– То есть Карлос, скорее всего, на первом этаже?
– Ага.
– Это упрощает дело.
Ученый кивнул и продолжил:
– Единственная проблема заключается в том, что в цитадели нет выходящих на улицу окон. – Акакий усмехнулся: – Специально так сделали, чтобы она хоть немного напоминала настоящую крепость.
– А ворота охраняются?
– Не считай фихтерцев идиотами – конечно, охраняются. И на крышах стражники стоят, ворон пугают.
– Как же мы пройдем внутрь?
– Взорвем стену.
– Крепостную?
– Повторяю: фихтерская цитадель только похожа на крепость. Две трети денег на ее постройку дал император, из них половину украли – вот тебе и вольный город во всем великолепии! Ту треть, что должны были внести местные купцы, вообще никто не видел, вот и получается, что на возведение этого сооружения потрачено меньше половины положенного. Будь с нами воевода, он бы «крепостную» эту стену одним пинком снес.
– Правда?
– У тебя деньги есть?
– А зачем тебе? – Неожиданный переход заставил Егозу насторожиться.
– Нам с тобой до воеводы далеко, а значит, придется стену взрывать, – объяснил Бенефит. – Я знаю людей, у которых можно купить прайм-бомбы.
– Дорого?
– Приемлемо. Ты хочешь спасти своего лорда?
– Хочу.
– В таком случае, не жадничай. Есть деньги?
– Есть.
– Другой разговор, – повеселел Акакий. – С бомбами мы легко управимся.
– Неужели? – недоверчиво прищурилась Героиня. – Кто это сказал?
– Я.
– И много крепостей ты взял?
Шахмана прекрасно понимала, что ей самой разработать план операции не по зубам. До сих пор за нее думал старый Датос, потом его обязанности взял на себя заслуживший доверие Карлос, но Бенефит… Это уж слишком.
– Нам не нужно захватывать цитадель. – Понявший, что к чему, Акакий принялся медленно и ласково, как маленькому ребенку, объяснять Героине свой замысел. – Нам нужно организовать побег, то есть быстрый налет и еще более быстрый отход. А что для этого нужно?
– Э-э…
– Правильно: отвлечь внимание основных сил противника! Ты умница, Егоза!
Оспаривать последнее замечание у Шахманы не было никакого желания.
– У меня есть на примете ребята, которые за небольшое вознаграждение устроят знатную бузу на углу Побед и Деловой. – На схеме появился жирный крест. – Стражники бегут туда, бряцая мечами и алебардами… – Их путь ученый обозначил стрелочкой. – Мы взрываем стену со стороны Прибыльной и врываемся в тюрьму.
Бенефит победоносно посмотрел на Егозу. Но вместо восхищенного восклицания услышал небрежное:
– И что?
– И все.
Героиня поморщилась:
– Не хочу тебя расстраивать, Акакий, но нам не нужно врываться в тюрьму. Нам нужно вытащить из нее Карлоса.
– А-а…
– Твой план это предусматривает?
– А ты на что? – произнес после секундной заминки ученый. – Ты ворвешься внутрь, найдешь Карлоса…
– Перебьешь всю стражу, – продолжила Егоза и покачала головой. – Акакий, не смеши меня. Твой план – полное дерьмо.
Бенефит помялся, растерянно глядя на схему цитадели, пожал узкими плечами, словно говоря: «Согласен», после чего перевел взгляд на Героиню и робко ответил:
– Другого у нас нет.
Допрос проходил здесь же, на первом этаже тюрьмы, но не в клетке, а в большой, аккуратно побеленной комнате без окон и с двойными дверями, через которые в коридор не проникало ни единого звука. Мебель в комнате стояла грубая, дерево потемнело от старости и сырости… во всяком случае, Карлос пытался убедить себя в том, что подозрительные пятна на столешнице не имеют никакого отношения к крови. Но верилось плохо, поскольку украшали стены не картины в рамах, а разнообразные пыточные инструменты разной степени изношенности. Вниманию молодого человека были представлены три вида кандалов, четыре разнообразные плетки, удавка, железный кляп, молитвенный крест и ручная пила. В углу стояло шипастое пыточное кресло самого что ни на есть зловещего вида, а рядом с ним притулился пресс для черепа. Выглядели инструменты настолько ужасно, что юноша не сразу услышал мягкий вопрос:
– Карлос, лорд Грид, я полагаю?
– Что?
– Вы – Карлос Грид?
– Да.
– Садитесь, пожалуйста. Садитесь на лавку… пока.
Карлос хотел ответить что-нибудь дерзкое или отказаться от приглашения, заявив, что достаточно насиделся, но поразмыслив, решил не раздражать без нужды человека, способного превратить его последние часы в томительно долгий кошмар, и послушно уселся напротив.
– Меня зовут Ричард Бейл Петерсен, имперский прокурор вольного города Фихтер.
– Очень приятно.
– Мне тоже.
Чем-чем, а внешностью имперский прокурор не удался. Долговязый, тощий, он напоминал цаплю, которую какой-то весельчак засунул в дорогой черный камзол. Длиннющий нос и острый, как наконечник копья, подбородок усиливали это впечатление, однако жесткие серые глаза Петерсена предупреждали, что шуток он не потерпит. От прокурорского взгляда по коже шел такой же мороз, как и от вида пыточных инструментов.
– Я сам из столицы, – дружелюбно поведал Петерсен. – Закончил Университет и уже восемнадцать лет честно служу короне… Вы ведь бывали в столице, Карлос Грид?
– Я обучался в Академии Лордов.
– И все?
– А что там еще делать?
Вообще-то дел для молодолго повесы в столице полно, но отец велел возвращаться в Пущу, и Карлос подчинился.
– Так я и думал… А в Фихтере?
– До сих пор ни разу.
– В Кобурге?
– Никогда.
– В Адорнии? Хотя, мог бы и не спрашивать…
– Я не бывал в Адорнии.
– Простой провинциальный мальчик… Почему леди Кобрин хочет вас убить, Карлос Грид?
Неожиданно брошенный вопрос слегка смутил юношу, но ответил он довольно быстро:
– Она убила моего отца.
– И что? – равнодушно поинтересовался Петерсен.
Настолько равнодушно, что Карлос едва не выругался.
– Теперь леди Кобрин хочет добраться до меня.
Казалось бы: что тут непонятного, однако у прокурора объяснения юноши вызвали скепсис.
– Ваши объяснения смехотворны, Карлос Грид, – вы уже вне закона. Вас вздернут в любом городе, и кобрийцам нет никакой необходимости гоняться за вами, но они это делают… Почему?
