Строй «лапотников» развалился, а в это время слева от них появилось шесть «ратте» и четыре «яка», которые атаковали оставшиеся машины, пытающихся выйти из строя и уцелеть под этим убийственным огнем. «Большие крысы» отвалили в сторону, собрались и пошли на поднимающуюся «восьмерку» «мессеров». Два против одного. «Мессершмитты», увидев валящиеся на них сверху пары, попытались уйти. Но удалось это только двум или трем самолетам. В Чернигове никто из «мессершмиттов» не сел, ушли на запад.
«Двадцатка» двумя парами разведчиков пошла к Чернигову и сняла то, что просил Буденный. Расшифровка ушла в Ростов, а «тринадцатая» выполнила шесть полетов звеньями, снимая все с высоты 2300. И все в течение одного дня. Работали люди на пределе своих возможностей. Как летчики, так и технари. Вечером того же дня на аэродроме сел одинокий «Як». Ставка приказала нанести удар по выявленному месту скопления противника под Черниговом, следовало согласовать этот удар с командованием Брянского фронта и ВВС 13-й армии. Смеха ради или чтобы понять глубину нашего поражения в пограничных боях: кроме 11-й САД, в составе истребительных полков которой летающих истребителей вчера набралось десять, у ВВС армии был всего один полк ночных бомбардировщиков У-2 и еще один полк скоростных ночных бомбардировщиков Су-2 и две эскадрильи связи. И всё. А требовалось нанести существенный урон 2-й танковой группе Гудериана. Причем времени на это – одни сутки. Потом немцы очухаются и врежут нам от всей души. Сил и средств для этого у них хватает. Шестнадцатью машинами небо не прикрыть.
В кабине «Яка» оказался командир 11-й САД генерал-лейтенант Григорий Кравченко. Бывший инструктор Качи, бывший летчик-испытатель НИИ ВВС, который после войны в Китае быстро за три года вырос из капитанов в генерал-лейтенанты. Участвует уже в четвертой войне с первого же дня. Но визит высокого гостя летчиков эскадрильи не слишком обрадовал. В столовой шло обсуждение статьи в армейской газете «За Родину», где было написано: «Появление группы самолетов во главе с дважды Героем Советского Союза генерал-лейтенантом Кравченко решило исход тяжелого боя. Враг бросился врассыпную, надеясь уйти, но наши бесстрашные герои догнали самолеты противника и уничтожили 12 бомбардировщиков. Надо бить немецких захватчиков так, как это делают наши соколы из дивизии генерала Кравченко». Общий итог боя, естественно, не описан. Никакого упоминания о моряках-черноморцах нет. Мелочь, конечно, но неприятная. Газету привезли в двадцатую эскадрилью, тринадцатая в состав ВВС армии не входила. В общем, когда генерал и капитан Петросян, который его встречал, вошли в палатку столовой, главный заводила эскадрильи капитан Юра Пехов поднялся из-за стола, сделал испуганное лицо, чуть развел руки, изображая крылья, «встал на вираж» и, чуть повиливая задом, подражая знаменитому «Карандашу», выбежал из столовой. Эскадрилья грохнула и подалась почти в полном составе за ним, где временами продолжала взрываться смехом в темноте. Кравченко недовольно посмотрел им вслед и обратил свое внимание на оставшихся сидеть за «главным» столом Петра и начштаба подполковника Дениса Коростылева.
– Чего это они?
– Статью вот эту обсуждают, вот и обратились в бегство. Врассыпную.
– А вы чего не убежали?
– Да мне этот балаган до одного места, а вот действовала ваша группа в воздухе неосмотрительно. Рассыпалась и принялась гоняться за сбросившими бомбы «лаптежниками», упустив момент, когда могла нанести удар по истребителям. Докричаться ни до кого не удалось.
– Да слышал я какого-то Тринадцатого. Он предупредил, что «яки», слева-сзади-ниже «мессеры», дистанция три километра. Откуда он дистанцию знает – непонятно. Потом вообще белиберду какую-то понес. «Рцы, Глаголь, всем Цепочка, Люди, Он». Отвечать не стал, вдруг противник мозги пудрит. Смотрю, все ваши завершили атаки, собрались, довернули влево и пошли куда-то вниз. Противника видно не было, и мы продолжили атаковать «лаптей».
– Ну, видите, даже запомнили. Приказы простые и понятные тем, кто их знает.
Кравченко не ответил, продолжал жевать котлету и картофельное пюре. Петросян делал вид, что это его не интересует. Из-за стола встали девушки-летчицы и попросили разрешения выйти. Кравченко проводил их глазами. За столом осталось только начальство, летчики двадцатой тоже потихоньку слиняли, по одному, понимая, что вполне возможна «гроза».
– Да не стал бы я побираться, но у меня в полках исправных самолетов почти не осталось. Третий состав дивизии пошел стачиваться, и быстро. А вы, свеженькие, откуда-то появились. Откуда, кстати?
– Ейск. – Петр достал из кармана предписание и приказ Буденного, положил его на стол перед генералом.
– Понятно. Мы получили указание Ставки всеми имеющимися силами нанести удар по второй танковой группе. Утром. Ваша эскадрилья в приказе упоминается.
– Мы в курсе, получили его два часа назад, – ответил Коростылев.
– И что? Почему никто из вас не прилетел в штаб ВВС армии? Она наносит удар.
– Мы армии не приданы. У нас задача – координировать усилия ВВС 5-й, 13-й, 26-й, 40-й армий и Пинской флотилии, обеспечивать их точными разведданными. Данные сейчас обрабатываются. Со времени окончания крайнего вылета прошло 75 минут. Четыре связных самолета у нас имеются. Через тридцать-сорок минут документы будут отправлены в Киев, Брянск, Припять и Харьков. В Ростов пойдет свободный борт Ли-2, – еще раз ответил Денис Степанович.
– Другой вопрос, что действия, конечно, согласовать требуется, чтобы не получилось так, как сегодня: каждый сам по себе, – заметил Петр, продолжая ужинать.
– Да не писал я эту статью! Что прицепился, капитан?
– Я не про статью, я про связь.
В этот момент из кармана Петра послышалось: «Первый, первый – Крамболу. В секторе четыре появились две групповые цели, следуют в сторону Певцов». Петр вытащил «комарика».
– Понял, Крамбол. Сейчас буду. Извините, тащ генерал. Разрешите идти?
Кравченко залпом выпил компот, встал и показал рукой на выход. Все командование переместилось в новенькую землянку штаба эскадрильи. Там уже вели цели на планшете.
– Судя по скорости – истребители. Одна группа идет цепочкой, по одному, 12–16 самолетов, вторая звеньями, и отметки побольше. Похоже, что что-то двухмоторное, – отметил штурман наведения Теньков.
– Откуда они идут? – спросил Кравченко.
– Кто его знает? По направлению: Витебск, Орша и Могилев могут быть.
– Зэт-Гэ-26, старые знакомые, «мессера» сто десятые из Болбасова. А первые?
– Минск, Бобруйск.
– Этих я не знаю, кто угодно может быть. Черт, подтягиваются. По вашу душу, товарищи мореманы.
– Марик Акопович, привезли, что заказывали?
– Да, Петр Васильевич, привезли, перед ужином закончили подвешивать.
– Денис Степанович, дежурное звено на вылет, поднять подвахту. Марик Акопович, по машинам, к запуску.
– Тащ генерал, разрешите идти?
