В отличие от остальных, Джирардо Альварес обозревал водную гладь в подзорную трубу и, кажется, тоже не мог понять, почему до сих пор никто из рыбаков не смог уйти от ноля.
Другие судьи и собравшиеся на пристани зрители пребывали в неменьшем недоумении. Толпа гудела…
– О! Наконец-то кто-то вытащил! – доложил Дилан Моралес своей пассажирке. – Но какую-то совсем уж мелочовку. Весом не более килограмма, возможно, и меньше. Трофеем это я бы уж никак не назвал.
– Кто хоть поймал-то? – Графиня Левашова тоже приложила бинокль к глазам.
– Ха-ха-ха, – рассмеялся, прежде чем ответить, Дилан Моралес. – Японцы поймали! Ха-ха! Но стоило ли им переться сюда с другого, так сказать, конца света, чтобы радоваться поимке этой ерунды!
– И что же они собираются делать дальше? – Графиня постаралась навести на резкость окуляры. На самом деле ей был интересен не сам процесс соревнований, а трофеи, которые могут быть пойманы. Поэтому-то она и попросила Дилана Моралеса остановить кадиллак поблизости от трех цистерн, наполненных морской водой, в которые, по планам миллионера из Нью-Йорка, должны будут помещены пойманные подопечные доктора Сальватора.
– Японцы прекратили ловлю и торопятся сюда, к пристани! – прокомментировал Дилан Моралес. – Видимо, собираются сдать рыбу судьям на взвешивание, пока она, так сказать, не испустила дух, и затем отпустить обратно в море. Другими словами, японские рыбаки четко уяснили правила, которые были утверждены только вчера…
– Понятное дело! Японцы всегда были практичными. А чем там занимаются мой племянник с доном Педро?
– Да что у вас с биноклем, графиня? – изумился Дилан Моралес. – Я же вручил вам самый мощный из своей, так сказать, коллекции!
– Что-то не получается резкость настроить, все плывет…
– Возьмите мой! Только ничего больше не подкручивайте! – Дилан Моралес поспешно поменялся с пассажиркой биноклями, не менее быстро настроил на хорошую резкость оказавшийся у него в руках и продолжил комментировать:
– Как мне кажется, Педро что-то подцепил на свою удочку! Что-то тяжелое!
– Где? Не вижу!
– Да вон же! – указал рукой Моралес строго по направлению к самой высокой части скалы Сальватора. – Лодка под третьим номером.
– Наконец-то вижу! – Графиня Левашова поднялась со своего места, не отрываясь от бинокля. – Тащит, и удочка – в дугу!
– Давай Педро! – заорал Моралес, словно приятель мог услышать его с такого расстояния.
Впрочем, и собравшаяся на пристани публика, вторя ему, закричала, засвистела, но и тут же издала вздох разочарования. Те, кто наблюдал за происходящим в бинокли, и даже те, у кого было орлиное зрение, увидели, как согнувшаяся в дугу удочка вдруг резко распрямилась, а Педро Зурита бросил ее на дно лодки и схватился за голову, словно собрался проредить нервными пальцами свою шевелюру…
* * *
– Я же подцепил его, подцепил! – стонал Педро Зурита, сидя в лодке под номером три, держась за голову и раскачиваясь из стороны в сторону. – Вы верите мне, Мишель, что это был не просто зацеп за что-то там на дне?!
– Я прекрасно видел, как дергался кончик вашего спиннинга, дон Педро, – ответил Михаил, продолжая сосредоточенно вращать ручку своей катушки. – Конечно же, на крючок кто-то попался, но чьи-то зубы справились с вашей хваленой суперпрочной леской!
– Но никогда раньше такого не случалось, Мишель! – Педро Зурита готов был рвать и метать. – Если приманка намертво цеплялась за что-то на дне – приходилось обрезать леску! Вспомните хотя бы своего дельфина, который был очень силен, но леску-то все равно оборвать не смог. И если бы вы тогда не воспользовались ножом… Погодите-ка, Мишель, а что, если…
– О чем вы, дон Педро? – Михаил наконец-то закончил проводку и вытащил блесну из воды, после чего сунулся в свой ящичек с приманками.
– Что, если и сейчас мою леску не перекусила рыбина, а тоже обрезали ножом? Что, если это был Ихтиандр?!
– Я больше склонен предполагать, что это дело челюстей кого-то из подопытных доктора Сальватора. – Михаил достал из ящичка скрученную в кольцо тонкую металлическую проволоку и принялся ее распрямлять.
– Конечно же, именно мне не должно было так повезти, чтобы подцепить самого Ихтиандра! – Педро Зурита не находил себе места. – Вернее, не повезти! Потому что он опять обвел меня вокруг пальца!!!
– Ваши домыслы могут быть верны, а могут и нет, – невозмутимо ответствовал Михаил. – В любом случае мы сможем убедиться в этом, только поймав того, кто скрывается на морском дне.
– Согласен! – кивнул напарник и схватился за свой спиннинг. – Надо продолжать ловлю. Но что вы делаете, Мишель?
– Распрямляю гитарную струну, которую собираюсь использовать в качестве поводка.
– Поводка?
– В водоемах моей родины это рыбацкое приспособление иногда бывает ничем не заменимо, – ностальгически улыбнулся Михаил. – Должно быть, вы слышали о такой рыбе, как щука? Сказочная зубастая щука.
– Не читал русские сказки, но краем уха что-то слышал.
– Дон Педро, русская щука – одна из самых кровожадных наших хищных рыб. Своими острыми, как иглы, зубами она может перекусить-перетереть леску практически любой толщины. Тем более если ловля происходит из-подо льда – в лунках, на так называемые зимние жерлицы…
– Жерлицы?
– Вы, дон Педро, у себя в Аргентине не знаете, что такое настоящие морозы. Тем более не знаете, что такое ледостав. А в России некоторые реки и озера покрываются льдом на несколько месяцев, даже на полгода. Но рыбку-то кушать хочется всегда. Поэтому простой люд помимо сетей, с которыми зимой иметь дело слишком уж муторно, изобрел и другие снасти для подледной рыбалки. Может быть, слышали про мормышку?
– Краем уха…
– Но мормышка – это так, для ловли мелочи. А вот чтобы выловить из лунки щуку килограмма на три-четыре, люди придумали жерлицы. Различных конструкций жерлиц и не пересчитать, но принцип их действия примерно такой. На крючок за спинку насаживается живец, то есть маленькая живая рыбка для привлечения крупного хищника, той же щуки, хотя берут на живца и окуни с судаками, и налимы, и даже сомы. Но щука – основной трофей, а у нее – очень острые зубы. Поэтому сметливые российские рыбаки догадались ставить между крючком и леской поводок из стальной проволоки, об который любая щука все свои зубы обломает.
Меня вот приучили пользоваться гитарной струной, хоть это и дороговатое удовольствие. В общем, щука, схватившая живца, подсекается на крючок, и все – никуда она не денется, разве что заведет за какую-нибудь подводную корягу и намертво запутает леску.
Вот этот поводок, – Михаил продемонстрировал Педро Зурите окончательно расправленную гитарную струну, – длиной больше метра. И никакое чудище доктора Сальватора целиком в пасть его не заглотит, а значит, и вашу суперпрочную леску не перекусит. Так что нам остается всего лишь соблазнить достойный трофей на поклевку. А дальше, надеюсь, справимся…
