Сделав вид, что обдумываю его предложение, уставилась в окно. На солнце, заливающее оживленную улицу, на многолюдную остановку, на столпившиеся маршрутки, на зеленые ветви тополей, нависших над тротуаром…
– Не могу я отдать подругу в руки такого прожженного донжуана, как ты… – наконец начала я.
– Лера, ты опять? – упавшим голосом спросил Рэд. – Я не причиню Вале зла.
Взгляд Краснова стал напряженным.
– Хорошо, – кивнула я. – Баш на баш?
– Что ты имеешь в виду? – насторожился Рэд.
– Устроим двойное свидание?
* * *
– Валь, ну ты еще долго? – поторапливала я подругу. – Что ты так стараешься? Как на уроке каллиграфии…
– Ш-ш-ш! – зашипела Зло, поедая кольцо с арахисовой посыпкой. – Сейчас, сейчас! Почти всё переписала. Пока разберешь твои каракули… Блин, на тетрадь накрошила!
Валюша принялась стряхивать крошки.
– Ну уж, простите за мой почерк! – фыркнула я, забираясь на подоконник.
Над лесом по низким белым облакам проплыл серебристый лайнер. Ветерок рябил воду на пруду. Пахло летом. А еще – жареными котлетами. Их треск на раскаленной сковороде слышался из соседнего приоткрытого окна вместе с гремящей посудой и приглушенным звуком работающего телевизора.
– Когда допишешь, прогуляемся? – предложила я подруге.
– М-м-м? – промычала Валя, аккуратно выводя в конспекте буковки.
– Зло, ты тормоз!
– Сама такая! – отозвалась Валя, не поднимая головы.
А еще самая злопамятная, подумала я. Серьезно! Ведь я уже не слышала мыслей мамы, Златки, Ядвиги… Даже вертолеты Рэда прекратили трещать в моей голове. А Валя по-прежнему дулась.
Когда подруга переписала конспект, мы вышли на тихую улицу. Было еще светло, но на пустой аллее уже зажглись тусклые фонари. Внезапно мне сделалось неуютно. Я оглянулась, но за нами никого не было. Хотя мне показалось, что в последнюю секунду чья-то тень юркнула за угол двухэтажного дома.
– Ты чего? – удивилась Валя.
– Такое чувство, будто кто-то за нами следит, – ответила я.
– Блин, Лера, не пугай меня!
Самой бы не испугаться. Мы со Зло зашагали быстрее.
– Вообще в этом районе преступности нет! – затараторила Валя. – Все свои! Так хозяйка квартиры говорила…
– Ага, чтоб тебе за тридевять земель свое старье со скрипучей койкой впарить!
Я снова оглянулась и теперь совершенно точно увидела в зарослях кустов чью-то фигуру. Мы остановились, он остановился. Разглядывать преследователя не было времени. Я схватила Валю за руку и потянула за собой. Не сговариваясь, перешли на бег.
– Ле-ра, – пыхтела за спиной Зло, – я пло-хо бегаю!
– Надо будет, тебя на спине потащу! – не оборачиваясь, бросила я.
Не придумав ничего лучше, нырнули в непролазные кусты, чтобы сократить дорогу. Острыми ветками исцарапали все руки. Внезапно я зацепилась за что-то юбкой и повалилась на землю. Зло тут же затормозила.
– Лера!
– Беги без меня! – зашипела я, оглядывая разбитую коленку.
– С ума сошла? Я тебя не брошу!
– Зови на помощь!
У кустов, за которыми мы находились, кто-то остановился. Валя шмякнулась на землю рядом со мной. Мы притихли.
Непонятный шорох и чье-то тяжелое дыхание. Мое сердце колотилось как сумасшедшее где-то в барабанных перепонках. У Вали от ужаса глаза были по пять копеек.
Кусты затрещали, и тут из-за веток показалась унылая собачья морда. Пес породы бассет-хаунд оглядел нас без особого интереса.
– Барни, фу! – донесся мужской голос. – Пойдем уже и так долго гуляем…
Злобинец перевела на меня взгляд.
– Журавлева, ты совсем ку-ку! Человек просто собаку выгуливает!
Для убедительности подруга еще и пальцем у виска покрутила. Затем Валя осторожно поднялась на ноги и выглянула из-за кустов. Не знаю, что смешного она там углядела, но только через пару секунд снова присела на корточки рядом со мной и, зажав рот ладонью, захихикала.
– Смейся, смейся! – проворчала я, дуя на разбитую коленку.
– Они ушли… Знаешь, чей это пес?
– Ну!
– Алика Бочкарева!
Я с трудом припомнила того забавного парня из «Макдоналдса», у которого стрельнула номер телефона да так и не перезвонила.
– А что ты ржешь?
– Ты слилась, и он тебя разыскивает с собаками!
– Ха-ха!
Валя помогла мне подняться на ноги.
– Сказала же тебе, что райончик спокойный! Ты – сумасшедшая!
– Знаешь ли, всякое бывает! – принялась оправдываться я.
Обсуждая произошедшее, мы вышли к пруду. В камышах не сразу заметили старый деревянный пирс. Я осторожно ступила на него и подошла к воде.
– Он под нами не провалится? – озабоченно поинтересовалась за моей спиной Валя. – Доски какие-то трухлявые…
– Сколько ты колец с арахисовой посыпкой съела? – засмеялась я. – Под тобой может и провалиться…
Валюша только вздохнула:
– Это я с работы опять утащила. Иначе они засохли бы на витрине. Лучше б зарплату выдавали вовремя, чем эти пирожные и коржики… На кой они мне? Кольца с посыпкой за аренду квартиры не принимают.
Я первой уселась на деревянный пирс. Валя некоторое время еще горестно повздыхала и все-таки тоже примостилась рядом.
– Мне отпуск дают на время сессии, – сообщила она. – А потом уволюсь. Что-нибудь другое на лето поищу. Чтоб еще и для души…
– Это что, например? – заинтересовалась я.
Круги на воде то исчезали, то появлялись…
– Одна девчонка, бариста в нашем кафе, уходит работать преподавателем в художественную студию. Она классно рисует! У нее и образование есть… Им администратор там нужен. Зарплата хорошая. И график не такой дурацкий.
Подул легкий ветерок, и камыши взволнованно зашуршали. Валя одной рукой пригладила кудри.
– Еще эта девчонка обещала меня научить рисовать. Как думаешь, получится у меня? – Подруга посмотрела мне в глаза.
– Ну конечно, получится! Будешь выносить деревянный мольберт прямо сюда, к пруду… Нарисуешь этот лес, эти камыши… И как стрекозы замирают над самой водой.
Вид у Вали сделался мечтательным.
– А я, наверное, к отцу на все лето уеду, – неуверенно начала я.
Еще месяц назад ни капельки не сомневалась в своем решении. Но тут закрались сомнения. А мама? А… Ваня? Вдруг у нас все сложится? Может, позвать его с собой к отцу?
