– Ничего себе! Какой подарок для грабителей стоит в вашей деревне. Мерседес последней модели, новехонький, с открытыми дверями, ключами в зажигании и документами в бардачке. Красота! – плюхнулась на свое место за столом, делая мне страшные глаза.
Я продолжала молчать. Она поерзала, но слов для меня больше не нашла, оттого принялась снова за чай и пряник, стараясь не смотреть ни на меня, ни в окно, откуда была видна красивая белая машина.
– Ты напилась? – спросила ее через некоторое время. – Чего молчишь и сопишь? Я начинаю убирать со стола.
– Скучно тут у тебя, – отодвинула Танька от себя чашку.
– Можешь посмотреть телевизор, пока я убираюсь.
– А потом, что?
– Если хочешь, сходим прогуляться.
– Скучно!
– Что ты задумала? Давай, говори. Я уже все поняла, что от меня не отстанешь.
– Поехали кататься! – сразу же оживилась Татьяна.
– Ты что? Ничего не уразумела? Я же тебе, вроде бы, все доходчиво объяснила…
– Уразумела, – упрямо наклонила она голову. – Общественность заждалась твоего выхода. Вернее, выезда. Так не станем их разочаровывать! Давай, замаскируемся, чтобы нас мать родная не узнала, сядем в авто и прокатимся с ветерком по улицам этого славного города. А?! Здорово я придумала?
– Ничего хорошего, – укоризненно посмотрела в ее сторону, отставляя в сторону уже чистую чашку. – Общественность, общественностью. А как быть с самим дарителем? Если приму его подарок, то это будет означать…
– Ничего нового это не станет уже означать! Согласись, что это глупо, не принимать дар, если вы уже давно любовники. Какой в этом смысл? И потом, у тебя вроде бы теперь есть подозрение, что он к тебе охладел. Нет, я-то, как раз, с этим категорически не согласна. Но если это все-таки так, то примем машину, как его прощальный дар. А, как тебе этот вариант? Как прощальный подарок, пойдет?
– Не втягивай меня в новую историю. Если помнишь, именно тебе я обязана моим «близким» знакомством с Кругловым. Забыла, кто позвал его в мой дом?
– Отлично все помню. Не нагнетай! Если хочешь знать мое мнение…
– Не хочу.
– И все же… мое мнение таково, что это единственный подходящий для тебя мужчина из всех, что я когда-либо знала в своей жизни.
– Даже так!
– Да. И ты сама это уже поняла. Просто упрямишься.
– Дай мне спокойно уехать в Москву. Вот когда там обживусь…
– Фи! Обживется она… Знаю я тебя! Как только и, правда, работу найдешь по специальности, так с головой в нее и уйдешь. Что, не угадала?
– Отстань!
– Нет. Ты посмотри, – она соскочила со стула и кинулась к шкафу, достала из него шелковый шарф и накрутила на голову, а потом еще дотянулась до солнцезащитных очков и водрузила их себе на нос. – Как?!
– Смешно, – выплеснула я воду из таза и принялась вытирать полотенцем влажные руки. – Через час, максимум через два, солнце сядет. И тогда твои очки станут просто…
– Значит надо поторопиться! – растянула она рот до ушей. – Ну же! Давай, соглашайся. Это будут последние гастроли. Айда!
Я чертыхнулась, в сердцах швырнула полотенце от себя и кинулась к шкафу.
– Вперед! Но только быстро. Туда и обратно.
– Конечно! – Танька тоже засуетилась рядом. – А краситься будем, как считаешь?
– Обязательно. Но достаточно и помады. Поярче! Надо же соответствовать образу роковой красотки. И действительно замотаем головы платками. И очки… Только губы и будет видно.
– Ага! А у тебя кольца покрупнее есть?
– Зачем?
– Так еще веселее. Давай все, что есть надевай. И мне!..
Слово с делом у нас с Танюшкой никогда не расходилось. Через несколько минут мы уже катили в сторону города. В приоткрытые окна в салон врывался теплый ветерок и шаловливо развевал концы наших легких шарфов. Мы то и дело прыскали от смеха. Веселились просто так, скорее всего, своей собственной фантазии. Потому что видимых причин точно не было. А это было ничем иным, как признаком легкого помешательства, не иначе. Ведь известно же, что смех без причины… Ну, да ладно. Я себя уговорила, что последний раз иду у подруги на поводу.
Первым встретился инспектор полиции. Его реакция на машину особенно понравилась Танюшке. Мне было не совсем до нее, так как в тот момент рулила и была очень ответственна, как всякий раз, когда проезжала дорожные посты. Подруга мне комментировала происходящее, и она готова была поклясться, что тот чуть под козырек не взял. Весь подтянулся, выпятил грудь и расправил плечи, уж точно.
Дальше были просто граждане. Сначала мне казалось, что Танька все преувеличивает, обращая мое внимание на застывшие фигуры на тротуарах, лица, светящиеся любопытством, в окнах кафешек и в проезжающих мимо машинах. Потом я сама заметила любопытные взгляды на себе и подруге,
когда остановилась на светофоре на красный свет. К тому моменту мы уже во всю разыгрались, и устроили целое шоу с улыбками и ужимками. Поэтому на зеленый вовремя тронулся только наш автомобиль, у других вышла заминка. Какое-то время после этого мы ехали по прямой и хохотали, вспоминая отдельные яркие сценки сегодняшнего вечера. А потом подруга дернулась и указала вдруг на стрелку датчика бензина в баке.
– Машка, смотри! У нас бензин на исходе. Ты не заметила, когда эта лампа загорелась?
– Черт! Не заметила. Не до того мне было…
– Кто же так машины-то дарит?! Нальют бензина «кот наплакал»…
– Не бойся, дотянем. Здесь недалеко должна быть заправка. И потом, нам все равно уже пора было домой возвращаться. Поворачиваем!
Я выбрала кратчайшую дорогу к нашему загородному шоссе. Пришлось рвануть через центр. Мимо своей бывшей работы проезжала как раз в то время, когда служащие выходили из здания после окончания трудового дня. На пешеходном переходе собралась горстка людей, все они ожидали зеленого света. Так вышло, что Алина стояла ближе всех к проезжей части и бросилась мне в глаза, скорее всего поэтому. Сказать, что она смотрела в нашу сторону, значит исказить правду. Она пожирала нас глазами. Подозревала, что загорись в тот момент зеленый сигнал светофора, она его не заметила бы. И что на меня нашло тогда? Не знала. Но, что сделала, то сделала. Взяла и одной рукой чуть сместила очки к кончику носа, чтобы ей стали видны мои глаза. Женская месть? Может быть, но я не знала, что творю.
– Кто это был? – заинтересовалась Татьяна, наблюдая за мной. – Могу поклясться, что ее хватил удар. Так кто это?
– Я тебе о ней рассказывала.
– Не уж-то Алина? Твой злой гений! А ведь и правда в ней что-то есть такое… такое зловещее. Не думай, это не просто мои фантазии. Она сейчас так смотрела!
– Черт!
– Что? Что еще случилось?!
