— Ясно.
Лея активировала на своей панели систему управления огнем.
Включилась и голографическая система наведения, перед глазами Леи повисла полупрозрачная картинка… Что за глупое изобретение, ведь все, что нужно, — это прицелиться…
Хан повел корабль на бреющем полете, над самой водой, и задрал его нос, чтобы удобнее было стрелять. Лея нажала на спуск, но противник в последний момент ускорился, и ее выстрел только чуть задел ему крыло.
— Ничего, в следующий раз не уйдет.
Хан свечкой увел корабль вверх, и тут включился передатчик. Хан нажал на прием и усмехнулся:
— Грир! Как дела, детка?
— Капитан Соло? — ахнула Грир. — Что вы тут делаете?
— Все хорошо, — вмешалась Лея. — Хан подобрал меня. Летите, мы вас скоро догоним. Только закончим тут кое-какие дела.
Хан азартно оскалился:
— А вот и гости подоспели!
Над волнами поднялась еще одна взлетно-посадочная платформа с двумя истребителями. А если амаксины пошлют весь свой флот? Гоночному кораблику не хватит боевой мощи…
«Решаем проблемы по мере поступления», — напомнила себе Лея.
Не сказав ни слова, Хан взял на себя управление основным вооружением и разделил управление двумя лазерными пушками, чтобы они с Леей могли вести огонь независимо. Лея предчувствовала каждое его движение, будто свое собственное. Голограммы системы наведения дробились и плясали перед глазами, но она уже знала, куда будет целиться.
Истребители амаксинов шли крыло к крылу — держали строй, как полагается. А в результате образовали одну прекрасную мишень.
Лея и Хан выстрелили одновременно. Хан аккуратно сбил B-истребитель, а выстрел Леи попал в кормовую часть истребителя новейшей модели. Он вспыхнул и на огромной скорости врезался в воду. Ускорение его было так велико, что Лея подумала, как бы он не врезался прямо в…
Страшный взрыв прогремел под водой. В океанской глубине на миг словно вспыхнуло солнце. Круглая волна-цунами взметнулась так высоко, что едва не задела корабль Хана, и покатилась прочь, чтобы пройти, наверное, по всей планете. Еще несколько взрывов, уже не таких мощных, — и тишина. Вода залила все, что могло гореть. Из тех, кто еще оставался в подводном городе, не выжил никто.
— Не хочу тебя расстраивать, — сказал Хан, — но, похоже, ты слегка перестаралась.
— Должно быть, он врезался прямо в ядро подводной базы. — Лея обмякла в пилотском кресле. — Похоже, весь город взорвался. Но я не понимаю, почему это произошло.
Сжившись от ужаса, она вспоминала прохожих в коридорах. Они остановились тут ненадолго, большинство из них были простые контрабандисты, совсем как Хан когда-то… Они не заслужили такой участи.
Потом ее осенило: воины-амаксины.
— Взрывчатка, — прошептала она. — База амаксинов была битком набита оружием. Должно быть, что-то сдетонировало при столкновении. А дальше пошла цепная реакция.
— Проклятье! Сибенско — гнилое местечко. Сам я тут всего пару раз бывал — не доверял типам, которые вели здесь дела. И учти, это мнение человека, не брезговавшего работой на хаттов. — Он повернулся к ней. — Так что, теперь, когда база на Сибенско взлетела на воздух, твое расследование накрылось?
— Мы уничтожили все доказательства, за исключением того, что успел записать C-3PO. Да и те теперь никак не проверить. Но мы уничтожили и подпольную армию, собиравшуюся напасть на Новую Республику.
Воины-амаксины повержены. Противника больше нет.
Глава двадцать восьмая
— Все, что я сделала за свою жизнь, в одно мгновение оказалось перечеркнуто. — Лея мучительно подбирала слова. — Те, кто сражался со мной плечом к плечу, те, кто работал вместе со мной долгие годы, смотрят на меня так, будто я уже и не я вовсе. Теперь я для них только дочь Дарта Вейдера.
Хан еще крепче обнял ее, прижимая к себе. Они лежали в постели у Леи дома, на Хосниан-Прайм. В окно спальни струился лунный свет, но близилось утро, и луна бледнела. Лея положила голову мужу на плечо и закрыла глаза. Он нежно поцеловал ее в макушку, и напряжение начало отпускать ее.
— Это пройдет, — прошептал Хан. — Пусть не у всех, но у многих пройдет. Рано или поздно они вспомнят, кто ты.
— Самые близкие друзья — возможно…
Тай-Лин с самого начала остался на ее стороне, да и Вариш, хоть держалась будто сама не своя, все же заступилась за Лею в сенате. Грир и даже юный Джоф Систрайкер опомнились, не прошло и дня. Еще кое-кто из знакомых, наверное, последует их примеру. Акбар, Ниен Нанб, Лэндо и еще несколько старых друзей уже прислали сообщения, текстовые или голографические, заверяя, что они верят Лее и не предадут ее. Мон Мотма в своем послании даже намекнула, что ей все было давно известно, — и это не мешало ей хорошо относиться к Лее. После разоблачения стало ясно, на кого из друзей можно положиться, а на кого — нет.
— …но вся остальная Галактика отвернулась от меня.
— Ну и пропади она пропадом, остальная Галактика.
Ну конечно, чего еще ждать от Хана?
— Просто это ранит, только и всего. Все эти россказни, эта злость, эти обвиняющие взгляды… как будто я могла выбирать, чьей дочерью родиться. Взять хотя бы Рэнсольма Кастерфо, который и обнародовал в сенате ту запись. Мы ведь несколько месяцев работали вместе над расследованием, и я была уверена, что мы стали друзьями. Но стоило ему услышать про Вейдера, он предал меня.
— Похоже, парень тот еще засранец.
— Если бы все было так просто…
Лея бы не так сильно переживала предательство Рэнсольма, если бы могла убедить себя, что он не заслуживает уважения.
— Он ведь по большей части очень порядочный человек, — попыталась объяснить она. — И порядочный политик, что вообще большая редкость. Но он ненавидит Вейдера, и для него этого достаточно, чтобы ненавидеть и меня.
— Да выкинь ты этого молокососа из головы, — посоветовал Хан, поглаживая волосы Леи, рассыпавшиеся по подушке и водопадом стекавшие с кровати. — Посмотри на всю историю с другой стороны. Ты же давно хотела уйти из сената. И вот тебе отличная возможность. Доработаешь до конца полномочий — и ты свободна. Сможешь для разнообразия полетать по Галактике с одним негодяем.
— Хан, лучше просто не придумаешь… — Но тревога не отпускала Лею. — Скажи, тебе, наверное, досталось из-за меня? Когда субсветовая эстафета закончилась, ты вернулся — и все уже знали мою тайну…
— Все решили, что я понятия не имел, на ком женился. Ну так я им объяснил, что всегда знал и плевать на это хотел. И любому, у кого есть хоть капля мозгов, тоже будет наплевать. Дураков, чтоб поспорить, не нашлось.
Лее очень нравилась эта привычка мужа вычленять главное, а все остальное решительно отметать. Иногда он перегибал палку с упрощениями, но чаще такой его подход помогал Лее сосредоточиться на том, что действительно важно. Он успокоил ее насчет Бена — ну, более или менее. Но даже Хан не мог сделать для нее большего: едва одни сомнения отступали, другие тут же занимали их место.
