– Я эти земли описываю для тех, кто еще не плавал по Итиль-реке. Так вот, дальше по ее течению, как мне объяснили те же многознающие гауты, по левому берегу живут мари, тоже полуфинские, а по правому – сувазы, у которых в родне скорее булгары, чем финны. А сами булгары появляются на обоих берегах начиная с реки Свияги. Хотя мы их всех считаем булгарами, лишь одно из их племен так себя называет, а два других зовутся бахдула и ишкиль. У них много городов и городков, в основном по левому берегу Итильсау, и самые большие из них – Булгар, Сувар и Биляр. Булгар у них главный, и они называют его Великим Булгаром. Он находится к югу от того места, где в Итиль впадает большая река, которую разные народы по-разному называют, а гауты обычно называют ее Камой. Она такая большая, что некоторые утверждают, что не она впадает в Итиль, а Итиль-река впадает в Камасау.
Возле Булгара большая пристань. Там я поставил своего Малого Волка и рядом лодью с рабами. «Портовый скот», который пришлось заплатить, был вполне умеренным. Оставив товар под надежной охраной, мы первым делом, как ты, Арни, советовал, пошли в их святилище и принесли жертвы местным духам. Потом отправились на рынок. С собой я взял вот его, Берси, а также Бьерна, двух Братьев-Кабанов и Коткеля.
Рынок у них почти такой же большой, как на Эйсюсле, но очень шумный. Там все кричат и надо повышать голос, чтобы тебя услышали. К тому же у них есть дурная манера хватать тебя за руки и тащить в свой шатер. Когда один из них – булгарин или кто он, я не понял, – попытался таким образом завлечь Грима Копченого, тот дернул плечами, и торговец рухнул навзничь. И тут же вокруг нас образовалась толпа, которая стала кричать, что мы обижаем торговцев. К нам подошли два вооруженных охранника. Я им с помощью нашего гаута объяснил, что мои люди не любят, когда их хватают за их части тела. Стражники моим объяснением, похоже, удовлетворились, и больше нас никто не хватал. Но я на всякий случай велел Гриму и Свейну вернуться к лодкам – они люди слишком несдержанные, и вдруг кто-нибудь опять до них дотронется или случайно толкнет. Так мы остались вчетвером: я, Берси, Бьерн и Коткель, если не считать сопровождавшего нас гаута, который говорит по-булгарски.
Как ты, Арни, советовал, я стал разыскивать того человека, с которым ты в прошлом году торговал. Имя его я забыл.
– Его зовут Бэр, – подсказал Арни.
– Точно, Бэр, – согласился Эйнар и продолжал: – Бэра этого я на рынке не нашел. И тогда мы пошли в город. До него довольно долго идти. Надо сказать, что такого города я никогда не видел. Все дома в нем деревянные и их намного больше, чем на Эйсюсле, и даже больше чем в Бирке. Но никто в этих домах сейчас не живет, потому что в них они переходят только зимой, а летом живут в шатрах. Этих шатров у них множество.
Бэра мы долго искали и наконец нашли. Он и вправду неплохо говорит на нашем языке. Я ему объяснил, кто я такой, и сказал, что привез новые образцы нашего товара, но не собираюсь продавать так дешево, как в прошлом году. В ответ он сказал, что цены для всех русов одинаковы. «Я не рус», – сказал я и добавил, что мой товар не чета их дешевке. «В позапрошлом году наши рабыни и рабы были оценены по достоинству», – я напомнил. А он: «Цены меняются».
Я понял, что с ним разговор не получится, и сказал: «Проводи меня к тому человеку, который у вас главный». Он весь скривился и спрашивает: «Может, ты хочешь, чтобы я отвел тебя к этельберту?» Я не знал, кто это такой. Но сопровождавший меня гаут объяснил, что так они называют своего предводителя. Я ответил, что ничуть не возражаю против встречи с их этельбертом. Тут Бэр еще больше скривился и заявил: «Он не станет с тобой разговаривать». Я сказал: «В моей стране я такой же этельберт, как и ваш тут. Почему бы нам не поговорить о выгодном деле?» А он, ухмыльнувшись: «Хилки не станет с тобой говорить. Его нет в Великом Булгаре, он летом всегда кочует в степи». «Тогда веди меня к тому, кто сейчас командует в городе», – сказал я. Бэр покачал головой. А я подал знак моим людям, и они окружили его. По нашему решительному виду он понял, что выхода у него нет, и повел нас к реке.
У их города нет ни стен, ни валов, ни рвов. Но на берегу реки, на мысу между крутым обрывом и оврагом они строят крепость или замок. Мы направились к этой стройке.
Командовал рабочими какой-то низкорослый и кривоногий булгарин, который всем своим видом показывал, что он здесь главный. Мы не успели к нему подойти, как нам навстречу кинулись два вооруженных человека. Они преградили нам путь и что-то сердито кричали на своем собачьем языке. Бэр испуганно пролаял им в ответ, вырвался вперед и спрятался за их спины. Наш гаут сказал, что они велят нам уйти. Он был напуган. Тогда я подмигнул Бьерну Краснощекому, и он начал делать то, что он хорошо умеет. Он шагнул к охраннику и, вроде, даже не касался его, но тот вдруг упал, как будто оступился. И то же произошло с другим стражником, когда он попытался надвинуться на Бьерна. Это заметил кривоногий начальник и пошел в нашу сторону, отдав команду рабочим, которые с кирками и лопатами последовали за ним. Их было не менее дюжины.
Я вежливо приветствовал кривоногого и назвал ему свое имя, а тот не только не ответил мне и себя не назвал, но даже не посмотрел в мою сторону. Бэр стал ему что-то рассказывать, тыча в меня пальцем. Я попросил моего гаута перевести то, что Бэр говорит, но гаут сказал, что не понимает ни слова на том языке, на котором тот теперь докладывает.
От нечего делать я стал разглядывать низкорослого. У него было круглое лицо, черные, коротко стриженные волосы и глаза, как у лисицы. Одежда на нем была шелковая и такового высокого качества, что мне захотелось попробовать этот шелк на ощупь. Я с трудом удержался.
Когда Бэр замолчал, узкоглазый заговорил, а Бэр переводил, потому что он говорил со мной, хотя смотрел на Бэра. Каждое слово булгарин выговаривал так, будто ему было противно.
Он сказал, что Бэр у них главный по торговле с русами.
Я возразил, что я не рус, и кратко описал, откуда я прибыл в Булгар.
Он сказал, что ему все равно, кто я и откуда.
Тогда я стал описывать наш товар. Он слушал, скривив рот, но я чувствовал, что ему интересно каждое слово.
Когда я закончил, он сказал, что торговые дела его не занимают. Я понял, что он лжет.
Тогда я сказал, что если мне здесь не предложат достойную цену, я продам свой товар в другом месте.
Он пожал плечами и сделал вид, что собирается уйти. Но тут Бэр что-то протявкал ему вслед. Узкоглазый развернулся и сказал, а Бэр перевел:
«Не советую плыть вниз по течению».
«Почему?» спросил я.
«Слишком дорого тебе обойдется».
«Сколько?» спросил я.
Он назвал такую цену, что я не сдержался и спросил:
«Ты кто такой, чтобы торговать рекой?»
Тут кривоногий впервые посмотрел на меня. Глаза у него и вправду были лисьими, злыми и испуганными одновременно.
«Каждый торгует своим товаром. Ниже по течению река наша», – сказал он.
