Петр не знал тогда, что в тот же день, на шесть часов позже, в Стаханово, в летном испытательном институте впервые взлетел почти такой же истребитель Гу-82, но он имел уродливо висящий под мотором маслорадиатор, достаточно серьезные переделки фюзеляжа, и, главное, его фотографии и эскизы попали на стол Сталина в тот же день, вместе с письмом Гудкова, но после того, как у Верховного побывал комдив-11 вместе с результатами работы ОРАЭ ЧФ-13, фотографиями этих машин с минимальными переделками серийного планера первой серии. На следующий день в том же кабинете состоялся «воздушный бой» известного генерала с группой конструкторов ЛаГГ, без участия Горбунова, который с легкостью выиграл генерал, еще раз побывавший в Нежине, вместе с фотокорреспондентом «Правды» Сергеем Струнниковым, которого генерал и Петр попросили снять «полезные переделки» на пленку. На стол Верховного лег эскиз «мечты фронтового летчика»: самолет с форсированным двигателем с непосредственным впрыском (со схемой, как это сделать), пониженным гаргротом, с убирающимся «костылем», с каплеобразным фонарем, отклоняемым носком крыла, увеличенным килем с полубалансирным рулем направления, автоответчиком для РЛС, 16-канальной станцией и с предложением скрестить «ежа и ужа»: патрон 14,5×114 со снарядом 23-мм от ТП-6 или ВЯ, а его с синхронным пулеметом Березина, то есть вооруженный тремя пушками БС-23.
Поврежденный самолет в тот же день встал на ремонт на 84-м авиаремонтном заводе в Химках, куда перелетел самостоятельно, где его внимательнейшим образом осмотрел главный конструктор Михаил Гудков. Его машина Гу-82 пока не стреляла: захлебывался пороховыми газами двигатель, имела скорость на 46 километров в час меньше и больший вес. Сильно сказывалось то обстоятельство, что летный состав, имея машину с недостаточной мощностью и тягой, готовил эти машины для боя и для себя, чтобы выжить. Все «лишнее» из машины было выброшено. Особенно это касалось проводки, преобразователей, магистралей. Вес радиостанций доведен до восьми килограммов, включая автоответчик и АРК. Изменена и перенесена антенна, отсутствует умформер, вместо него стоит преобразователь, количество трансформаторов сведено к минимуму. Все изменения в конструкциях преследовали одну цель: снизить вес оборудования, а не сделать «технологичнее» производство самолета. Сухой вес машины был на 150 килограммов меньше, чем у ЛаГГа. Гудков признал, что машина более совершенна, чем Гу, но лобовой обтекатель, кок винта и створки двигателя он поставил со своей машины, благо что запас этого добра у него был. Прекрасно понимая, что это – его шанс выиграть затяжную и тяжелую борьбу с членами бывшего триумвирата, у которых в руках этой машины не было, он закончил ремонт в тот же день и вызвал в ЛИИ Шахурина.
– Я тут выяснил, что командир этого 13-го ОРАП ЧФ (еще 11 сентября Верховный подписал приказ о развертывании на базе ОРАЭ ЧФ-13 отдельного разведывательного полка) – известный конструктор радиооборудования. Помните эту историю с радиостанциями 3М и 3М1, так это его разработка. В этой машине стоят модернизированные приборы, имеющие меньший вес, за счет корпусов и точек крепления. Вместо металлических хомутов крепления жгутов проводов – использованы тонкие шнурки, обувные. В общем, летуны нас носом тыкают в наши недоработки. И машина у них на сто пятьдесят два килограмма легче.
– А силовой набор?
– Нет, они его не трогали, за это можно и в тюрьму залететь.
– Я надеюсь, вы догадались переснять эти наработки?
– Конечно.
– Вот и отправляйте смежникам, пусть мучаются, соответствующие бумаги я подпишу. Что еще?
– Предлагаю обратиться в полк, с тем, чтобы нам передали их разработки по радиоаппаратуре. А мы внедрим это на заводах Авиапрома, так будет быстрее, чем действовать через Пятое управление. Тем более что это оборудование универсально, для всех машин. Только на этом мы выиграем солидную экономию как времени, так и ресурсов. Предлагаю развернуть производство самолетов для этого полка здесь, в Химках. Отработать все тонкости на одном заводе и распространить это на остальные пять.
– Хочешь быть первым?
– А почему нет? Вот, первая заводская переделка. Вот фотография, каким он был, а каким он стал, вы сами видите. Кстати, костыль теперь убирающийся. По эскизу из полка за три часа сделали. Давайте мы его поднимем, замерим скорость и примем окончательное решение.
Шахурин посмотрел на часы, вечером у него еще одна встреча со Сталиным, один из вопросов – вооружение этого ОРАП и пяти полков 11-й дивизии новыми самолетами. Зная, каким весом пользуется у Сталина Кравченко, особенно в свете того, что противник под Черниговом остановлен и отступает, впервые за время войны, не удовлетворить «просьбу» комдива было по-настоящему опасно. Да, первые машины будут хуже, чем переделки ОРАПа. Но они будут! А Гудков дело предлагает, сам рвется на бой со смежниками. Пусть набивает шишки.
Еще один нарком, Устинов, ломал голову над тем: откуда моряки добыли патрон 14,5×114? Переданные гильзы были стреляными, 1938 года выпуска, и имели ряд весьма характерных поперечных царапин, по которым оружейники сразу определили, что стреляли ими из ПТР Рукавишникова. Связались с Научно-исследовательским полигоном стрелкового вооружения ГАУ в Ларцевых Полянах, где продолжал служить инженер Рукавишников. Оказалось, что из-за открытого магазина на испытаниях несколько ружей были отправлены на форт «Риф», где проводили стрельбы в условиях зимы, сильных ветров и снегопадов. Ну и, соответственно, гильзы могли остаться у моряков. Но летчики были с Черноморского флота! Особый отдел наркомата сразу задвигал носом: учуяли добычу и врага. К их величайшему огорчению, выяснилось, что звено летчиков Ейского училища в начале войны с Финляндией было расквартировано на аэродроме Бычье Поле, в землянках которого в качестве светильников флотские особисты обнаружили старые гильзы именно этого калибра. С приклеиванием статуса «врага народа и германского шпиона» вышла промашка.
К переданным макетам снарядов было приложено устройство, с помощью которого моряки развальцевали латунную гильзу до калибра 23 мм и вставили в нее снаряд от штатных пушек ЛаГГа. Пишут, что с таким снарядом отдача будет значительно меньше и под него можно переделать синхронный пулемет Березина. Эскизы для этих переделок со всеми размерами приложены. Березин посмотрел на поделки «очумелых ручек», военно-морских, спросил у наркома про то, выпускаются ли патроны серийно?
– Хуже того, на них есть специальное задание Ставки. Эта линия восстановлена в Ульяновске на заводе № 3. Снаряды к ВЯ – серийные. Это приспособление изготовлено так, что хоть сейчас можно ставить на конвейер и массово собирать унитары. Вот ответ наркома боеприпасов Горемыкина. Товарищ Сталин подчеркнул, что мы обязаны удовлетворить просьбу авиаторов в максимально короткий срок.
– Да пушка ведь еще и стрелять должна. Мало ли что художник нарисовал! Рука чувствуется, хороший набросок.
– Это не набросок, это эскиз. Мне товарищ Сталин сказал, что эти люди за неделю создали пятнадцать самолетов из двух разных. И они летают, и помогли остановить немцев у Чернигова. Дайте им пушки!
