А Эйнар в ответ:
– Не знаю, как ее зовут финны, но на ложе она сущая валькирия.
– Тебе разве не известно, что происходит с людьми, которые видят валькирий? – спросил Логи.
– А я тебе разве не рассказывал, что дед мой, Храпп, был женат на валькирии и, стало быть, я ее внук? – сказал Эйнар.
На том разговор и окончился.
LIX
Осенью, как только к Эйнару начала подступать бессонница, он вспомнил снотворные стихи, которые шептала над ним Гунн, и скоро заснул. На другой день он то же самое проделал и еще быстрее заснул. В третью ночь уснул без всяких нашептываний. А на следующее утро решил отправиться к Вороньему Камню.
– За какой надобностью? – спросил у него Логи.
– Это вы, финны, живете по нужде, – ответил ему Эйнар и к этому ничего не прибавил.
С собой Эйнар взял Берси Сильного. Логи Финна он брать не хотел, но тот сам за ними увязался. Лыж они не прихватили и пожалели об этом, потому что через день выпало много снега и стало трудно идти.
До Вороньего Камня им оставалось не менее дня пути, когда они увидели невысокого человека, который охотился на белок. Он выпускал одну за другой стрелы, и всякий раз с дерева падала мертвая белка. Ни одной белке он не повредил меха, попадая ей точно в глаз тупоконечной костяной стрелой.
– Не хотел бы я оказаться на месте белки, – сказал Эйнар.
Берси Сильный ему не ответил; он говорил редко. А Логи стал ругать лопарей за то, что они бьют слишком много белок, и людям скоро не на кого будет охотиться.
Маленький охотник, судя по его виду, был именно лопарем. Слышал он или не слышал ругани Логи, но он прекратил охоту, спрятал белок в мешок за спиной и на лыжах подъехал к Эйнару и двум его спутникам. Лыжи у него были длинные и широкие. Он сказал, что его зовут Фрости, и предложил подвезти до своего дома. Логи расхохотался. А Эйнару захотелось ответить шуткой на шутку. Он встал сзади Фрости на его лыжи, позади себя велел встать великану Берси. И тут Фрости побежал так быстро, будто он был один на своих лыжах, и Эйнар едва успел ухватиться за его пояс, а Берси – за пояс Эйнара. Логи же перестал смеяться и скоро исчез из виду.
Они быстро домчались до Вороньего Камня, а оттуда – до хижины Фрости. Логи добрался до нее только к вечеру.
Гунн накормила их кашей на козьем молоке и кушаньем из сердец разных животных. На стол были также поставлены квашеные тюленьи плавники и акулье мясо, выдержанное в земле в течение нескольких месяцев.
Гунн увела Эйнара ночевать в баню, а остальные устроились в хижине.
Несколько дней они прогостили у Фрости. Два раза сходили с ним на охоту. Логи считал себя умелым охотником. Но ему удалось убить только двух белок, а Фрости убил их с полдюжины. Фрости также добыл двух зайцев, словно собака, унюхав их след. Когда Логи заметил горностая и нацелился на него из лука, Фрости толкнул его плечом, и стрела отклонилась от цели. Логи рассердился, а Фрости ему объяснил, что горностаи – волшебные животные и их нельзя убивать никаким оружием; на них нужно ставить силки и потом умерщвлять взглядом. В ответ Логи Финн зло засмеялся. А Фрости сначала смотрел себе под ноги, а потом поднял глаза, посмотрел на дерево, и тут же с ветки упала на землю ворона.
Эйнар и Берси убили каждый по одной белке и были довольны. А Логи огорчался и злился.
LX
Однажды за ужином Фрости предложил Эйнару совершить поход в Бьярмию. Эйнар на это ответил, что несколько лет назад они туда уже плавали и лишний раз убедились в том, что правду говорит старая поговорка: на хваленого коня плохая надежда. Моржи там чуть крупнее, чем в Финнмарке, но не настолько, чтобы плавать за ними так далеко. Бьярмы же весьма воинственны и коварны: они нападают всегда из засады и стреляют из луков, прячась за деревьями, так что до них трудно добраться; многие тогда были ранены, а трое убиты. К тому же, продолжал Эйнар, на обратном пути они попали в шторм; он бушевал несколько дней и ночей, и большую часть добытого пришлось выбросить за борт, чтобы не погибнуть. И только они это сделали, как шторм прекратился.
– Похоже, вы пострадали от колдовства тех, кого ограбили, – сказал Фрости. – Но судя по всему, был ты не в настоящей Бьярмии, а в Туломе, которую некоторые несведущие люди называют Бьярмией. Живут там не бьярмы, а колы. Они едва ли богаче нас, лопарей. Я же говорю о настоящей Бьярмии, стране несметных богатств, до которой от Туломы почти столько же дней пути, сколько от нас до Туломы. Чтобы попасть туда, надо миновать Тулому и плыть до тех пор, пока по правому борту не откроется Гандвик. По этому широкому фьорду надо плыть на юг, держась левого берега, пока не войдешь в один из рукавов устья большой реки. Она называется Вин, и по берегам ее живут настоящие бьярмы. В следующем году мы с тобой туда обязательно съездим, и, если с собой мы прихватим удачу и она от нас не сбежит по дороге, богаче тебя человека не будет на земле, над которой сияют глаза Тьяцци.
Так говорил Фрости. Он свободно говорил на языке данов и был красноречив. А Эйнар слушал его, пил брагу, ел кровяной пудинг, улыбался и молчал.
Логи предложение Фрости пришлось явно не по душе. На обратном пути он стал убеждать Эйнара в том, что нельзя доверять Фрости, потому что он, дескать, не в тех богов верит. Больше Тора и Одина он якобы почитает великана Хресвельга, Пожирателя Трупов, который в обличье орла сидит у самого северного края небес и приводит в движение холодные северные ветры. Он также, по словам Логи, чтит не Улля Лучника, сына Сив и пасынка Тора, а Скади Охотницу, и эту Скади считает не женой Улля, а матерью Фрейра, тем самым выказывая явное неуважение и Ньерду, и Нертус, и Тору, и Одину.
Эйнару эти рассуждения скоро наскучили, и он сказал:
– Ты просто завидуешь Фрости, потому что он лучший охотник, чем ты.
Логи обиделся и замолчал. А когда совладал с собой, ответил:
– Он злой колдун. И у него на тебя какие-то виды.
– Можно подумать, что ты добрый колдун, – возразил Эйнар.
– Для тебя я всегда был добрым, – сказал Логи и еще сильнее обиделся.
С Эйнаром он больше не заговаривал, а стал рассуждать о Фрости, о Гунн, о Бьярмии с Берси Сильным. Тот слушал внимательно и не отвечал. И лишь когда устраивались на ночлег, сказал, глядя на Логи:
– Верно. Одна ворона в руке лучше, чем две вороны в лесу.
А утром, когда снова тронулись в путь, посмотрел на Логи и произнес:
– Согласен. Надо беречь тот дуб, под которым строишь жилище.
С некоторых пор Берси Сильный полюбил отвечать пословицами.
LXI
На следующий год, едва в Финнмарке открылась навигация, в Альту приходит Фрости и заявляет, что готов плыть с Эйнаром в Бьярмию.
Эйнар ответил, что ему нужно подумать. А Фрости, пока Эйнар раздумывал, стал обходить людей Эйнара и расписывать им сокровища бьярмов и великое богатство, которое можно от них привезти.
