«А вот и он приехал!» — увидела через окно жена машину Эссера. «Пойду спрошу, что он думает о Песаре!» — решил я. «Ага, разбежался! Мина его уже встретила у машины!» — остановила меня жена. «Карл-Хайнц, я к тебе на пару минут!» — донеслось из коридора. «А ты опереди его в туалете, — посоветовала жена, — пока Мина его задержала! Видел его живот?! Представляешь, сколько он привёз с собой…!». — «Да, ты права, иногда и Мина бывает полезной! Всё сделал, как Карл-Хайнц Эссер: и крышку закрыл, и дверь закупорил, и как он приветливо ему предложил: “bitte, treten Sie ein” (пожалуйста, заходите — милости просим, покорнейше прошу, добро пожаловать)!».
«Сейчас Мина залетит!» — объявила жена. «Ну всё, Карла-Хайнца проработала! Он тоже этого Песару терпеть уже не может! Посоветуйте, что мне ещё такое сделать? Подожду Песару, когда на дежурство придёт, и дам ему ряд указаний, я же руководящая! Как вы думаете? А вот и господин Цаплик приехал! Побегу к нему — пусть денег за Песару надбавит!». — «Может, ты его приободришь? — предложила жена. — Мина в четыре часа уйдёт, а он один останется дежурить!». — «Думаешь, стоит?!». — «А почему нет?! Пусть работает, китаец же работает! Пусть и на её “задницу мастер будет”!» — «Правильно! — согласился я. — Ты способная ученица, а главное — прошла школу “сионского мудреца”!»
«Можно к вам?» — открыл я дверь, предварительно постучав. «Да», — перепугано промямлил Песара. Чтобы его как-то успокоить, назвал свою фамилию и объяснил, чем занимаюсь в клинике. Песара ещё больше испугался. «Ну ясно, Хина Фу поработал — меня обрисовал! — понял я, но всё же дружелюбно спросил, не зная о чем с Писарой говорить: — Всё у вас в порядке, работа ладится? — Его реакция не предрасполагала к откровенности, Песара совсем побледнел. — Если будут проблемы — заходите!» — тупо, по-русски, закончил я, не спровоцировав Песару на откровенность. «Ну что?» — удивилась жена моему быстрому возвращению. «Нет, нет, он не жилец!» — сделал вывод я. «Почему?». — «Мина зашибла, Фу насплетничал, да и сам просто дурак!». — «Сам виноват!» — подвела черту жена. «Поехали домой, я устал от этих “писар”! Хорошо, что неделя отпуска впереди — отдохнём!».
«Ну, что новенького, как отдыхаете? — позвонила Мина через два дня в отпускное утро. — А у нас новости — господин Шнауцер Песару уволил! Мог бы, дурак, работать! Мне его даже как-то жаль — молодой ещё! А вы мне теперь лучше посоветуйте: как деньги — надбавку от господина Шнауцера получить?!». — «Конечно, он ведь вам обязан, вы столько хорошего для него сделали!» — согласился я. «И я так думаю! — охотно согласилась и Мина. — «Ну ладно, отдыхайте, потом мне посоветуете, как деньги получить!». — «Вот наглая! — всё ещё удивлялась жена. — Что ты ей посоветуешь?». — «Попробую ей так посоветовать, чтобы получила, наконец, по заслугам! А пока у нас ещё три дня отпуска».
«Ну, как отдохнули?» — встретила нас на парковке Мина. «Я раньше схожу на утреннюю конференцию, — притормозил я Мину, — а потом поговорим».
«Вы читали в прессе?!» — вдруг ни с того ни с сего спросила медсестра Бюльбеккер, испытующе глядя на меня. Здесь, в сестринской, уже все были в сборе: психологи, терапевты, а главное — Пусбас на председательском месте. «Зачем ей понадобилось, чтобы я что-то читал во время отпуска?!» — пронеслось у меня, и посмотрел на Пусбас Гудрун, и она тоже, было видно, ничего не поняла, что хочет сказать или узнать Бюльбеккер. Наконец, и сама Бюльбеккер поняла, что все её не поняли! Тут Бюльбеккер и начала мрачное для всех, кроме меня, повествование: «В последнем номере журнала… опубликован список лучших врачей Германии по результатам опроса медицинских специалистов! Их спросили: “К кому из врачей вы обратитесь за медпомощью, если сами заболеете, и к кому направите лечиться, если заболеют ваши родные? Кому вы доверяете?” И там стоит ваше имя — вам доверяют! — И Бюльбеккер ещё внимательнее посмотрела на меня и недоверчиво переспросила: — А вы что, не знаете ничего об этом?!». — «Нет, можете принести этот журнал?» — попросил я. «Хорошо, принесу, если не выкинула», — безучастно ответила Бюльбеккер, и я сразу понял, что если не выкинула, то выкинет «ненавистный журнал». «Действительно, интересно, принесите», — мрачно, но заинтересованно попросила и Гудрун её.
Вся и всё вокруг вдруг стало мрачным, молчаливым! Как будто солнышко за облаками скрылось, или солнечное затмение случилось?! И Бюльбеккер чернее тучи стала!
Она только сейчас поняла, что я действительно ничего не читал и не знаю! И зачем тогда она сама выдала то, о чём бы никто никогда так и не узнал! «Вот дура!» — было на ней написано.
«Вот дура, Бюльбеккер! — сообщил я жене. — Чёрт её дёрнул за язык! Пойдём после работы в газетный киоск, может, найдём еще этот журнал!». — «Да, это действительно интересно! Конечно, пойдём и закупимся — штук 10 возьмём!» — обрадовалась жена неожиданному подарку, узнав о лучших врачах Германии! «А я “боюсь” за Мину и Петю — они это не перенесут! Допрыгался, докаркался Петя, зря называл меня, с его немецкой иронией, лучшим врачом Германии! И Пусбас совсем плохая — лица на ней нет!».
«Знаете, послезавтра господин Шнауцер всем Feier (праздник) устраивает!». — «Какой фрайер?!». — «Ну, Feier — торжество! — наконец, прорвалась к нам Мина. — Торжество в его новом дворце, где сейчас доктор хина Фу работает!». — «И где Песары уже нет!» — добавила жена.
«А вот, и первые больные уже у кабинета!» — объявила мне жена через полчаса. «Кто?». — «В вестибюле недалеко от туалета Петя с Цапликом болтают!». — «Ага, пойду “помочусь” на них, всё-таки первые “деревья” после отпуска! — решил я. — Интересно, сказала им главная медсестра, и знает ли Мина про этот журнал, где меня отметили?».
«Как отдохнул?» — деланно-приветливо поинтересовался Шнауцер. «Хорошо, но мало!» — ответил я стандартно. «Так ты же всё время отдыхаешь! — как бы пошутил Петя. — А я тебе денег решил надбавить». «Согласен, давно надо было», — поддержал я Петю. «Только не я, а он, — указал Петя на Цаплика и притворно добавил: — Он сейчас распоряжается деньгами — у него деньги, у меня их нет. Но раньше ей добавлю!» — указал Петя на дверь Мины.
«Шнауцер шутит», — поделился с женой Петиным юмором. «Что вам сказал господин Шнауцер?» — тут же заскочила Мина. «Денег вам добавит, больше получите!». — «Да вы что?!» — обрадовалась Мина. «Только надо к нему поприставать!» — натравил я Мину. «Так я уже не один раз к нему приставала!». — «В этот раз точно получите, больше даст! Он сам пообещал!» — заверил я Мину. «Ну, попробую», — как-то недоверчиво поглядывала Мина и впервые, видать, задумавшись. «Что, думаешь, получит она, наконец, по заслугам?!» — после ухода Мины с надеждой спросила жена. — «Надеюсь!».
Ну вот, и настоящий пациент — херр Маске из далёкой Баварии припёрся! 37 лет, длинный очкарик, голова — среднеазиатская дыня средних размеров. С первого раза до трусов разделся без спроса, значит, гордится фигурой. Только перед кем? Скорее по привычке, проблема с подругой: на пять лет его старше и он ей не даёт ощущения надёжности, опоры. Она, видать, к старости готовится, а он такой ветреный, но её очень любит. «Вы меня настройте в гипнозе! На выходные дни поеду домой к подруге, состоится окончательный разговор: или вместе, или нет!» — сходу определил Маске свою лечебную цель. «А у вас… — как бы мягче для немца спросил я. — Будет у вас Geschlechtsverkehr (половой акт)?». — «Да вы что! — изумился и возмутился одновременно херр Маске. — Я ведь еду серьезные отношения выяснять и не до этого будет! Да и секс для меня не главное — главное чувства!». — «Правильно, но я думал вас подготовить, укрепить в сексуальном отношении, потенцию усилить! — в оправдание своей распущенности пояснил я Маске, выкрутился из некрасивой ситуации, как бы «больше так не буду» и предложил «праведное»: — Хорошо, тогда укреплю вас психологически, чтобы были: ruhig (спокойны), selbstbewust (себя уважали), Selbstvertrauen (себе доверяли), Selbstsicherheit (уверены в себе), Entscheidungsfähigkeit (легче принимали решения), sich respektieren (себя уважали), in der Lage sein Ihre Bedürfnisse, Wunsche artikulieren (были в состоянии выражать свои потребности, желания), sich durchsetzen (бороться за свои интересы!». — «Nein, durchsetzen — nein (свои интересы отстаивать — не надо), Wunsche sagen — ja (желания высказывать — да)», — поправил меня и обрадовался Маске. «Ложитесь! Ну, что видели в гипнозе? Мысли, картины с подругой представили себя, разговор с ней?». — «Нет, нет, я о ней даже ни разу почему-то, не подумал! Я думал, как после клиники поеду в отпуск и буду решать, что с работой делать». — «Очень хорошо, — подытожил я, — это и есть ваши истинные проблемы и заботы. Ваши проблемы не связаны с подругой. Гипноз тем и хорош, что истинные цели, мысли распознаются! Вас волнует ваша профессия, будущее положение и меньше всего ваши отношения с подругой! Это она и почувствовала. Она для вас Ersatz (заменитель истинных желаний)!». — «Das stimmt (это верно)», — согласился херр Маске. Не решился ему сказать, что ему «подруг» нужен, а не подруга. «Das stimmt, — согласилась и жена, когда Маске, наконец, ушел, и объявила без радости: — А вот и Мина звонит».
