«Как самочувствие?» — поинтересовалась жена у пациентки, которая у нас второй раз: головные боли, депрессия. «Скорее — агрессия! — понял я. — Не может уничтожить того, кого хотела бы! Вот и депрессия от этого!». — «А это, что за “паучок” у вас в ухе?!» — спросил я, хотя и так уже всё понял. На правом ухе у больной стояла круглая иголочка, замаскированная как будто паутинкой. И я иногда ставлю такие иголочки на ушах на одну неделю, заклеенные пластырем: при избыточном весе, от курения, наркозависимости, от бессонницы. «Это мне доктор Фу поставил сегодня!» — «порадовала» меня больная. «Вы что, ходите и ко мне, и к нему на иглоукалывание?!». — «Нет, я у него Чигонг делаю, а он сказал прийти ещё и на иглоукалывание. Я ему сказала, что у вас лечусь, а он: “Ничего, я тоже добавлю для укрепления почек, у вас почки слабые — мало энергии!” Я ему: “Почки у меня здоровые!” — а он: “Я по пульсу определяю — пульс плохой!”».
«Ну, что будем делать?» — огорчилась жена. «Пойду, поговорю с “хунвэйбиновцем”!». — «Может, со Шнауцером?» — предложила жена. «Нет, с ним я уже не один раз говорил! Это от него исходит! Я ведь с ним договорился: Фу берёт амбулаторных больных, а мы стационарных! И он, если хочет, делает для него специальную рекламу! Его идея была “оригинала” иметь, чтобы дополнительных больных привлечь, заманить извне на оригинальные глаза! Не в его, казалось бы, интересах забирать у нас стационарных больных и просто передать их китайцу! Но, как видишь, он это делает, т. е. его цель оторвать у нас больных! Хочет мне доказать, что больные бегут к Фу! Развенчать меня, как специалиста! Доказать Кокиш и себе, а главное мне, что я не лучший! Мы ведь об этом уже не раз говорили! Это означает, что со Шнауцером говорить бесполезно! Он этого и хочет, чтобы я просил, уговаривал его, а он будет соглашаться, но китайцу скажет: Ещё больше переманивай больных! Будь активным! Докажи, что ты лучше! Ты — оригинал и сделай, чтобы больные к тебе убежали, тогда я выгоню этих “русских”! Фу, конечно, и сам по себе подлый! Но сам, думаю, не решился бы это делать, а делает и слушает, что ему Шнауцер говорит! Попробую ему объяснить, что не в его интересах работать против меня, если он хочет сам спокойно работать. Шнауцер меня тоже настраивал против бывшего главврача, сказал: “Займёшь его место!” — Но я же не пошёл у него на поводу!». — «Что же ты меряешь всех с собой! — возмутилась жена. — Ты меня удивляешь!».
«Приветствую вас, херр Фу!» — обратился, как к немцу, я к «доктору — Китай», который не теряя времени оживлённо переговаривался с банщицей (Bademeisterin — по-немецки) фрау Гертрудой Штро (Гертруда Солома — по-русски), Мининой подружкой. «Приду к вам поколоться!» — успела пообещать «солома» китайцу и осеклась, увидев меня. Она не один раз прибегала к нам с болями в спине, и бесплатно избавлялась от болей за два — три сеанса! Фу изобразил китайское дружелюбие в стиле: «Немец с китайцем — братья на век»! Поняв, что я по его душу пришёл, Фу предложил мне пойти в столовую беседовать! «В его “кормушку”! — понял я. — Шнауцер там его прикармливает! А, значит, там его дом!». Сели за свободный столик — ему милый! Только сейчас, имел удовольствие его разглядеть — типичный учитель из казахского аула на пенсии, заслуженном отдыхе: нудный, задрипанный, средних размеров, круглолицый, но не толстый и не худой. «Будет работать — быстро наберёт убойный вес! Столовую любит!» — понял я и сказал: «Я предлагаю вам поделить сферу влияния! Я работаю со стационарными больными, а вы с амбулаторными! — по его попытке округлить глаза понял, не врубился! — Я лечу стационарных больных, вы — амбулаторных!» — упростил я его задачу осмыслить. «Кроме того, что не умный, так ещё и “оригинал”! Хотя тоже 15 лет в Германии жил, но говорит почти по-китайски, наверное, “мандаринское” произношение?!» — отметил я. И его понять было сложно! И он никак не понимал, что я от него хочу! «Warum (почему)?!» — спросил Фу. «Чтобы не мешать друг другу работать, чтобы не толкаться локтями!» — объяснил я. «Warum?!» — так же тупо переспросил он. «Ну, вы ведь не психолог и не работали в психосоматике!». — «Warum?!» — ещё больше сузил глазки Фу. «Я так хочу! Иначе будет война!» — уже по-советски предупредил я КНР. «Gut, gut!» — тут же понял бывший младший брат. «Произошло все-таки узнавание старшего брата! — решил, было, я. И, чтобы удостовериться, что это так, повторил: — Я буду, значит, стационарных больных лечить, а вы амбулаторных!». — «Gut! — повторил Фу. — Хотя херр Шнауцер сказал всех брать!». — «Шнауцер хочет, чтобы была война!» — как бывшему брату по соцлагерю, хотя и меньшому, объяснил я. «Warum?!» — вновь взялся китаец за своё «warum». «Ну, хорошо, договорились!» — протянул я руку китайцу.
«Договорился?» — «молча», как всегда при больных, глазами спросила жена. «Он не будет придерживаться правил приличия! Но я не дурацкая Россия, которая верит китайцам!». — «Что будем делать?». — «Будем сионскими мудрецами, хотя с удовольствием стал бы японским самураем!». — «Нам придётся вести войну на несколько фронтов?» — спросила жена. «Нет, на одном — германском против Шнауцера, все остальные — сателлиты! Хотя китаец, и сам по себе тоже будет активно гадить! Во-первых, он по природе говнючий! Во-вторых, будет стараться доказать Шнауцеру, что он лучший что Шнауцер от него и требует. А Шнауцер думает, что будет получать “половое удовлетворение” от игры “а ну-ка, мальчики”».
«Девочка Мина уже здесь», — объявила жена без восторга. «störe (мешаю)? — спросила риторически «германка» Мина, и решительно протиснулась мимо больного. — Гертруда сказала, что вы херра Фу куда-то увели!». — «И что, вернулся?». — «Да, только не такой весёлый, как обычно, сказала Гетруда! Он ведь очень весёлый!». — «А, кто такая Гертруда?». — «Ну, как же! Это же фрау Штро — Bademeisterin (банщица)! Так о чём вы говорили с Фу?». — «Сказал ему: Фу! Фу!». — «Как так?». — «У вас что, не было собаки в доме?». — «Знаете, многие больные хотят к нему! И у меня спрашивают, можно ли к доктору Хина Фу? Я, конечно, всем говорю, что вы тоже хороший врач, но они все к нему хотят! Их тоже можно понять — он же оригинал! Господин Шнауцер, как я узнала, ему поручил большую презентацию сделать на нашем Maifest (майском празднике). Вы придёте? Господин Шнауцер ему здесь большое будущее готовит!». — «Он каждый май это готовит». — «Как?! Доктор Фу ведь только месяц у нас!». — «Конечно, но в прошлом мае была фрау доктор Фу!». — «Это кто?». — «Как, кто? Фрау Вонибергер! Фу-фу-фу! Фэ-фэ-фэ!». — «Ах да, я уже ее забыла! Она бедная, недолго пробыла у нас! Ладно, я побегу. Как это всё интересно! Что будет! Если что узнаю — прибегу!». — «Пойдём на этот Fest (праздник)?» — спросила жена.
Католический Fest, приуроченный к «поездке» Христоса по небу — Christi Himmelfahrt, а у Шнауцера день встречи с оригиналом Фу — его прибытии, как манна небесная ему с неба свалился, начался в 10 часов утра. Как и обычно, гремела музыка! В этот раз, из-за отсутствия Кокиш, играл немецкий бэнд, а не русскоязычный. Кокиш находила русских «лабухов», а так всё было, как обычно. Не считая, что на одного китайца прибавилось в буде! «Ощущение такое, что здесь много китайцев стало!» — заметила жена. «Их всегда много, даже если мало, но мало не бывает!» — согласился я. Завидев нас, Фу деланно приветливо раскланялся: «Wie gehtґs (как дела)?» — точно, как его хозяин Шнауцер, спросил доктор Хина Фу, похожий на учителя начальных классов из Джамбула. «Und selbst?» (а у самого-то, как дела)?» — вместо ответа, как его хозяин-немец, спросил я у Фу. «Mir geht immer gut (у меня всегда дела хороши)!» — стараясь уж совсем походить на хозяина-немца, издал гортанно слуга «Фу! Какой вонючий Фу! — подытожила жена. — Ответил, как будто воздух испортил!». — «Никогда не спрашивай у жопы, как дела?» — философски заметил я. «Кто это сказал?» — понравилось жене. «Ты же слышала, что я!». — «Звучит, как заповедь!» — решила жена. «Пойдём дальше, ещё не дошли до своего кабинета, а сколько впечатлений!». Наш кабинет — наша крепость! Проскочить к нам не так просто, табличка: «Тихо и не мешать!» — на двери, заставляет всех остановиться, кроме Мины, конечно.
