Женщина уткнулась маленькими кулачками ему в грудь, словно силясь оттолкнуть. Отвела глаза, чтобы скрыть слёзы… это решение давалось ей очень нелегко, потому что им она во второй раз хоронила себя в замужестве с чужим человеком, отказываясь от счастья.
Она родилась в давно обедневшей дворянской семье, у них ни на что не хватало денег. В шестнадцать Мария стала частью одного из кланов ведьм, но при этом практически всё время жила у отца, будто ничего не случилось. Когда она была молодой девятнадцатилетней девушкой, граф Уайт полюбил её и предложил выйти за него замуж безо всякого приданого. Марии не хотелось выходить за чужого ей человека, но она согласилась ради своих маленьких сестёр, чтобы у них всего хватало и чтобы им не пришлось потом идти на подобную жертву. И чтобы обрести дом, защиту. Будучи юной и наивной, она искренне верила, что сможет со временем полюбить мужа, поэтому отвергала все знаки внимания со стороны других мужчин. Возможно, у графа и получилось бы завоевать сердце жены, но этого ему не позволили слишком частые разъезды и мало свободного времени. А потом в её жизни появился он — Брайан… талантливый молодой лекарь, который знал её секрет уже давно, но никому не выдал, более того — поклялся всегда любить и защищать…
Граф, услышав всё вышесказанное, с минуту просто не верил своим ушам. Такого глубокого изумления и боли он ещё никогда не испытывал — словно ни с того ни с сего его ударила молния…
«Вот же тварь! — Злился граф, застыв на месте, — А я ведь любил её, всё для неё делал… Как бы то ни было, пора заканчивать всё это!! Поймались, полюбовнички…»
Подумав так, граф в ярости отворил дверь с такой силой, что та едва не слетела с петель.
* * *
Мужчина сидел около камина и пил виски. Пустой взгляд был прикован к огню, который все больше и больше разгорался. Подобно этому пламени горечь от предательства сжигала сердце и душу графа. Закон жизни слишком суров, за миг счастья платишь нескончаемым горем. Вот и он поплатился.
Граф любил свою жену, своей, особенной любовью. Пусть он не пел ей серенады под окном и не посвящал стихи, насквозь пропитанные любовью. Но он сумел дать Марии то, что многие мужья не давали своим женам. Джон дал ей свободу и уважение. Он никогда не бил её и не запирал во дворце. За рождение дочери он готов был положить к её ногам все богатства мира. Видимо это не то, чего она хотела.
Тихий скрип открываемой двери отвлек мужчину от тяжелых размышлений. В библиотеку вошла Мария. Белое платье простого покроя придавало женщине вид ангела, падшего, но всё еще прекрасного.
Женщина и мужчина смотрели в глаза друг другу, пытаясь найти ответы на свои вопросы. Восемь лет, которые они прожили вместе, не прошли даром для них. Они научились различать эмоции и чувства друг друга.
— Разве я заслужил это?
Вопрос слетел с уст мужчины как бы невзначай. В голосе графа смешалась вся боль и горечь от предательства. Реакция жены поразила Джона: вместо того, чтобы опустить пристыженно голову, как Мария сделала бы раньше, женщина уверенно смотрела в глаза мужа.
— Нет, не заслужил. Я искренне прошу у тебя прощения за всю ту боль, которую причинила.
Ответ Марии заставил графа рассмеяться.
— Просишь прошения? Ты думаешь, каких-то пару слов смогут стереть из моей памяти всё то, что ты натворила? Твои извинения не залечат мои раны.
— Я знаю это, и готова понести заслуженную кару.
— Ответь мне на один вопрос, Мария. Почему ты предала меня? Что стало причиной?
Джон ожидал услышать любой ответ. Жажда свободы, страсть, но то, что он услышал в ответ, повергло его в шок.
— Любовь. Я люблю его, и готова на все, чтобы быть рядом с ним. Это чувство завладело мной, вскружило голову и лишило разума. Единственное, о чем я сожалею, это то, что предала тебя. Ты хороший человек и не заслуживаешь всего этого.
Как говорят, от любви до ненависти всего один шаг. Все те хорошие и нежные чувства, которые Джон когда-то испытывал к жене, изменились. Вернее, они сгорели, оставив лишь серый пепел и жажду мести.
— Мы разведемся, как можно быстрее. Я не стану утаивать истинную причину и, надеюсь, ты готова к последствиям. Тебя высекут на позорном столбе, как и всех неверных жен, и заклеймят на всю жизнь, как клятвопреступницу и падшую женщину. А потом сошлют куда-нибудь на окраину, в глухую деревеньку.
Гордо вздернув подбородок, женщина в упор посмотрела в глаза мужа.
— Я готова к этому.
— Ну что ж, рад за тебя. За всё нужно платить, Мария, и за любовь тоже. Твоей платой будет разлука с дочерью. Ты её никогда больше не увидишь.
Услышав последние слова мужа, Мария в рыданиях упала на колени. Она любила дочь больше жизни и предстоящая разлука с ней причиняла сильную боль. А граф тем временем довольно улыбался. Он смог заставить её почувствовать ту же боль, что испытывает сам…
— Зачем она тебе, Джон?! — Всхлипывала женщина, умоляюще глядя на мужа, — Она… Она не твоя дочь!
— Я знаю! — Лицо графа покраснело от страшного гнева и откровенной ненависти, — Но за то, что ты сделала, я её тебе не отдам. Твоя дочь уже признана моей наследницей, и я не допущу позора!
— Ради этого ты разлучаешь дочь с матерью?! — Её голос срывался от бессильной ярости, — Ради того, — Ради того, чтобы избежать позора?!
— Ты — мой позор! — Рявкнул он, но женщина даже не вздрогнула, — Ты — низкопробная девка, а я ведь верил тебе все эти годы! Любил! Пошла прочь отсюда. Мне противно на тебя смотреть.
Женщина пыталась унять учащенно бьющееся сердце. Она хорошо относилась к мужу, но поняла, что отныне ненавидит его больше, чем кого бы то ни было.
— Тварь. Как я жалею, что стала твоей женой. — Выплюнула она, и глаза её сверкнули фосфорическим огоньком, — Ты ещё поплатишься за это. Обещаю тебе… дорогой.
* * *
В прекрасной богатой гостиной было непривычно тихо. Ни одна живая душа не посетила эту комнату сегодня кроме графини, которая сейчас стояла у окна. Безукоризненно аккуратная, ухоженная, надушенная и величавая красавица невидяще смотрела в окно. Уже третий день она пленница в собственном доме, пока муж носится с разводом. Её посадили под стражу, запретив выходить за пределы своих покоев и этой примыкающей к ним гостиной или видеться с кем-либо, кроме слуг.
Марии оставалось лишь молча ожидать своей участи, то есть публичного позора и расставания с дочерью. Её тонкий бледный профиль чётко вырисовывался в дневном свете окна, алые губы дрожали, а прекрасные голубые глаза были полны невыплаканных слёз.
«Позорный столб я как-нибудь сумею пережить, — теребя батистовый платок, думала женщина, — Но как я буду без моего ангела, моей доченьки?! Неужели я её действительно больше не увижу…»
Вдруг сзади послышался громкий треск. Вздрогнув от неожиданности, графиня обернулась… и вцепилась в подоконник, чтобы не упасть: из проёма, каким-то чудом образовавшемся в камине, вылезло нечто маленькое и чумазое. Отряхнувшись от сажи, неожиданный маленький гость дёрнул за одному ему ведомый рычаг и обернулся, эффектно взмахнув чудесными рыжими, как пламя, волосами.
