— А почему? — кивнула на кулон. — Почему тогда она носила это, если не любила его?
Он пожал плечами, а я встрепенулась:
— Погодите! Вы сказали, что она его поцеловала. Что это значит? — сощурилась, подмечая на лице Душана тень грусти: — Что-то точно значит!
— Ты не знаешь? — приподнял тич рыжие брови. — Если единорог заберёт твой первый поцелуй, то ты будешь любить этого оборотня всю свою жизнь.
— Ужас! — я прижала руки к груди. — Так эта Росая забрала первый поцелуй Вемуда и бросила его?! Но как ему теперь жить, если он больше никого полюбить не сможет?
— Искать того, кто полюбит его, — горько усмехнулся Душан. — Но, по-видимому, это не ты.
— Я? — От растерянности в голове всё перемешалось. — Вы же меня ненавидите! Даже опоили любовным зельем, чтобы я от Вемуда отстала.
— Ты, конечно, не красотка, — хмыкнул Душан, — но Вемуду понравилась. А зелье… Я лишь проверял твои чувства. Ты, вообще, читала про любовные зелья? Эх, влепить бы тебе штрафной… Невозможно вызвать чувство, если его нет: зелье лишь усиливает то, что уже есть.
— Ах ты, старый хитрый лис! — не сдержалась я. — Надо же было такую свинью кукарекающую подложить!
Душан поперхнулся и поправил причёску:
— Ну, не такой уж я и старый. Выбирайте выражения, студентка Найка!
— Да это ещё я выбирала! — возмущённо заявила я и, наступая на растерянного верфокса, прорычала: — Вы хоть понимаете, что наделали? Мало того что после ваших экспериментов я на Земко спокойно смотреть не могу, каждый раз хочется грохнуться в обморок и тихонько поскуливать у его ног, так ещё и…
Замолчала и виновато покосилась на закрытую дверь в другую комнату изолятора: невезучий Койел! Я ему чем-то понравилась, а эта дрянь любовная довела тень приязни до состояния беззаветной любви. И всё из-за сомнительных проверок хитрого верфокса. Так вот о чём толковал мне вервульф, когда говорил про смирение? Он-то знал, что я ему действительно понравилась. Чувство вины усилилось в разы…
— Это хоть лечится? — простонала я.
— Всякое бывает, — пожал тич плечами. — В абсолютном большинстве случаев проходит со временем, иногда можно ускорить процесс с помощью различных зелий, иногда не действует совсем. Но это, сама понимаешь, если попался кто-то бесчувственный, а есть и такие, кто до конца жизни остаётся под сильным воздействием.
То, как я выругалась после этих слов, обеспечило тишину в изоляторе минут на пять. Пока тич Душан, выпучив глаза, хватал ртом воздух, размышляла, как жить дальше. Да, Земко мне нравился, что тут скрывать, но крышу сорвало именно из-за зелья лиса.
А вот я единорогу не особо нравлюсь: то взбрыкнёт, но обфыркает, то, вообще, помахивая хвостом белоснежным, ускачет в дали синие! Но при всём при этом что-то его во мне цепляет: то поможет, то спасёт, то, плюнув на два штрафных, на свидание в изолятор прибежит… Что-то это да значит! А то, что разыскиваемая им Росая — возлюбленная Вемуда, даёт надежду, что сердце самого Земко свободно, а значит, я могу и побороться за внимание красавчика.
Возможность того, что Земко и сам влюблён в Росаю, я отмела: единорог постоянно отгораживал Вемуда от меня. То делает вид, что ухаживает за мной, то показывает, что целует… Всё это было не для того, чтобы вызвать чью-то ревность, как я решила ранее, а лишь для того, чтобы отрезвить запутавшегося Вемуда и напомнить о пропавшей возлюбленной. Я сурово посмотрела на Душана, который уже слегка отошёл от моей трёхэтажной тирады, и ткнула пальцем в грудь верфокса:
— Вы обязаны помочь сыну найти Росаю!
— Уже искали, — мрачно отозвался он. — И не только мы. Клан единорогов силён и могуществен, Найка. Нанимали самых лучших специалистов… Девушка исчезла бесследно.
— Не может быть! — помотала я головой. — Даже если все сдались, не значит, что следа нет! Вемуд верит в это. Он даже уговорил Земко поступить в академию, чтобы тот помог найти Росаю. Они считают, что улики нужно искать в башне-лабиринте.
— Вот почему он постоянно крутился там, — проскрипел Душан и тяжело поднялся. — Я поговорю с сыном. Студентка Найка, благодарю…
— Если благодарны, — перебила я, — тогда обещайте меня ничем больше не травить!
— Обещаю, — хмыкнул верфокс. — И даже пришлю парочку зелий из личной коллекции, чтобы уменьшить воздействие…
— Не думаете же вы, что я что-то приму от вас? — изумилась я, но, подумав, кивнула: — Пришлите их Койелу. А я уж как-нибудь сама справлюсь. Кстати… не знаете, как он?
Душан подозрительно быстро отвёл глаза и пробормотал:
— Хорошо, договорились, я пришлю зелья Койелу. Доброй ночи, студентка Найка!
И быстренько так ретировался, практически сбежал. Очень мне не понравилось и его выражение лица, и побег этот. Я же так, недооборотень, нестандартная… Не испугался же тич! С подозрением покосилась на запертую дверь, подошла и, присев, заглянула в замочную скважину: темно. Прижала ухо к двери и замерла, но услышала лишь стук собственного сердца. Поднялась и потянула ручку на себя, затем дёрнула, и ещё сильнее — дверь не поддавалась.
Решив не сдаваться, накинула курточку, которую для меня разыскал на складе зачарованных вещей добрый Ровьюр (на улице ночь и прохладно), быстро выскочила наружу. Прислушалась к трелям светлячков и осторожно осмотрела близлежащие кусты. Убедившись, что за ними не мелькают тени, не сверкают алчно алые глаза, прокралась вдоль здания до тёмных окон, которые по моим прикидкам должны быть теми, которые выходили из изолятора Койела. Конечно, я понимала, что раз дверь между нами заперта, то должен быть иной вход в ту комнату, но искать его не отважилась, другое дело — окна. Короткий путь, который мы с Дэпом освоили уже давно…
Дэп! Прищурившись, оценила расстояние до подоконника и поняла, что во второй ипостаси у меня больше шансов дотянуться. А у первой — аккуратно открыть окно и залезть внутрь. Это уже смахивало на часть батла, и я занервничала: конечно, могу попытаться всё сделать сама, но я никогда не отличалась отличными результатами по прыжкам в высоту.
— Дэп, — прошептала я. — Как думаешь, мы готовы? Мы справимся?
Конечно, ещё нервировало то, что я нарушаю сразу два правила: комендантский час и преображение вне дозволенного места и времени… Впрочем, про комендантский час разговор шёл в общежитии, а преображение… может и не состояться. В любом случае стоило попытаться. Не зря же я столько времени травилась сладким мясом и признавалась себе и Дэпу в неземной и вечной, чтоб у нас обоих по нимбу выросло, любви!
— Дэп, — прошептала я. — Твоя задача — попасть на подоконник и пустить за штурвал меня. Надеюсь, ты всё понял, дружище. Постарайся не шуметь и ничего не бить… особенно морду вервульфа, если вдруг его увидишь!
И, закрыв глаза, медленно вдохнула и выдохнула. Практикум по оборотничеству — маленькая брошюрка, которую дети оборотней читают сами лет так в шесть, — сообщал, что сосредоточение и спокойствие помогут преобразиться быстрее и безболезненнее. Боль никогда не сопровождала моё превращение в Дэпа, это всегда происходило так, словно кто-то переключал тумблер. Раз — и меня нет. Но сегодня всё вышло по-другому.
