– Ой, ну тебя, Лера! – возмущенно запыхтела Злобинец. – Как экзамен-то?
– Хорошо, на четыре сдала! Мне Ваня помог…
Парни стояли у окна и о чем-то совещались. Дождь на улице еще больше разошелся.
– Мы сейчас ко мне в дачную резиденцию поедем, – негромко проговорила Зло. – В ванной труба подтекает, я каждый раз, уходя из дома, воду перекрываю. Валя обещал посмотреть. А еще он вечно так гоняет на своем «Додже»…
– Ты же любишь экстрим, – подколола я подругу, припомнив парк развлечений.
Валя лишь укоризненно покачала головой. Затем проговорила:
– А ты давно ко мне не приходила…
– Думаю, нам пока не до наших посиделок с чаем с малиной, – засмеялась я, кивнув в сторону парней. – А в прошлый раз мы с тобой отлично провели время, кстати. За просмотром «Сплетницы»…
– Да уж, – широко улыбнулась Валюша. – И все-таки нужно будет повторить!
Вчетвером мы выбежали из университета под дождь. Разделившись на пары, понеслись к стоянке. Весь путь Ваня держал над моей головой свою куртку. Нырнув в машину, счастливо переглянулись. Влажная рубашка прилипла к плечам парня. Дождь долбил по крыше. Иван ткнул кнопку на приборной панели, и в салон ворвался теплый воздух.
Почему-то вспомнился тот вечер, когда я возмущалась, что Ваня скрыл от меня наличие машины и мы тащились через весь город с моим неисправным велосипедом.
– Зачем ты тогда за мной следил? – спросила я, как завороженная следившая за Иваном. Как он достал ключ, завел машину, поправил зеркало заднего вида… Ваня искоса взглянул на меня и негромко рассмеялся:
– Это такая глупость, что мне стыдно рассказывать, Лера!
– Нет уж, рассказывай! – попросила я.
– Я ехал к тебе в тот вечер, чтобы пригласить на свидание. Предложить прокатиться со мной по городу… А потом ты вышла из подъезда с велосипедом. Такая задумчивая, потерянная и непривычно уютная.
Тот вечер, когда я впервые за долгое время не услышала маминых мыслей…
– Все как-то само собой вышло, – выруливая с парковки, продолжил Ваня. – Не знаю, чем я в тот момент руководствовался… Когда я рядом с тобой, в любую секунду может произойти что угодно.
– Ты смущаешься? – засмеялась я, коснувшись ладонью гладко выбритой щеки парня.
Капли с шумом ударялись в лобовое стекло, «дворники» тут же сгоняли влагу.
– Помнишь, я говорил тебе, что самовлюбленные стервы, которые думают только о себе, не в моем вкусе? Я не врал. А в нашу первую встречу ты произвела именно такое впечатление…
«Ах, если бы это было только впечатление!» – с тоской подумала я, разглядывая дрожащие на стекле капли дождя.
– Но тем не менее ты меня чем-то сильно зацепила. На крыше я тебе сразу это сказал…
– И целоваться полез, – напомнила я.
– С поцелуями я тоже обычно не набрасываюсь, – засмеялся Ваня. – Просто мне дико захотелось тебя поцеловать, впервые в жизни такое… А ведь я в тот вечер даже не пил.
– Помню, – отозвалась я, даже не пытаясь скрыть улыбку.
Внезапно Иван снова свернул на парковку. Поцеловав меня, он склонился к бардачку и достал оттуда розовый пластмассовый медальон-сердечко на серебряной цепочке. Протянул мне.
– Ой, это мой! – быстро проговорила я, прижимая кулон к груди. – Из «Киндер-сюрприза»…
– Я знаю, что это твой, – улыбнулся Ваня. – На днях нашел, когда на мойке салон попросил пропылесосить…
Я тут же вспомнила белый кожаный потолок и тот вечер, когда я в темном подъезде выглядывала Ивана. Тогда он стоял под фонарем и смотрел на мои окна. А мне и в голову не пришло спросить, откуда он узнал, на каком этаже я живу…
– Ты оказал мне первую помощь? – спросила я, не выпуская из рук кулон.
– Я, – кивнул Ваня. – Регина дала мне твой адрес. Сама она осталась выяснять отношения со своим парнем… Потом, кстати, сокрушалась из-за того, что так поступила. Позвонила мне вечером, сказала, что ты в порядке, но ничего не помнишь. Попросила ее не выдавать. Сказала, что не по-товарищески это… Что бросила тебя.
– Ну вообще-то да! – обиженно проговорила я. – Бросила меня без сознания, на незнакомого парня…
– Она знала, что я не причиню тебе зла, – ответил Ваня. – Но это, конечно, ее не оправдывает.
Я, склонив голову, вертела в руках розовый пластмассовый медальон.
– Больше всего я боялся объясняться с твоими родителями, – засмеялся Ваня. – Но нам никто не открыл. Тогда я нашел в твоей сумочке ключи и уложил тебя в постель…
На моем лице выступила краска.
– А потом встретился с Рэдом, решил расспросить его про тебя… Тут и выяснилось, что в понедельник мы должны будем увидеться в универе, – сбивчиво продолжил Ваня. – Я впервые в жизни так сильно волновался перед встречей с девчонкой. Столько времени обдумывал, как все пройдет, что я тебе скажу, что ты ответишь… А как встретились, ты мне – про трусы… Я, честно, еще больше растерялся.
Я не смогла подавить нервный смешок. Мы с Ваней переглянулись. Наверное, минуту смотрели друг на друга. Потом я не выдержала и расхохоталась в голос, вспомнив наш глупый разговор. Ваня тоже больше не сдерживал смех. В какой-то момент мне показалось, что мой хохот стал слишком истеричным. Я поняла, что всё позади… Боль, обиды, недопонимание – все это в прошлом. А впереди – новая, особенная жизнь.
Чтобы как-то меня успокоить, Ваня снова наклонился ко мне и поцеловал. Дождь продолжал греметь, а «дворники» ритмично работать.
А потом мы долго катались по городу. В синих мокрых сумерках на высокой скорости мелькали разноцветные лампочки. Я крепко сжимала в руках медальон. В какой-то момент повесила его на зеркало. Теперь медальон подпрыгивал и покачивался на поворотах.
– Ты открывал его? – спросила я, кивнув на кулон.
– Нет, – покачал головой Ваня, следя за дорогой. – Покажешь?
– Это все глупости, – покачала я головой. – Детские мечты. Даже странно, что я носила его так долго…
На одном из светофоров я все-таки сняла с зеркала медальон, открыла его и протянула Ване, продемонстрировав две вырезанные фотографии в рамочках. Потом убрала в карман джинсовой куртки.
– Говорят, нужно визуализировать свои желания… – сказала я. – Только это не всегда работает. Здесь мои мама и папа.
* * *
Теплый ливень хлынул, когда я вышла из магазина. Прохожие, прячась от дождя, бросились врассыпную. Я, ежась от струек воды, что сбегали за ворот куртки, тоже побежала под одну из арок. Там уже пряталась от непогоды пожилая женщина. Все время, что мы стояли под аркой, она охала и ахала, что в этом году сильные грозы, видать, скоро будет настоящий конец света… Дурное предзнаменование. Я терпеливо слушала, изредка улыбаясь ей из вежливости. А потом как громыхнуло! Женщина тут же замолчала и испуганно посмотрела в небо стального цвета. Я нащупала в кармане отяжелевшей от дождя джинсовки медальон, который вчера отдал мне Иван. Достала из сумки телефон и набрала номер отца.
