К комнате Линес подкрасться получилось, и войти незаметно тоже. Служанка сладко посапывала, говорят, утренний сон самый крепкий. Ее платье взяла с самой дальней полки, чтобы пропажа сразу в глаза не бросилась, и после этого бесшумно выскользнула в коридор. Переодевалась уже в своей спальне. И все выходило делать быстро, и сбой не предвиделся. Накинула потом на себя полог невидимости и спокойно пошла к ангарам с карами. Вот там и обнаружила, что Гай подстраховался – такую защиту сделал на замках, что запросто можно было весь магический резерв там оставить.
– Ай, ай, тайный советник! А ведь вы не до конца поверили своей возлюбленной!
И так, пункт плана, где значилось, покинуть усадьбу на каре, взломав защитный купол и выведя из строя остальную технику, накрылся. Но это Аэрику не испугало и не остановило. Потому что имелись и другие варианты побега в ее проснувшейся для активных действий голове. Не такие скоростные, но тоже, надеялась, вполне осуществимые. И так, выбираться из усадьбы теперь приходилось, перелезая через забор. Но это ничего, ее тело тоже спортивной формы не утратило. Вот и оказалась по ту сторону каменной ограды вполне легко. И ничего, что потом защиту особняка пришлось слегка подправить. И за ограждением остались несколько сотрудников Его Светлости, сидеть прямо на газоне и блаженно улыбаться. Ха! Вот и пригодилась ее природная магия. Хм, хоть кому-то от нее хорошо стало. А если переборщила с дозой восхищения к себе любимой, так это ничего, у них же, в Сиании, как уверял тайный советник, самые сильные целители – справятся.
Ну, а дальше все было совсем банально: ноги в руки и бежать. Таким вот образом перемещалась долго, пока укромную полянку не нашла и в себе достаточно магических сил не почувствовала для настройки портала. Да, да! Память теперь восстановилась настолько, что как вживую смогла представить явочную квартиру их агента в столице. Это обнадеживало оказаться в ней уже через секунды, а не пылить по дорогам до города и там еще петлять по улицам. Задумано – сделано. Аля, гоп! Шикарно получилось. Правда, немного перепугала их тайного агента. Но это ничего – слабонервных ее наставник в свою группу не отбирал. Так что, и этот быстро пришел в себя. Вот потом с ним была все же волынка, пришлось свою личность доказывать. А как иначе? Чипа-то на руке не было. Но помогла профессиональная память агента – он Аэрику вспомнил. Вот и согласился с шефом связаться и про нее навести справки. Как здесь оказалась? Что ему с ней теперь делать?
– Давайте, выясняйте, – милостиво согласилась 13130-я. – Но предупреждаю, на все про все есть не более суток.
– А потом, что? – фыркнул недоверчивый сотрудник их ведомства. – Землетрясение начнется?
– Можно и так сказать, наверное, – устало потерла она виски. – Дракон огнедышащий появится в небе точно. По имени Гайтерлинг дер Кассиопир. Знаете про такого? А это значит, что его агентов вокруг появится немеряно, и мне снова станет очень трудно покидать красивейшую планету Океанию. И как тогда до Залкии добираться? Не знаете? Вот и я не представляю. Так что, давайте пошевелимся, дружище.
А в это самое время в замке Кассиопир музыканты надрывались, выдувая из фанфар звуки, соответствующие торжественному случаю. Под них на ковровую дорожку вышла невеста в белоснежном наряде. Она вся была окутана длинной фатой, но та почти не затеняла блеск драгоценностей, которыми было сплошь расшито платье. Сверкали радужно бриллианты и на груди принцессы и в ее ушах, а диадема так вообще горела в солнечных лучах. Она опиралась на руку отца, всесильного императора Сиании, и тот неспешно вел ее к храму. Причем владыка очень довольным при этом не выглядел. Сосредоточенным – да. Возможно, это было оттого, что выдавал замуж единственную дочь.
Говорят, отцы очень переживают подобные события. Так что, вид монарха был многим понятен. А может, такое выражение имел и по другой причине. Некоторые длинные языки незадолго до этого дня начали нашептывать, что жених не просто так несколько раз переносил дату свадьбы, и что он ее вовсе не хотел. Но таким пришлось быстро умолкнуть, ведь оно и понятно, тень бросать на принцессу дорогого стоит, можно того самого языка лишиться, и вместе с головой. Но вот к императору, неспешно ведущему дочь по дороге к храму, устланной ковром, наклонился вельможа, что-то произнес ему чуть ни на ухо, и после этого властитель как лицом разгладился. Да, действительно, просветлел и даже в шаге ускорился.
Что же ему сказал вельможа? Другим господам стало очень интересно это узнать. Вот и пошло по их рядам оживление и шепоток гулять. Вроде бы про то, что жених, наконец, занял свое место у алтаря. Как так? А его разве там не было? Процессия же уже с три минуты, а то и больше, мялась на том конце ковра. Где же его носило? Неслыханно! Но появился, и то слава Богам. Всем стало как-то если не радостнее, то точно интересно, чем же дело кончится, все же столько раз эта свадьба переносилась…
– Передаю тебе в руки, Гайсбери дер Кассиопир, мою любимую дочь, – молвил строго император, когда дошел, наконец, и довел свое сверкающее радужное чадо до жениха. – Люби ее, береги и защищай.
Ответных слов не прозвучало. Жених как бы и не расслышал ничего, потому что увлеченно рассматривал светильники за алтарем. Но императору кивнул и согнутый локоть невесте предложил.
– Начинайте уже! – в сердцах тогда выкрикнул правитель, и обряд немедленно начался.
Вперед выступил храмовник. А Гай отметил, что это был совсем не тот служитель, что надевал браслеты им с Аэрикой. Отчего? Разве не главный храмовник должен читать слова сейчас? Кажется, он в прошлый раз хотел до него что-то донести… что-то очень важное. Не по этой ли причине теперь отсутствовал? Эх, зря он прибыл в последний момент, мог бы заранее выяснить, что не так. От раздражения, что и так его переполняло, а теперь и еще добавилось, получилось переступить с ноги на ногу. От этого его невеста тоже пошевелилась, и засверкали тогда на ней драгоценные камни, как подвески на огромной люстре в главной зале императорского дворца. Сравнение показалось советнику уместным, вот и получилось скривить губы в недоброй усмешке.
Нет, его настоящая жена была существом хрупким, нежным. Аэрика, девочка его маленькая, обвешивать себя украшениями, ни за что бы, не стала. Недавно купил ей несколько комплектов, так как навязал. А они его синеглазке шли, особенно сапфиры, так и вспоминалась ему теперь, примеряющей те серьги. Но унестись в воспоминаниях не получилось. И сразу по нескольким причинам. Во-первых, принцесса на локте гирей повисла. Ее что, там ноги не держали? Во-вторых, храмовник начал слова обряда тараторить все громче и громче. Отчего, не понятно. В-третьих, ему руку в браслете, символизирующем связь с дейей начало нестерпимо печь. Это уже никуда не годилось. Почему браслет не хотел приживаться на руке? Это Гая очень раздражало. Вот ведь, как Рику в тот день в храме поцеловал, и не один раз, так обруч сел по руке, словно влитой. Это было нормально и как у всех. Но потом, через два дня, кажется, или…а точно, после сказочной ночи с малышкой все и началось, именно тогда на коже появилась сыпь, что ли.
Подумал тогда, что аллергия на металл. А поговорить с целителем некогда было – столько дел навалилось. Да и не сильно тот зуд досаждал тогда, если честно, так, ерунда. Не то, что сейчас. И отчего-то чем громче становилась речь храмовника, тем неприятнее делались ощущения в рукаве камзола. С ума сойти, не хватало ему тут перед всеми чесаться и шипеть. Но, похоже, к этому и шло. Черт! Хоть обряд прерывай, рука уже огнем горела. Скорее бы уже все кончалось. Но, слава Богам, действо подходил к завершающей стадии: им должны были надеть на руки браслеты. Вот они. Сделаны были из желтого золота, широкие, со сложным орнаментом и несколькими драгоценными камнями. Последние, наверняка, мастера присобачили по требованию принцессы. Вот ведь, сорока!
