– С твоей головы, маленькая госпожа, не упадет ни один волос, – приговаривал Томас, срывая с нее платье, в то время как лифт поднимался все выше и выше. – Тебе просто-напросто надо кое-что мне подарить. Мне очень нравятся такие, как ты. Такие маленькие, но шустрые, такие немножко сопротивляющиеся, но все равно жаждущие, чтобы с ними поразвлекались такие мужчины, как я.
– Нет!
– Нет сейчас означает – да! – выдыхал в лицо Полетты охранник. – Ты же хочешь этого, ну, признайся, что хочешь…
Когда лифт остановился и двери открылись, Полетта была в полубессознательном состоянии. Томас поддерживал ее, обнаженную на согнутой в локте левой руке, правой торопливо расстегивал свои брюки. Ему стало все равно – упадут ли волосы с головы француженки и понесет ли он за это наказание от своего хозяина. Сейчас в его полной власти была молоденькая и очень симпатичная жертва, и то, что она не могла оказать сопротивление, возбуждало его все сильнее и сильнее. Но все-таки он жаждал видеть глаза девушки, которую собирался изнасиловать, открытыми, поэтому Томас впился губами и зубами в сосок ее правой груди.
Полетта ойкнула, глаза ее распахнулись… В следующее мгновение искры из глаз полетели у охранника Томаса. Из-за того, что он вдруг ощутил жутчайшую боль в своей промежности. Ему показалось, что все его мужское хозяйство, сейчас ничем не прикрытое, превратилось в некое месиво, на которое лучше не смотреть, лучше уж пусть будут продолжаться искры из глаз. Но слышать он все-таки продолжал.
– Полетта, дорогая, как вы себя чувствуете? – спрашивал кто-то.
– Мишель? Это вы? – отвечала девушка. – Господин Ольсен?
– Да, это я. Мы пришли, чтобы спасти вас вместе с Ихтиандром и доктором Сальватором. Где они?
– Внизу. Надо спуститься на лифте…
– Полетта, вот моя курточка, пожалуйста, прикройтесь!
– Я не смогла с ним справиться, – донеслись всхлипы девушки до охранника Томаса. – Если бы не вы, то он бы меня… он бы меня…
– Ничего, дорогая Полетта, ничего. Получилось так, что не он – вас, а мы – его…
Охранник Томас успел открыть слезящиеся глаза и увидеть стремительно приближающийся к своему лицу обух топора…
* * *
– Не волнуйтесь, уважаемый доктор, не волнуйтесь, – бодро вещал Хорхе Дельгадо, – через пару минут дочь вашего друга-ученого будет на свободе. Я доверяю своим годами проверенным слугам. Они никогда не осмелятся нарушить мои приказы, иначе…
– Что ж, – прервал его разглагольствования доктор Сальватор, – каждый из нас сделал по одному шагу. Теперь вновь моя очередь. Я продемонстрирую вам эффективность действия чудо-корма. После чего вы отпустите Ихтиандра. – Он впился взглядом в стоявшего рядом Хорхе Дельгадо.
– Уговор есть уговор, – кивнул тот.
– Чтобы вы знали, дон… миллионер, – с языка доктора Сальватора едва не сорвалось имя магната, которое он до сих пор так и не произнес вслух, – в консистенцию чуда-корма входят особенные добавки, формулу приготовления которых знаю только я. Без этих добавок корм лишается эффекта привлечения рыб с довольно большого расстояния. Сейчас вы в этом убедитесь.
Пальцы доктора Сальватора замелькали над щитком управления. Следившим за его манипуляциями Хорхе Дельгадо и Педро Зурите непонятно было, какие именно кнопки и переключатели он нажимал или не нажимал. В итоге красная лампочка под номером десять погасла, рядом с ней зажглась зеленая, означавшая, что заслонка в соответствующем аквариуме вновь открыта; а рядом с красной лампочкой под номером один, фиксирующей заслонку в основную бухту-грот, зажглась еще и лампочка желтого цвета.
– Что все это значит? – сдвинув к переносице свои кустистые брови, спросил обеспокоенный Хорхе Дельгадо.
– Это значит, что сюда, в бухту, поступила порция корма, на которую вскоре сплывутся все мои подопечные.
– Но зачем? – вскричал Педро Зурита. – Здесь эти монстры смогут нападать друг на друга и покалечить, разорвать!
– Доктор! – тоже повысил голос Хорхе Дельгадо. – Не лучше бы рыбкам оставаться в своих клетках?
– Не волнуйтесь, господа. – На лице доктора Сальватора промелькнула безрадостная улыбка. – В первую очередь им будет интересен корм. А когда он закончится в бухте, я добавлю по усиленной ароматизацией дозе корма в каждый из аквариумов, и мои подопечные поспешат обратно по своим домам. После чего можно будет спокойно опустить заслонки.
– Если все так и случится, – сказал вдохновленный Хорхе Дельгадо, – я первым объявлю вас одним из самых великих ученых в мире!
– Все случится именно так. – Доктор Сальватор нажал на еще один переключатель, и под сводами грота включились три прожектора, залившие все ярким, но не слепящим глаза светом. – При условии, что вы немедленно отпустите на свободу моего сына Ихтиандра.
– Уважаемый доктор, – тут же нахмурился Хорхе Дельгадо. – В сложившейся ситуации не вам ставить мне условия!
– Эти условия предложили вы сами, господин миллионер, – возразил доктор Сальватор. – Я посвятил вас в принцип действия заслонок, вы – отпустили Полетту; я делаю следующий шаг – показываю принцип действия корма, вам необходимо дать свободу Ихтиандру. Вы клятвенно об этом заверяли всех присутствующих…
…После включения прожекторов для укрывшихся за ящиками и мешками Персиваля и Ольги все происходящее в гроте было как на ладони. Понимая, что ситуация накаляется, Ольга взяла на изготовку ружье и прицелилась в широченную спину Хорхе Дельгадо. Вооруженный ножом, Персиваль приготовился в любое мгновение выскочить из укрытия и броситься в схватку с охранником, удерживавшим Ихтиандра.
Силы, конечно же, были неравны: с одной стороны – он и Ольга, а также убеленный сединами доктор Сальватор и еле державшийся на ногах Ихтиандр; с другой – два здоровенных охранника, Педро Зурита и сам Хорхе Дельгадо, при этом все четверо врагов вооружены. Хорошо хоть они отпустили Полетту, но кто знает – действительно ли ее отпустили или же заперли под замок где-то там, наверху.
Но Персиваль каким-то внутренним чутьем понимал и верил, что доктор Сальватор что-то задумал, что у него есть свой козырь в противостоянии миллионеру Дельгадо. Француз ждал и легким пожиманием плеча русской графини давал понять, что необходимо подождать и ей тоже…
Ненадолго повисшую тишину в Главенствующем гроте вдруг нарушил громкий всплеск у самой пристани. Все невольно обратили взоры на подсвеченную прожекторами воду бухты. Там, под водой, показались силуэты рыбин. Детально рассмотреть не удавалось – слишком быстро они мельтешили. Но вот над поверхностью воды показалась спина одного из подопытных ученых, и на этой спине вместо плавников был отчетливо виден гребень наростов, словно и не рыбина их показала, а какое-то ископаемое, исчезнувшее миллионы лет тому назад. Чья-то зубастая пасть на миг высунулась из воды, и из нее вылетел-выплюнулся сгусток беловатой слизи, угодивший в один прожектор, который сразу взорвался с громким хлопком, и брызнувшие осколки осыпали людей на пристани.
