Лея смотрела на это, оцепенев от горя. Ей не верилось, что это происходит наяву.
— Чуи, послушай меня! Подерешься в другой раз! Ты должен позаботиться о принцессе — слышишь?
Они находились на Беспине, где так называемый друг Хана Лэндо Калриссиан предал их в руки Дарта Вейдера. Влажный воздух недр Облачного города был залит маслянисто-желтым светом, который делал сцену еще более нереальной. Чубакка заморгал, уставившись на Хана; полусобранный C-3PO висел на спине вуки в мешке. Калриссиан стоял в стороне с загнанным видом. Их окружали охрана, техники и охотники за головами. В воздухе стоял запах жидкого карбонита — смрад покойницкой и дух самой смерти, исходивший от темного повелителя.
Прибыла еще охрана, чтобы заковать лапы Чуи. Вуки не стал протестовать: он вполне понял Хана. Ему это было не по нраву, но он согласился — позволил надеть наручники.
Хан и Лея посмотрели друг на друга. «Этого не может быть, — подумала она. — Только не сейчас».
Чувства охватили их; не в силах противиться, они бросились друг к другу, обнялись и поцеловались. Ими овладевала то страстная надежда, то полная безысходность. Два штурмовика оттащили контрабандиста и водрузили его на подъемник над камерой заморозки.
Точно раскаленная лава обожгла душу Леи, и у нее вырвалось:
— Я люблю тебя!
А Хан — храбрый, мужественный Хан — всего лишь кивнул:
— Я знаю.
Тем временем сзади подкрались коротышки — угноты-техники — и, развязав ему руки, поспешно отошли назад.
Хан мимоходом посмотрел на них и снова перевел взгляд на Лею. Платформа стала опускаться. Он смотрел на девушку не отрываясь, пока облачко ледяного газа не скрыло его ото всех. Чуи застонал. Лея не понимала по-вукийски, но всецело постигла ярость, скорбь и чувство беспомощности, завладевшие им.
«Хан!»
Противный, едкий газ выплеснулся из ямы и окутал их, превратившись в клубы ледяного смога, от которого ее бросило в дрожь. Вейдер бесстрастно наблюдал за происходящим из-под своей неподвижной маски, и только сзади слышался лепет C-3PO:
— Что, что там такое? Чубакка, повернись! Мне же ничего не видно!
«Хан, Хан…»
* * *
Лею словно подбросило и вышвырнуло из сна. Сердце бешено стучало. Пропитавшаяся потом постель сбилась в комок, ночная сорочка тоже была влажной. Девушка перевела дыхание, свесила ноги с кровати и бессмысленно уставилась в стену. Хронометр показывал, что сейчас три часа пополуночи. В помещении было душно; снаружи стояла прохладная татуинская ночь, и Лея захотела приоткрыть окошко, чтобы проветрить спальню, но она была не в силах сдвинуться с места.
«Это был просто ночной кошмар, — сказала она себе. — Всего лишь».
Нет, не всего лишь. Это был не просто дурной сон — это было ее прошлое. Реальность. Ее возлюбленного заморозили в карбоните, и охотник за головами увез его в грузовом трюме корабля. Где он сейчас, в какой точке огромной Вселенной?
Чувства нахлынули на нее, и она едва не дала волю слезам. Но все-таки она была Лея Органа, алдераанская принцесса, член Имперского сената и деятель Альянса за восстановление Республики. Алдераана больше не существовало — стараниями Вейдера и «Звезды Смерти», Сенат был распущен. Противники Альянса превосходили его в живой силе и вооружении, но это не повод падать духом. И она не станет плакать.
Не станет.
Она расквитается за все.
* * *
Три часа ночи. Половина планеты спокойно спит.
Люк стоял босиком на сталекритовой платформе в шестидесяти метрах над песками и глядел на туго натянутую проволоку. На нем была простая черная рубаха и штаны на черном кожаном ремне. Светового меча у него больше не было — хотя он уже начал собирать новый, найдя схему в старой книге Бена Кеноби. Это было традиционное джедайское упражнение, как ему рассказали; будет чем заняться, пока он привыкает к новой руке…. И удержит его от ненужных мыслей.
Внутренность огромного шатра была слабо освещена, и проволоку из витой стали было еле видно. Ярмарка на сегодня уже закрылась, и шуты, акробаты и рососпинники давно отправились на отдых. Зрители разошлись по домам, и Скайуокер стоял здесь один-одинешенек. В тишине было слышно только поскрипывание синтеткани шатра, отдающей накопленное тепло. Жаркий день на засушливой планете окончился, и снаружи было впору ходить в куртке. От стойл рососпинников несло терпкой вонью, смешивающейся с запахом его собственного пота.
Не замечая присутствия Люка, у входа в шатер стоял сторож, положительно воспринявший мысленный приказ юноши пустить его внутрь; очередной джедайский навык, который Скайуокер только начал осваивать.
Люк сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. Страховочной сетки не было, и падение с такой высоты будет смертельным. Зачем ему это? Никто не заставляет его гулять по проволоке.
Он хочет этого сам.
Юноша успокаивает дыхание, сердцебиение и, насколько возможно, мысли, применяя усвоенные им навыки. Сначала Бен, а затем Йода преподали ему это древнее искусство. Методы обучения у Йоды были более суровыми и изнурительными для ученика. Но, к сожалению, Люк так и не прошел школу Йоды до конца: выбирать тогда не приходилось. Хан и Лея попали в беду, и ему действительно надо было лететь к ним. Они остались в живых, но…
Все закончилось плохо.
Просто ужасно.
И он повстречался с Вейдером…
Лицо Скайуокера окаменело, зубы сжались. Глухой, беспросветный гнев охватил его — и душу словно стала затапливать чернота, намного темнее, чем чернота его одежд. Запястье пронзила боль — там, где ударил Вейдер. Новая рука была ничуть не хуже старой, а то и лучше; но порой, когда Люк вспоминал о темном повелителе, ладонь наполнялась пульсирующей болью. Врачи говорили, что это ненастоящая боль, фантомная.
«Я твой отец».
Нет! Это неправда! Его отец — Энакин Скайуокер, джедай…
Если бы только он мог спросить у Бена! Или у Йоды. Они бы подтвердили. Они бы рассказали ему правду. Вейдер пытался манипулировать им, сбить его с толку, вот и все.
Но… Что, если это правда?
Не надо думать об этом сейчас, надо очистить разум. Он не сможет вершить добро, пока не выучится на джедая. Нужно довериться Силе и двигаться вперед. Какая разница, какую ложь выдумал Вейдер? Война продолжается, работы еще много. Люк — неплохой пилот, но он может предложить Альянсу больше.
Учиться было непросто, и не становилось проще со временем. Люку хотелось быть более уверенным в себе, но пока ему это не слишком удавалось. Еще никогда прежде он не ведал такой тяжести, которая сейчас лежала у него на душе. Несколько лет назад он работал на ферме дяди Оуэна и будущее было неясным. А теперь — теперь были Хан, Империя, Альянс, Вейдер… Нет, надо перестать думать. Это в прошлом и в будущем. А настоящее — это проволока. Думай о ней, или упадешь.
