– А здесь пулями встретят, смотрите, как «басмачи» подготовились! – Петр ткнул в обведенные красным дымы в лесах южнее Раатской дороги.
– Тут же ничего нет?!
– Вы знаете, как басмачей в Ошской области искали?
– Басмачей бил, но не в Оше, в Гурьеве. Как там их обнаруживали – не знаю.
– Ждали, когда вечером ветер задует из ущелья, и нюхали воздух. Если пловом пахнет, то там басмачи. А какое дерево больше всего они любили с собой таскать?
– Саксаул, конечно, он дыма не дает.
– А в этой местности саксаула нет, и я обвел дымы в лесу, где печки топят, и от авиации скрываются. Вон, спросите у Кижеватого, он говорил, что финны всех гражданских перед началом войны принудительно выселили. Наши войска вот, и тоже – дымят, холодно! А их войска здесь, дали войти, и перерезали дорогу. Кто так действовал? Басмачи, партизаны. Дивизию заблокировали, а у нее продовольствия с собой было – кот наплакал. Много голодный навоюет? Сегодня мы провели четыре самолетика в Суомуссалми, но на такую ораву этого продовольствия хватит ненадолго. Вот финны и ждут, когда желудки и мороз заставят наших сдаться.
– Красная Армия не сдается!
– А если подумать, и не лозунгами? Все, мешаете, товарищ майор, эти данные в штабе армии нужны. Иначе сунетесь и, как кур в ощип, попадетесь. Все перышки повыдергают, финны – народ суровый.
– Пораженческие разговоры ведете, лейтенант.
– У меня три сбитых и куча автотехники и орудий на земле, товарищ майор, так что поражаю, ох как поражаю. Жаль, день здесь длится всего три часа сорок пять минут, а будет еще короче. Ваши бойцы драться ночью умеют?
– Как три часа?
– А вы что, внимания не обратили? Летом тут светло круглые сутки, а зимой темень, – сказал Кижеватов. – Все верно он говорит, вы вот вдвоем приехали, верхом. Вам крупно повезло. Границы как таковой не стало, так за последние три недели у нас сто шесть боестолкновений с шюцкоровцами. Диверсионных групп в округе – не пересчитать. Вон воронки от обстрелов, утром били.
Не отрываясь от карты, Петр спросил у Кижеватого:
– Вась, откуда столько войск? Смотри, сколько их тут!
– Вот отсюда, из Каяани, там девятая дивизия была расквартирована, командир – полковник Сииласвуо. Фашист, в Германии учился, там в СС вступил. Глупо все так организовано. Подогнали за два дня до войны две колонны, без разведки сунулись, без потерь и боев дошли до Суомуссалми, и… вляпались. Южнее еще одну дивизию так же прихватили, по отряду информация прошла. Местность здесь для техники труднодоступная, сплошную линию обороны не создать. А ходить пешком и на лыжах никто не любит. Ехать удобнее. Вот и приехали.
Василевский больше не пытался умничать и поднимать дух с помощью лозунгов. Смотрел на карту.
– Старший лейтенант, майор, что предлагаете?
– Сейчас, Петя закончит – будем думать. Без его данных это все выдумки.
Все стояли над душой, пока Петр лежал пузом на столе и внимательно по квадратам рассматривал карту.
– Ну, приговор: вот длинное озеро: Парсамонселка, по нему и на двух фронтальных дорогах видны отчетливые следы переброски личного состава и техники, как к мосту Алавуоки, так и в леса на северном побережье озера. Дымы вытянуты от границы в сторону Суомуссалми до озера Куивасярви. На фронтальной дороге три опорных пункта противника. Вот, вот и вот. Расстояние от границы до Куивасярви – 24 километра 750 метров. Они начнут атаки с восточной стороны дивизионной колонны. Скорее всего, как таковой атаки не будет. Думаю, что применят управляемые заряды. Шоссе, сто процентов, минировано. Времени для этого у них было достаточно. Разорвут колонну на части и начнут ночные атаки и минометные обстрелы. В остальных местах войск много меньше. Похоже, что мы сорвали им сегодня минирование мостов в Рухтинансалми, но время у них есть, а связи с батальоном Егорцева у нас нет. Предлагаю вызвать сюда или комкора Духанова, или их самолет для доставки аэрофотоснимков, или самим лететь в Подужемье.
– А почему не передать по телефону? – задал вопрос Василевский.
– В отличие от нас, противник вовсю использует разведку, и никакой уверенности, что он еще не подключился к линиям связи погранотряда, у меня нет.
– Стопроцентной гарантии дать не могу. Противник в курсе, где проходят линии связи. Периодически его «лежки» вдоль кабеля обнаруживаем. Заглубляли кабель, но тут во многих местах просто камень, скала. Там он идет по поверхности.
Василевский снял шинель, орденов у него не оказалось, в отличие от майора Кузнецова. Остальные, глядя на него, тоже сняли куртки и полушубок. Василий приказал принести чаю. Пока ждали чай, Кижеватов перенес на карту расположение войск противника. Звякнул в разведбат, и в комнате появился еще один майор, Кодинцев.
– Да, вчера мои туда попытались сунуться, еле ноги унесли, спасибо летунам, позволили оторваться от противника. Насчет Духанова – это вы зря придумали, он в такую даль не поедет, не по чину. Летчиков-ночников у него нет.
– Это точно, нам завтра приказано сопроводить борта из Суомуссалми в Подужемье, если за ночь их не сожгут, – поддакнул Кузнецов. – Самим лететь бессмысленно, мы никто и звать нас никак, в девятую армию не входим. Петя, свяжись с Бонч-Бруевичем, пусть свяжется с Духановым, ему он точно не откажет.
Петр вышел и, придерживая болтающийся «маузер», пошел наверх к локатору по снежной дороге. Неожиданно даже для меня он вдруг выдернул пистолет из кобуры и прыгнул с дороги в кювет, вытянув руку в сторону, и дважды выстелил из пистолета в какое-то появившееся бело-серое пятно. Раздался выстрел у караульной будки, взвыла сирена и зажглись прожектора на вершинах деревьев и на крыше казармы. Еще два выстрела из «маузера», в ответ – автоматная очередь, и громкая строчка ручного пулемета с наблюдательной вышки. Забили пулеметы из дотов на сопке, два каких-то взрыва, сухие выстрелы винтовок, несколько очередей из автомата. В общем, Духанов приехал сам, чуть позже, для того, чтобы лично разобраться, кто прошляпил нападение на высокую комиссию? Кто виноват в том, что дело государственной важности и жизнь члена-корреспондента Академии Наук СССР оказалась в опасности?
Петя разжился трофеями и вытащил из унта три осколка наступательной гранаты. Шестеро пограничников погибли: вырезали секрет и обстреляли выбегавших по команде в ружье из казармы. Диверсионная группа почти вся была уничтожена, трое пленных. Стреляет Петр отлично, а вот у меня, старого, мозгов и боевого опыта не хватило, я продолжал думать о том, что обсуждали в комнате, а молодой пацан смог определить засаду на дороге. Ну, все-таки всю молодость он провел на погранзаставах. Медаль «За отвагу» и орден Красной Звезды, то, что мог дать сразу командующий армией, украсили его грудь. Это за три сбитых, а за сведения о противнике вся группа представлена к «Знамени». Направили представление командующему фронтом Ворошилову. Переброшены еще люди, счетверенные зенитные установки ЗПУ-4 (счетверенные «максимы»), и даже две ТКБ-149. Привезли цистерну под топливо. Увеличили охрану аэродрома. Доставили сборно-щитовые домики для комсостава и сборную столовую вместе с обслуживающим персоналом. Бонч-Бруевич пожаловался, что трое суток питался только консервами с сухарями.
