась до двери, но когда открыла ее — на пороге кабинета наткнулась на Жеронда. Не говоря ни слова, мужчина отодвинулся и позволил мне пройти.
Вернулась в комнату я в расстроенных чувствах. Не такого поведения я ожидала от Освальда, хотя понимаю его состояние. Но нашел время для издевки и выяснения отношений. Зато новость, что Вейре в безопасном месте несказанно радовала.
Вечером, когда я уже почти засыпала после освежающей ванны, в комнату вошел Веспверк: тщательно выбритый, причесанный и сейчас совсем не похожий на себя прежнего.
— Прошу прошения за все мои слова, — обратился он уверенно. — Уверяю, это было необходимо для принятия решения. Я мог вам показаться слабым, но когда не можешь никому доверять, все средства хороши, чтобы испытать человека.
— Неужели вы довольны испытанием? — грустно усмехнулась я, платя Веспверку той же язвительной монетой, которую он щедро отсыпал днем. — Вы же считаете меня вздорной, не способной дать Вейре ничего хорошего.
— Дайте ему любви — той, что ему так не хватает, все остальное я смогу сам дать с лихвой. Как и обеспечить ваше будущее. Ваши услуги будут щедро вознаграждены. Весьма щедро, однако вам придется пожертвовать репутацией, — почему-то серьезный тон Освальда больше злил, чем пугал. Возможно, я устала бояться, поэтому показала зубки.
— А без этого никак?
На что Веспверк снисходительно объяснил:
— Я решил увезти Вейре из Нильда. Вы поедете с нами, поэтому слухи неминуемо поползут.
— А Вильдия?
— Графиня Зоако более в мой дом не вхожа, как и многие другие, — Освальд чувственно улыбнулся. Заманчиво, но… не пошел бы он на фиг!
— Я поеду с вами, но ваши штучки, усмешки и другие выходки, вплоть до проверки, впредь оставьте при себе.
Его глаза сверкнули.
— Хорошо, — покивал он. — Тогда готовьтесь: рано утром мы уезжаем.
— А графиня?
— Тетушка отнесется с пониманием. Кроме того, теперь я ваш единственный наниматель, — и ушел, оставив меня огорошенной.
Глава 29
Я не могла сомкнуть глаз. Уже не юная девочка, чтобы без оглядки кидаться на встречу приключениям, однако мне, собственно, и терять нечего. Если Веспверк с Вильдией рассорились — то та поездка в мастерскую была бессмысленной. А значит, что останусь в Нильде с Ильнорой, что поеду — от репутации в любом случае останутся одни лохмотья. Тогда встает другой вопрос: контракт.
До сих пор в глаза его не видела. Да и сбегать, по-человечески не попрощавшись с Ильнорой, не отпросилась — кто же так делает? Особенно с такой великодушной женщиной, протянувшей мне руку помощи в беде?
Нет, так не расстаются!
Кроме того, что будет, если через месяц или два, Освальд передумает, и я окажусь на улице…
