«Съездим в отпуск, иначе он пропадет!» — предложил я жене. Январь месяц, везде холодно, кроме одного места доступного и относительно близкого — Канарских островов. Решили: «Отправимся на Канары!» — как сказали бы в России. Очень тянуло с юности в эти загадочные края с вечной весной, где, наверное, много канареек и все при этом поют.
Утром с двумя спортивными сумками сели в такси. «Ой, подождите, я забыла отключить холодильник!» — вспомнила жена. «Плохой признак — вернуться с полпути домой, сказали бы в народе», — подумал я. Таксист повернул ключ зажигания, мотор почему-то не завёлся, он повторил попытку и вновь осечка! «Ничего не пойму!» — тихо сказал он. До регистрации в аэропорту оставалось ровно столько времени, сколько нужно, чтобы доехать. Перегрузив вещи в другое такси, поехали в аэропорт. Жена молчала, но по её виду понял, думает то же самое, что и я. «Что-то нехорошее может произойти, хотя и необязательно конечно, лишь бы долететь! Неохота в океан свалиться, холодно, а острова именно в Атлантическом океане находятся, даже не в море! Никогда в океане не приходилось купаться!».
Вопреки ожиданиям, в аэропорту всё было без проблем, и доехали до него без проблем! И даже долетели, к удивлению, хорошо, только долго — 5 часов! Как когда-то из Москвы в Душанбе. «Всё нормально, все эти суеверия — ерунда!» — приятно удивился я. «Но ведь впереди предстоит ещё обратный полёт!» — шепнул мне кто-то изнутри, но я его тут же послал к чёрту. Из аэропорта сели в специальный автобус, и поехали к месту отдыха в Гран-Канария. По радио испанская речь слышится как «патриа о муэрте» или «но пасаран». Если б не речь, мог бы подумать: нахожусь в Таджикистане, шофёр тоже чёрный, как таджик, но испанец. — «Всегда нахожу похожесть с виденным ранее, даже если ее нет!». Доехав за полчаса до трёхзвёздочного отеля на берегу Атлантического океана, приступили к отдыху! Было плюс 21 градус и это обычная температура для этого времени. Уже по пути было всё сказочно, красиво и непривычно. Холмы, много кактусов, цветов на склонах, черный песок на побережье — Канарские острова вулканического происхождения. «Хорошие куски отхватила себе маленькая Испания! У русских был один Крым, и то киевляне отобрали! Бедная холодная Россия! А здесь, так всё красиво и тепло! Ощущение было, как будто уже в рай попал — до обратного полёта! Хорошо бы, действительно, не попасть…! Пока жить ещё охота! И отпуск на Канарских островах, вроде бы, заслужил! Как хорошо было бы, если б брат, отец и мать сейчас тоже были здесь! И они тоже заслужили в жизни больше увидеть, чем увидели!» — все это пронеслось у меня в голове. Стоя на балконе гостиницы, представлял себя на балконе нашей квартиры в Душанбе, и казалось, что внизу идёт отец, но это всегда оказывался испанец. Такие чувства, помню, посещали и брата, когда он попадал в какие-нибудь хорошие места. Он старался, чтобы и мы: я, отец и мать это увидели, и организовывал общие поездки в такие места. Отдых проходил приятно на фоне полного расслабления. Старались меньше загорать, больше двигаться. На набережной, обходили стороной местных приставал, которые искали, почему-то только немцев — Deutsche, считая их очевидно лохами. Интереснее всего, что приставали с этим дурацкими вопросами и ко мне: «Deutsch — немец?». Вначале я отвечал: «Да, а что похож?». Дураки соглашались, что похож и, считая нас дураками, предлагали поиграть в лотерею, обещая крупный выигрыш! Тогда я объявлял, что поиграл бы, но, к сожалению, русский, и они отставали. Жена не влазила в игры, Питер её поучил, что такое «лоходром». Каждый день видели русских и одну семью из дружественного Татарстана. Я их сразу «уличил»! Опыт учёбы акупунктуре в Казани пригодился. И ещё один русский, важный, толстый, как барин, расхаживал в халате по набережной. Его сопровождал худой, слуга или крепостной, которому, как удалось по обрывкам фраз уловить, барин пояснял тяжкое экономическое положение России. По его жирной физиономии и важности, было ясно, что чем хуже становится в России, тем лучше ему. Затем увидели двух «братков», которые кого-то или охраняли или, наоборот, приехали кого-то «опустить»! Вот, и все встречи с земляками. Остальные: важные нудные немцы, несколько весёлых итальянцев, и ещё чёрт знает кто! В публике чувствовалась, какая-то агрессия, на набережной никто не сторонился, пёрли прямо, как на буфет!
Все старались захватить хорошие пространства, где меньше людей, но их было везде полно. И мы искали. Ничего лучшего не найдя, увидели маленький островок — участок чёрного песка с камнями, где казалось, можно было посидеть в относительном спокойствии. Только стали приближаться, как из-под какого-то камня выползла «старуха Шапокляк» с собачкой на цепочке. Отпустив паршивую собачку с цепочки и разобравшись, что мы не немцы, Шапокляк решила нас припугнуть собачьей и своей вставной челюстью: «Hund beißt, beißt!» — показала она нам свою вставную пасть, как она и собачка это делают! Пришлось и мне показать, как я это делаю. У себя дома немцы собачек держат на цепочке, боятся, чтобы те кого-то не укусили — платить придётся! А здесь ещё и натравливают на нас «испанцев»! Это их земля, а не они у нас — «испанцев» в гостях! Открыв свой рот, зарычал «по-русски» и, показав свои ещё острые и не вставные клыки, пошёл на собачку в атаку, приговаривая по-немецки: «Ich beiße aber sehr gerne und sehr schmerzhaft (я, однако, кусаюсь очень охотно и очень болезненно!). Ich werde stark zubeißen (я сильно укушу!)». Услышав, а главное, увидев всё это, собачка поджала свой вонючий хвостик! Она и не думала даже кусаться! А вслед за ней и Шапокляк перехотелось нас кусать, и мы отвоевали этот кусочек испанского побережья! Как говорят немцы: «ein bisschen Spaß muss sein (немножко шуток обязано быть!)».
Наш трёхзвёздочный отель располагался в центре зоны отдыха, вокруг было много магазинов, и мы их посещали от нечего делать. В одних торговали чёрные испанцы, в других тоже чёрные, но не испанцы, а пакистанцы. У испанцев было все дорого, а у не испанцев на редкость дёшево! Видеокамера стоила 150–200 евро. Почему бы ни сделать подарок детям, решили мы. Продавцы, их было двое, очень оживились и мгновенно согласились, вместо 200, видеокамеру за 150 евро продать! Чувствовалось, что и на меньше согласились бы. «Почему так дёшево?» — поинтересовался я. «А здесь свободная торговая зона!» — пояснили торговцы, показывая запылённую камеру с прилавка. «Хорошо, дай нам только новую и в упаковке» — согласился я, заметив, что эта какая-то разболтанная и хлипкая, как детская игрушка. «Давай, плати! Деньги давай!» — как грабитель Мутко в Берличеве «на заре моей туманной юности», уже требовал пакистанец. «Дай раньше камеру в упаковке», — вместо того, чтобы в морду, как в Бердичеве дать, культурно предложил я. «Её здесь нет, — наивно объяснили мошенники, — сейчас принесём, через 15 минут, плати!». — «Так, за что платить?!». «Она далеко! — показали пакистанцы в сторону Китая и одновременно в сторону Пакистана, понял я. — Она в другом магазине, мы её сейчас принесём». — «Вот, когда принесёте, тогда и заплачу!». Видя мою несговорчивость, пакистанец стал предлагать другую камеру, тоже без упаковки: «Эта камера намного лучше той!» — показал он брезгливо на ту, которую, только что нахваливал. «А та — предыдущая плохая?» — спросил я. — «Очень, очень плохая — плохо видно, мало пиксель! И к ней нужно докупить ещё многое, чтобы что-либо увидеть!». «Ещё одну камеру — настоящую Sony?» — спросил я. Конечно, пакистанец не понял моей шутки, и продолжал расхваливать это дерьмо, которое лучше предыдущего дерьма, и которое он до этого, как не дерьмо хвалил. «Давай эту купим, хоть и дороже, но лучше!» — предложила жена. «Нет, мы у них уже ничего не купим! — твёрдо сказал я себе, а жене озвучил: — Лохи остались в Питере!». «Давай, давай! Покупай, бери!» — стал хватать меня мошенник за руки. «Через 15 минут приду, только за деньгами схожу! У тебя же нет камеры при себе! — объяснил я ему. — А у меня денег нет при себе!». Пакистанец на меня так же недоверчиво смотрел, как и я на него, когда он обещал камеру через 15 минут принести. Врун вруна понял! После пакистанцев зашли к испанцам в магазин. — «Почему у вас дорогие камеры, а напротив дешёвые?». «Покупайте у пакистанцев, — раздражённо, но тихо, чтобы их не услышали пакистанцы, ответили «бывшие гордые» испанцы, — покупайте их дешёвые подделки». «Вот тебе и колониальная держава! — подумал я. — Сейчас сами превратились в колонию! Боятся своих рабов — бывших! Бедный Колумб, чтобы он сказал!».
