Первая атака захлебнулась, не успев начаться. Сашка уже пару раз видел, как работают гвардейские миномёты, но очень издалека. И даже издалека – это впечатляло. А сегодня ему удалось насладиться данным действом прямо, так сказать, из «партера»… Едва накопившаяся вражеская пехота только обозначила движение в сторону переднего края, как где-то далеко за спиной загудело, заскрежетало, и с противным свистом над головой пронеслась одинокая комета с огненным хвостом, жахнув по земле немного не долетев до занятого немцами рубежа.
– Пристрелочный, – выдохнул Гоша Завгулидзе, после авианалёта прописавшийся у него на КНП. Противник, судя по всему, тоже это понял, и потому мелкие фигурки сразу же порскнули по сторонам, будто брызги от попавшего в воду камня, уже не думая об атаке и спеша занять хоть какие-нибудь укрытия. Но они опоздали. Старлей, несмотря на свой сволочной характер, оказался отличным корректировщиком. Потому что он не стал запрашивать второй пристрелочный выстрел, а, сообщив поправки, сразу дал своим команду на залп. В тылу снова загрохотало, засвистело, заскрипело, и спустя всего лишь пару мгновений, позиции немцев заволокло огромным облаком пыли, внутри которого один за другим вставали огромные огненные всполохи.
– Эк как садят, – уважительно покачал головой Гоша. – Похоже, какая-то новая модификация. Ты гляди, взрывы какие сильные…
– А ты что, Гоша, из «катюш» стрелял?
– Так я ж миномётчик, – горделиво улыбнулся тот. – В училище мы их тоже изучали. И даже стрельбы были. Один раз, правда. Всё ж таки я в «ствольной» роте учился…
Где-то через полчаса в тылу наступающих тоже загрохотала артиллерия. Но, вопреки ожиданиям, вражеские снаряды на голову обороняющейся роты не посыпались.
– По позициям «катюш» садят, – авторитетно заявил Завгулидзе. – Только зря. По тактике гвардейские миномёты сразу после залпа должны немедленно покинуть огневую позицию и выдвинуться в другой район, на заранее подготовленные и оборудованные маскировкой позиции для производства перезаряжания. Так что немцы сейчас бьют по пустому месту.
– А они что, этого не знают?
– Да знают, скорее всего. Но что им ещё делать-то – просто «умыться»? Вот и садят, надеясь успеть перехватить на отходе, – он на мгновение задумался и как-то с сомнением произнёс: – Да и как-то поздновато они начали. Обычно немцам не более десяти минут хватает, чтобы засечь позиции и подготовить данные для стрельбы, а эти полчаса провозились. Тормозы они какие-то…
Как выяснилось чуть позже, эти слова оказались пророческими. Потому что подготовить следующую атаку противник сумел только через четыре часа. Рота даже пообедать успела, а кое-кто и вздремнуть…
Атака, ожидаемо, началась с артналёта. Причём противник, с какого-то бодуна, принялся садить по позициям роты из какой-то мешанины стволов и калибров – среди которых встречались и пушки, и гаубицы, и миномёты… И как эту мешанину корректировать? Ну, они, похоже, и не стали. «Судя по тому, с каким разбросом падали снаряды. Один даже в полевой сортир попал, разбросав по сторонам содержимое… Так что толку от подобного артналёта оказалось немного. Что Сашку только больше озадачило. До сих пор немецкие артиллеристы подобный бездарный расход боеприпасов не допускали. И что это было? А потом вперёд пошли… танки?! Сашка сразу даже не понял. Немцы! Двинули танки на неподавленную и даже не выявленную противотанковую оборону! Они что, идиоты? Да ещё и, до кучи, танки двинулись в первой линии! Но затем его взгляд зацепился за какие-то странные пропорции приближавшихся боевых машин, и он приник к биноклю…
– Блин, да это ж не немцы!
– Точно! – кивнул старшина. – А я-то смотрю, чего это у энтих танков башни какие-то совсем маленькие. Да и сами они того… совсем на немецкие не похожи! А дайте-ка вашу биноклю, товарищ командир…
– Тогда кто же это к нам пришёл? – задумчиво произнёс Сашка. – Румыны? Словаки?
– Венгры, – уверенно произнёс старшина, отрываясь от окуляров. – Сталкивались мы с ними по осени как-то. Только тогда одна пехота была.
– И как они?
– Супротив немчуры так послабее будут. А вот ежели с румынами сравнивать – так позлее. Румыны сразу ложились, как пулемёты огонь откроют, а эти какое-то время ещё дёргаться пытались.
– Та-ак, – Сашка принялся лихорадочно восстанавливать в памяти тактико-технические данные венгерской бронетехники, которые им давали в училище на занятиях по тактике, но до сего момента не пригодившиеся ему ни разу (ну дык Венгрия-то объявила войну СССР ещё двадцать седьмого июня сорок первого года, а вооружение и технику противников СССР им давали в полном объёме). – Танки – это, похоже, «Толди». Броня у него картонная, на уровне наших «Т-33»… ну, если только бортовая чуть потолще. Но наши ПТР их берут начиная с предельной дальности эффективного огня даже в лоб. А броневики – это «Чабо». У тех с бронированием ещё хуже. Пушки у обоих – двадцать миллиметров, но неавтоматические. Хе-эх… – молодой ротный расплылся в улыбке. – Ничё – повоюем!
Глава 10
– Разрешите, мистер президент?
Рузвельт оторвал взгляд от документа, который читал в данный момент, и бросил взгляд на капитана, просунувшего голову в дверь Овального кабинета, поверх очков.
– Что-то срочное, Барел?
– Последняя сводка с советско-германского фронта.
– Есть что-то интересное?
– Да, красные замкнули кольцо окружения вокруг Stalino.
Рузвельт на пару мгновений замер, а затем отложил изучаемый им документ и сделал лёгкое движение ладонью.
– Давайте сюда.
Капитан Барел, официально числящийся помощником президента по военно-морским вопросам, но уже давно взваливший на свои плечи роль консультанта по всем военным делам (если не главного, эту роль скорее исполнял генерал Маршалл, то как минимум ближайшего, то есть того, который всегда под рукой), подошёл к столу и протянул президенту США тонкую папку, внутри которой находилось три листка, распечатанных на пишущей машинке. Тот молча взял её и углубился в чтение.
– Хм, интересно, у них получится то, что они задумали? – задумчиво произнёс Рузвельт, закончив чтение.
– Ну, до зимы уже недолго… я имею в виду календарной. Так-то в Москве, по докладам нашего военного атташе, уже давно снег и холодно. Так что, может быть, что-то и получится.
Президент США усмехнулся.
– Капитан, неужели вы верите Геббельсу?
В мае немцы предприняли своё первое в новом, сорок втором году наступление, которое, однако, не принесло им особенных дивидендов. Сдвиг фронта на несколько десятков километров после почти двух недель упорных боёв на фоне их феерических успехов лета-осени прошлого года выглядел не столько успехом, сколько насмешкой. Но их следующий удар, который они нанесли в Прибалтике, вернул авторитет забуксовавшей было немецкой военной машине. Русский фронт рухнул, и немецкие танки устремились в образовавшиеся прорывы. Так что в первые дни своего второго в этом году наступления вермахт демонстрировал такие скорости продвижения, какие ранее у него были только во время «прогулки по Франции»! Даже во время польской кампании темпы наступления были куда меньше… Именно тогда министр образования и пропаганды Третьего рейха и выдвинул идею, что зимние поражения вермахта вызваны вовсе не силой и мощью РККА, а исключительно погодными условиями. Мол, русский варвар ведёт звериный образ жизни, умеет спать на снегу и питаться еловыми шишками, поэтому зимой он способен как-то противостоять немецкому солдату, но стоит растаять снегу и выглянуть солнышку…
